Владимир Гурвич - В лабиринте страстей

Вольпин приподнялся на локте и заглянул в лицо жены.

– Ты думаешь, что все так и происходит?

– Мне так кажется. Обычно человек не замечает, как происходят в нем такие перемены, все это вызревает постепенно, он переходит границу не сразу, а шаг за шагом. И часто ему кажется, что он в любую минуту может повернуть назад, вернуться на исходные рубежи. Но это не так, нельзя безнаказанно идти в одном направлении и полагать, что идешь совсем в другом. Так в жизни не бывает. Никогда нельзя вернутся в то место, откуда уже ушел. Это иллюзия, которой подвержены очень многие. И она-то их и подводит.

– Откуда у тебя появились такие мысли? – вдруг взволнованно спросил Вольпин.

– Честно говоря, не знаю, – немного растерянно ответила Анжелика. – Раньше я не задумывалась над всем этим. Но, наверное, эти мысли во мне зрели. А, может быть, мне подсказал их Господь, ты же сказал, что он, возможно, сейчас за нашей спиной. Вот и шепчет их мне. Но у меня такое ощущение, что ты чем-то взволнован.

Но Анжелика тщетно ждала ответа, муж молчал.

– Пойдем домой, завтра я хочу тебя свозить в одно замечательное место, – проговорил он.

– Надеюсь, нам не придется снова лазить по горам.

– Не беспокойся, мы поедем туда на машине, это находится на противоположном конце острова. Идти пешком туда пришлось бы почти целый день.

– Хотя бы это радует, – засмеялась Анжелика и обняла мужа. И все же тревога полностью не ушла, она затаилась в каких-то отдаленных уголках подсознания.

Забраться на гору отдохнувшему, получившему от ночного купания мощный заряд энергии телу, оказалось не так уж и сложно. И дорога на этот раз показалось не слишком уж длинной, а подъем не такой крутой. Анжелика, в какой уже раз за совместную с ним жизнь, мысленно поблагодарила муж за преподанный урок. Сколько раз она убеждалась, что преграда, которая при первом на нее взгляде представляется непреодолимой, в дальнейшем оказывается не такой уж и трудно. Он много раз убеждал ее в необходимости именно такого подхода к любой проблеме, но Анжелике было не так то просто принять такой взгляд на вещи. Сколько раз она приходила в отчаяние от масштабности той задачи, которую ей предстояло решить. И лишь глубоко погрузившись в новое дело, убеждалась, что оно вполне ей по силам. Надо лишь только как следует напрячься, забыть о жалости к себе.

Утром, после простого или, как окрестила его Анжелика «крестьянского» завтрака, они спустились в деревню. Здесь к ее удивлению оказался пункт проката автомобилей. Правда, все машины были очень старые, некоторые модели вполне могли бы претендовать на место в музее. Они выбрали машину поновей, зато у нее был очень помятый вид. Было видно, что она имеет богатую и бурную биографию попаданию в аварии, о чем наглядно свидетельствовали многочисленные вмятины и царапины практически на всех ее частых..

Анжелика даже было страшновато садится в нее, она почти не сомневалась в том, что вряд ли эту рухлядь можно завести. Но к ее удивлению «рухлядь» легко тронулась с места и покатила по дороге, словно королева, оставляя за собой длинные шлейфы пыли.

Дорога несколько раз разветвлялась, но Вольпин уверенно продолжал ехать в нужном направлении. Значит, он уже путешествовал по этому маршруту, поняла Анжелика.

– Ты там уже был? – спросила она, дабы проверить свою догадку.

– Был, – коротко ответил он.

Вольпин был необычно сосредоточен, словно бы они ехали не на экскурсию, а на важную встречу. И это удивляло ее, она не понимала истоки такого его настроения. Так все замечательно, такие яркие вокруг краски, им так хорошо вдвоем, а на лице мужа вместо радости чуть ли не угрюмость. Но Анжелика решила ни о чем его не допытывать, а терпеливо ждать развития событий. Она знала: если муж так себя ведет, значит, на то есть какие-то веские основания. Он никогда ничего не делает просто по настроению, его поведение всегда жестко обосновано.

На место они прибыли часа через два. Они выехали утром, когда было еще не так жарко. Сейчас же зной буквально все выжигал вокруг, и у Анжелики от этого пекла даже немного кружилась голова. Все же она дитя Севера и не привыкла к такой температуре, к такому ослепительному солнцу, к такому почти неправдоподобному контрасту ярких красок.

Они вышли из машины.

– Дальше немного придется пройти пешком. Но это не далеко, – пояснил муж.

Они прошли с полкилометра. Анжелика начала немного уставать, Не из-за ходьбы, а из-за жары.

– Вот это место, – вдруг объявил Волин.

Анжелика стала озираться вокруг, но ничего необычного вокруг не увидела. Рядом лежали какие-то камни, обломки колон. Судя по всему, они находились на месте древнего сооружения, но по тому, что осталось от него, судить о том, что возвышалось когда-то на этом месте, было абсолютно невозможным.

– Что это? – спросила она.

– Один из самых известных храмов Древней Греции, храм богини Афродиты. Ему почти три тысячи лет.

– Это заметно, – сказала Анжелика, обводя глазами окрестности.

– Ты не понимаешь. – вдруг даже немного сердито проговорил Волин, – это же твой храм. Ты та самая Афродита.

– У меня в роду нет греческих корней.

– Это неважно. Но эта твоя богиня. Ты так же прекрасна, как и она. Когда ты приехала сюда, я тебя даже в первое мгновение не узнал.

– Разве я так изменилась?

– Ты не изменилась, ты вошла в самую сердцевину своей красоты. Никогда ты еще не была столь прекрасна. Я тебя специально привез сюда, в храм богини красоты и любви. Наша любовь – это тоже храм, только не рукотворный. Вчера я вдруг остро, до боли осознал, как же глубоко, как сильно тебя люблю. Это случилось в первое же мгновение, едва я тебя увидел. Но все это время я поднимался на высоту своей любви. Она была вверху, а я – внизу, она парила в поднебесье, а я ползал, словно червь, по земле. Но благодаря этой великой любви я начал постепенно подниматься. Это было возвышение над самим собой. Только такая любовь, которая приводит к подобному итогу, и есть настоящая, Только ради нее стоит отдать все. Даже может быть и жизнь. Потому что она дороже жизни без любви.

Анжелика вдруг испытала сильное волнение. Но оно было вызвано не только словами мужа, но и тем, что он вообще их произносил. До сих пор из его уст ничего подобного она не слышала. Более того, он был всегда сдержан в выражении своих чувств. Она знала характерную его черту: он глубоко чувствовал, но старался особенно не демонстрировать свои переживания, не навязывать их окружающим, даже ей – самому близкому ему человеку. И то, что он сейчас вдруг заговорил об очень сокровенном, радовало ее, но одновременно и вызывало тревогу. Если его прорвало, это произошло не случайно, И уж без всякого сомнения это случилось не под влиянием осмотра развалин древнего храма богини любви.