Владимир Гурвич - В лабиринте страстей

– Не знаю, я не узнавала. Эдуард Петрович. Но я приняла решение, и дискуссии бесполезны.

– Но вы разве забыли, что это моя вотчина. Игорь Евгеньевич, доверял мне решать этот вопрос самостоятельно.

– Мне это известно, но сейчас руковожу банком я. А у меня свои правила.

Через секунду Анжелика поняла, что последнюю фразу лучше было бы не произносить. Она стал той искрой, которая разожгла пламя.

Всегда выдержанный Зернин, внезапно вскочил.

– Я долго терпел ваши выходки, но больше этого делать не намерен. Я не желаю с вами работать. Я ухожу в отпуск до возвращения Игоря Евгеньевича.

– А если он не вернется? – тихо произнесла Анжелика.

Зернин как будто наткнулся на какое-то препятствие. Несколько мгновений он пребывал почти в полном стопоре.

– Вернется он или не вернется, я не знаю, но под вашим чутким руководством работать не намерен. В стране существуют много других банков.

Это были его последние слова, так как он буквально вылетел из кабинета. Анжелика без сил откинулась на спинку кресла. Конечно, она ожидала, что разговор не завершится взаимными улыбками, но все же надеялась, что его конец будет не столь драматическим. Вдобавок ко всему придется решать проблему Зернина, без него ей не справится, даже если она будет проводить в банке двадцать четыре часа в сутки. А, следовательно, она должна сделать все возможное и невозможное, чтобы вернуть его на рабочее место.

В кабинет вошел Чистяков.

– Что тебе, Саша? – спросила Анжелика. Сейчас она не хотела видеть даже его.

Он, как чуткий барометр, сразу же уловил ее настроение.

– Ты расстроена? Это из-за Зернина? Он выскочил из кабинета красный, как рак. Я таким его еще никогда не видел.

Анжелике послышалось в голосе Чистякова удовлетворение. Впрочем, она хорошо знала, что он не любит первого вице-президента.

– Да, у нас состоялся неприятный разговор. – Анжелика решила не вдаваться в подробности. – Он заявил, что не желает работать под моим чутким руководством.

– Туда ему и дорога, – пожал плечами Чистяков.

Она почувствовала раздражение. Каждый живет своими чувствами. А вот каково будет ей без него.

– Ты понимаешь, что я не справляюсь, – воскликнула она! – Он руководит этим банком несколько лет, а я – несколько дней.

– Извини, – мягко проговорил Чистяков, – я поддался собственным эмоциям и не подумал о том, в каком положение оказываешься ты. Я самая настоящая свинья.

Анжелика невольно улыбнулась. Этот красивый молодой мужчина меньше всего походил на свинью.

– Ты тоже по-своему прав, Саша, – мягко проговорила она, – каждый из нас имеет право отстаивать свои чувства.

– А знаешь, давай как-нибудь где-нибудь посидим. А еще лучше приезжай ко мне в гости. Ты ведь ни разу у меня так и не была. Даже представление не имеешь, как я живу.

– В самом деле, – удивилась Анжелика. – Действительно не была. Обязательно приеду. Как только выпадет свободный вечерок.

– Буду ждать.

Домой она приехала поздно вечером, уставшая до изнеможения. Ей пришлось заниматься не только своими делами, но и теми делами, которые были в ведение Зернина, так как он сразу же после разговора подал заявление на отпуск и немедленно отбыл из банка.

Она боялась, что Николай не дождется ее и уйдет в неизвестном направлении, но он сидел на том же месте, где она его оставила. Хотя телевизор был включен, но у нее сложилось впечатление, что он его не смотрел.

– Как хорошо, что ты здесь. Ты, наверное, жутко голоден. Сейчас я что-нибудь сварганю.

Ей хотелось одного: упасть в кровать и забыться сладким безмятежным сном, но она понимала, что это счастливое событие произойдет еще не скоро. Такой долгий и напряженный день ей не выпадал давно.

Она приготовила ужин, и погрузила еду на сервировочный столик. Затем повезла его в комнату и поставила перед гостем.

– Давай поедим.

Николай посмотрел на нее и отрицательно покачал головой.

– Я дождался тебя, чтобы только сказать: мне ничего от тебя не надо, и я ничего от тебя не приму. И вообще, наша встреча была ошибкой, лучше всего, если в следующий раз мы пройдем мимо, как незнакомые люди.

Анжелика почувствовал негодование. И этот тоже против нее. Весь мир что ли сегодня сговорился?

– Я понимаю, что ты на меня таишь обиду. Но если разобраться, в чем моя вина? Ты сам выбрал свою судьбу. Сначала ты неадекватно повел себя с тем преподавателем, затем гордо отказался от услуг адвоката. А ведь он мог, если не вытащить тебя, то уж скостить срок. Но ты же гордый, ты предпочел отсидеть сполна. А когда я пришла к тебе с передачей, то отказался ее принимать. А ведь я очень переживала из-за тебя. Ты даже не представляешь, на что я хотела пойти, чтобы раздобыть деньги на защитника.

Она поймала его удивленный взгляд.

– Я не знал.

– Откуда же тебе было знать, если ты наотрез отказывался от встречи со мной. Боже мой, до чего я устала от вас, мужчин. – Анжелика села в кресло и закрыла лицо руками. – Почему вы такие жестокие, безжалостные, вы все время твердите о любви к нам, а сами хотите только власти над нами. А когда ее не удается заполучить, обвиняете нас во всех смертных грехах. – Она вдруг посмотрела на Николая. – Ну почему ты не ешь, я же готовила, трудилась. Ты целый день просидел в кресле, а я пахала, как каторжная.

Неожиданно Николай придвинулся к столику и стал быстро есть. Было видно, как он голоден. Она тоже присоединилась к нему. Они ужинали в полном молчании.

Когда сервировочный столик опустел, она так же молча укатила его на кухню. Затем вернулась в комнату.

– Я виноват перед тобой, – вдруг произнес он. – Я думал только о себе.

– Все думают только о себе, – вздохнула она. – Я тебе постелю тут.

Николай ничего не ответил, но она поняла, что и на этот раз его молчание – это знак согласия. Пока соглашаться с помощью слов он никак не решался.

Несмотря на усталость, Анжелика никак не могла уснуть. Внутренние возбуждение гасило все попытки сна заставить отключиться ее сознанию. События последних дней, как кадры кинохроники, сова и снова вопреки ее желанию разворачивались перед ней.

Внезапно она услышала какой-то шум, дверь отворилась, и на пороге появился темный силуэт Николая. Он направился к ней.

Николай сел на краешек ее постели. Некоторое время оба молчали.

– Я все эти годы все время думал о тебе, – вдруг сказал он. – Я так соскучился по тебе. – Николай придвинулся к ней.

Она села на кровати.

– Коля, прошу тебя не надо. Я понимаю, как ты меня хочешь, но наша близость не принесет радости ни тебе, ни мне. Я люблю своего мужа, и кроме него для меня не существует других мужчин. Давай до конца жизни останемся друзьями. Поверь, ты быстро оценишь, как это здорово. – Анжелика на несколько секунд замолчала. – Но если ты настаиваешь, я согласна.