Алёна Лепская - Анафема в десятый круг

Я не говорю. Пока нет. Я просто хочу растворить в этом отчаяние со вкусом дерьмого дешёвого скотча. Наверняка палёного, и разбодяженного водкой. Это не важно.

Ко мне за барную стойку приземлилось тело. Иначе его не назовёшь.

― Прекрасссная… а не составите ли вы компанию старому офицеру в от… отставке…

― Гуляй дядя, за меня ещё посадят. ― пробормотала я дежурную фразу, даже не смотря на него.

― Ааа…

Бармен, знающий меня не первый год, недобро зыркнул на тело.

― Отвали от неё, Грозный. Она наша.

«Наша» Сколько сакраментального смысла в этом слове. Наша ― завсегдатая «Тоски» с малых лет. Богатая девочка богатых родителей, которым было наплевать на дочь. Мы были слишком заняты утопией. Мы просто топили свои проблемы, каждый по своему. Мать резалась и исчезала невесть куда. Батя бухал, рисовал и играл. А я впитала всё «самое лучшее» от родителей и делала всё это одновременно. И резалась и исчезала, и пила, и рисовала, и не прекращала играть. В том числе в гляделки со Смертью.

― О, пардон, был сбит с толку. ― ретировался дядя, который Грозный. ― Для нашей, уж больно хороша…

― Грозный, я сейчас вышвырну отсюда твою пьяную задницу, если ты не уймёшься. ― хмурился бармен, ― Чё хотел?

― А ну, да… ну-ка, шеф, начисли мне соточку. ― велел он весело, возложив купюру на поверхность барной стойки. Получив искомое, опрокинул стопку и стукнув ею о стойку, приложил одну руку ко лбу, а другой честь отдал,

― От души…

Ох, ну разумеется. Без головного убора, честь не отдают. Когда Грозный ушёл, сильно шатаясь, я посмотрела бармена,

― А он что реально офицер или гонит?

― Грозный, что ли? ― он кивнул, ― Реально. Он «чеченец». Ты не обижайся на него, он контуженый, просто. ― оправдал он служившего в Чечне.

― Я заметила. ― усмехнулась я, ― Виделись не раз, по лету чуть ли не своей кровью признал, а он меня даже не помнит.

Бармен рассмеялся,

― Господи, Тори, он своё имя-то забывает время от времени, а ты говоришь летом! К тому же ты в очках. ― намекнул он на мои Рэй Бэны. Ну вообще, верно, конечно.

― Тори… ― рядом скользнула тень и знакомый голом принёс Тёму. Я растерялась увидев знакомого тату-мастера. Здесь.

― Привет. Ты чё тут забыл? Ну в смысле… тут, в нашей кунсткамере, а?

― Да так. ― пожал он плечами, он и сам был удивлён не меньше меня, ― А ты?

Я подняла свой стаканчик скотча со льдом,

― Бухаю, чё не видишь?

― Вижу. ― вздохнул парень, ― Слушай… я думал у тебя всё в порядке. Ну то есть, парень, группа… вы здорово раскрутились, кстати. Папа помог?

― Чего? ― обиделась я моментально, ― Никто мне не помогал. Мы сами.

― О, извини. Зная тебя, уверен, что так и есть. ― блондин немного задумался и улыбнулся, ― Не споёшь? Я с этими поговорю если хочешь. ― намекнул он на музыкантов, ― Они сто пудово узнают тебя и согласятся.

― Вот только этого не хватало… ― пробормотала я в священном ужасе и отпила скотч. Дерьмо, он уже даже не обжигал. Тёма усмехнулся,

― Фаны, донимают?

― Нет. ― мотнула я головой, ―Меня мой личный фан доймёт, так доймёт, если узнает, не приведи Таттитоб, что я тут была вообще!

Тёма стал хмуриться.

― Проблемы какие-то?

― Ай, не вникай. ― отмахнулась я, ― У меня вечно… проблемы.

― Ты поэтому в очках?

― И поэтому тоже.

― Он тебя ударил что ли?

Я усмехнулась.

― В самое чёртово сердце.

Парень смотрел на меня откровенно недовольно,

― Это ты из-за него что ли так…

― Да не бил он меня, не смотри так. Просто… к чертям всё катится, просто. ― слова стали даваться мне с трудом. Наверное я напилась. Наверное? Да, я в дрова…

― Бросил?

― Пока нет. Но думаю скоро это изменится.

― Изменил?

Может он отстанет?

― А вот хрен его знает! Может и изменил. Если по срокам, то нет. Если по факту, то да. Забей, короче. Ты как?

― Да, нормально. Хочу своё дело открыть, надоело на дядю работать. Там по сути, чё надо то? Посещение арендовать, все приблуды у меня имеются, клиентская база тоже есть. ― поведал Тёма, ― Даже странно, что вас ещё под крыло никто не взял.

― Долго ли будет это «нас»

― Ты уходить хочешь? ― удивился парень, ― Из-за него? Да ладно…

― Прохладно…

― И чё делать планируешь?

― Слушай, ты такие страшные вещи мне говоришь… ― покачала я головой, ― Планируешь… Нихрена, я, Тём, не планирую. До лета бы дожить, а та видно будет. Или хотя бы до марта… Блять. ― я залила всё это спиртным. Хочу покончить с этим. Хочу, чтобы этого не было. Я устала от этой боли…

― Слушай, ну раз уж я здесь, может все-таки споёшь? ― предположил Тёма, ― А то когда я ещё услышу.

― В сети.

― В живую―-о, круче.

Скептически посмотрела на парня, всем своим пьяным великолепием.

― Прикинь какой компромат, правда?

― А ты не из своего. Вы вроде всё можете, я слышал. ― уверил он. Я лишь вздохнула.

― А оно тебе надо?

― У тебя голос красивый.

― Не начинай, Тём.

― Ты мне бампер помяла. ― нашёлся он тут же, ― И так и не позвонила.

― Вот ты жук, а…

― Одна песня, Тори, только одна. И я отвалю, клянусь.

― Ладно… ― согласилась я и в один глоток допив скотч, прикурила сигарету. Тёма поднялся на ноги,

― Крутяк…

― Да сиди ты, я и сама поговорю. ― осадила я парня и пошла в сторону музыкантов. Они как раз доиграли Люмена ― Гореть. Не снимая очков, облокотилась на большую колонку.

― Привет.

Русоволосый, солист с электрогитарой наперевес посмотрел на меня, и просиял улыбочкой.

― Привет, куколка.

Как он меня назвал? Что за выражение такое дебильное? «Куколка» Бе. Ненавижу все эти слащавости в обращении, даже от Рафа. Мышка ладно ещё куда не шло, меня батя вечно так зовёт, привыкла. Но всё что кроме мне откровенно не нравится.

― Слушай, братан, одолжишь гитару на одну песню, а?

― Гитару? ― удивился парень. Я окинула взглядом всех музыкантов.

― Ага. Blackbird ― Alter Bridge, знаете?

― Ну да. ― ответили они переглядываясь.

― Подыграете? ― я снова обратилась к солисту. Стянув свою гитару он осторожно протянул её мне. Он явно ей очень дорожил, значит инструмент настроен хорошо.

― Да не вопрос, куколка.

Ещё раз так меня назовёт, клянусь, в табло получит.

Забрав у парня гитару, я перебросила ремень и прошлась по струнам. Звучит ладно. Подступив к микрофону, опустила его под себя и отдала свою сигарету солисту. Не смотря на музыкантов, перебрала струны в мелодии «Тёмной птицы»

Он подбирается, чтобы смыть тебя с лица земли.

(Пальцы с медиатором ударили по струнам, в ярком музыкальном отрезке, и мой голос пронзил бар в припеве)