Энн Куин - Капкан

– Ты все слышал. И что тебя так веселит? – раздраженно спросил он брата.

– Теперь я полгода буду победителем, – лишь сказал Гэбриел и стал подниматься по лестнице.

Доминик смотрел ему вслед, не говоря ни слова, но слова брата, словно барабан, пульсировали внутри.

Доминик начал открывать глаза, свет слепил, а голова трещала, будто по ней не переставая стучали кувалдой. Наконец открыв полностью глаза, он увидел совсем не то, на что рассчитывал. Светло-голубые стены, белоснежные жалюзи, маленький телевизор в углу и брат, спящий в кресле рядом.

«Что я делаю в больнице? И как я здесь оказался?» – начал спрашивать он себя.

Он хотел было быстро вскочить и покинуть это место, словно очнуться от кошмара, но только он слегка пошевелил головой, как парализующая боль прошла по всему телу, и он застонал. Гэбриел открыл глаза, услышав шум, и вскочил с кресла.

– Ты очнулся! – никогда он еще не видел в глазах брата такого тепла.

– Что я здесь делаю? – тихо бурчал Доминик.

– Сестра, – крикнул Гэбриел, быстро выйдя в коридор, – позовите доктора.

– Ты что, меня не слышал? – раздраженно крикнул Доминик.

– Ты попал в аварию неделю назад.

Гэбриел вернулся в палату и, присев на край кровати, продолжал смотреть на него.

– Неделю? – в глазах Доминика проскочил ужас.

– Ты лежал в коме все это время, если честно, мы думали, что ты уже не придешь в себя, – Гэбриел опустил глаза, – родители должны приехать скоро, мы дежурим по очереди.

– Не дождетесь, – пытался шутить Доминик.

– Вы очнулись!

В палату зашел незнакомый мужчина в белом халате.

– Это доктор Спенсер, – пояснил Гэбриел.

– Приятно наконец с вами познакомиться, мистер Спарк. Вы узнаете брата?

– Кого?

– Вашего брата, – показал на Гэбриела доктор.

– Ты мой брат? – посмотрев на брата, произнес Доминик.

– Он шутит, – пояснил Гэбриел настороженному доктору, так как привык к неудачной актерской игре брата и нелепым шуткам.

– Чувство юмора – это просто прекрасно, – одобрительно сказал доктор, – что последнее вы помните?

– Помню, как разговаривал с отцом в кабинете, а потом с тобой.

– Ты не помнишь сами гонки? – не поверив, спросил брат.

– Я все-таки в них участвовал?

– Да.

– И ты?

– И я.

– И что случилось?

– Тебя занесло на повороте, и машина перевернулась. Я не помню, чтобы мне когда-то было так страшно, – признался Гэбриел.

Он смотрел в знакомое лицо брата, но впервые на нем читалось сожаление.

– Я скоро смогу вернуться домой? – спросил Доминик, переключив внимание на доктора.

– Боюсь, в этом есть небольшие сложности.

Доминику не очень понравилась его успокаивающая интонация.

– Вы получили очень много травм, – продолжал доктор Спенсер. – При поступлении у вас было сломано несколько ребер, обе ноги, правая рука и сильное сотрясение головы.

– Полный набор, я погляжу, – пытался продолжать шутить Доминик.

– Все переломы хорошо срастаются, поэтому это не самое страшное.

Доктор словно подготавливал к чему-то, говоря очень спокойно.

– А что же может быть еще страшнее?

– Есть небольшое повреждение нижней части позвоночника, – доктор замолчал.

– Говорите, доктор, я выдержу, – его беспокойство выдавал страх в его глазах.

– Есть небольшой процент вероятности, что вы больше не сможете ходить.

– Насколько небольшой?

– Где-то сорок процентов.

– Совсем крошечный, – почти истерически успокаивал он себя.

– Сейчас вы должны настраиваться на полное выздоровление. То, что вы вышли из комы, уже первый шаг к выздоровлению, – продолжал подбадривать его доктор.

– Спасибо за поддержку, доктор, но я буду ходить, даже несмотря на эти сорок процентов.

– Прекрасный настрой. Я вас покину, – сказал доктор Спенсер и вышел из палаты.

«Ну, вот ты и доигрался, Доминик! – смотря в потолок, думал он. – Странно, почему я совсем не помню гонку и аварию?»

– Ты хоть выиграл? – вдруг спросил он Гэбриеля.

– Когда? – не поняв сразу, переспросил брат.

– Тогда, – уточнил Доминик.

– Тогда никто не выиграл.

– У тебя была единственная возможность, и ты опять ее упустил.

Раздался жуткий истерический смех, но тут же о себе напомнили сломанные ребра.

– Доминик, перестань. Ты поправишься.

– Поправлюсь! Ты же слышал доктора, даже он в это не верит.

Гэбриел успокаивающе положил ла донь на загипсованную руку.

– Ноги – это не все.

– Я сказал тебе, – Гэбриел встретил знакомый напористый взгляд брата, – что выйду отсюда только пешком.

– Тебе лучше отдохнуть, я позвоню родителям и обрадую их.

С этими словами брат вышел из палаты, набирая номер на телефоне.

Прошло еще три месяца, и наступил день, которого он так ждал – день, когда его полностью освободят от гипса. Ножницы в руках доктора словно снимали наросшую за три месяца чешую. Все это его радовало и в то же время еще больше пугало.

– Доктор Спенсер, вы меня вызывали? – спросил вошедший в палату высокий и сильный мужчина.

– Познакомьтесь, мистер Спарк, это Квэнтин, он будет отвечать за вашу физическую реабилитацию.

– Очень приятно, надеюсь, мы найдем общий язык, – сказал дружелюбно Доминик.

– Я тоже.

Через три недели физиотерапии, механотерапии и лечебных массажей Квэнтин, довольный результатами, надеялся обрадовать Доминика выпиской, но тщетно.

– Я сказал, что не выеду из больницы на инвалидной коляске, а только выйду на своих ногах, – уперто повторял он.

– Вы сможете жить дома и приезжать сюда на процедуры, – переубеждал его медбрат.

– Я сказал нет.

Спустя еще неделю он прожил во сне скрытую сознанием аварию и, вскочив в поту, встал с кровати, пошел в ванную и начал умываться холодной водой. Только через несколько минут любования собой в зеркале он вдруг осознал, что стоит. Схватившись крепко за умывальник, в страхе он повернул голову, чтобы посмотреть на кровать, думая, не мираж ли это, но кровать была пуста. Он вышел в коридор и подошел к дежурной медсестре, он задал самый нелепый вопрос в своей жизни:

– Простите, я сплю?

– Нет, – ответила молодая девушка.

Это «нет» казалось самым прекрасным словом в мире в этот момент.

Доминик сидел за покерным столом и почти рассержено посматривал на часы. На днях он напомнил, что по четвергам с друзьями играет в покер с сигарами, на что у Николь была очень воодушевленная реакция. Доминик уже понял, что его вынужденная соседка обожает новые ощущения, поэтому где-то в душе он даже надеялся, что она предложит составить ему компанию. Он объяснил ей правила еще во вторник, и у нее было два дня, чтобы спокойно подготовиться.

– Вот и я! – сказала Ника, открыв дверь. – У меня есть предложение играть не на фишки, а на леденцы.