Ellochka - Душа на двоих (СИ)

Но, несмотря на то, что формы остались те же, таких экспериментов она больше не проводила. Может потому, что действительно была влюблена в своего нового мужа, чемпиона России по вольной борьбе. А может просто повзрослела наконец-то, и поняла, что счастья это не приносит.

Лицо девушки было под стать фигуре: широко посаженные большие голубые глаза, пухлые губы, прямой аккуратный носик, и длинные прямые чёрные волосы, забранные в высокий хвост – красавица, одним словом. Вот только когда открывала рот – всё очарование улетучивалась. Речь у неё была грубоватая, резкая, не соответствующая нежной девичьей внешности.

Аркадий соскочил со сцены и тихонько подошёл сзади.

- Ну, как тебе малышка?

Ксюха, не оборачиваясь, пожала плечами.

- Да никак. Задница толстая, ни в один Татьянин костюм не влезет. У микрофона как робот, ни чувств, ни настроения.

- А голос как тебе её?

- Голос хороший, - с неудовольствием вынуждена была признать вокалистка. – Только она им ещё нормально пользоваться не умеет.

- А мне кажется, что для бэка – само то. Запоминает на раз, интонация чистейшая, а тембр вообще обалденный. Таких обертончиков на верхах ни у Татьяны, ни у тебя нету. И мозги есть, два раза повторять не нужно, на лету схватывает. И двигается она нормально. Просто пока чересчур на мелодии концентрируется, поэтому и лёгкости в исполнении не хватает. Ничего, впоётся. Пару концертов отпоёт, на тебя посмотрит – научится. А задницу мы на диету посадим, - он рассмеялся, пытаясь развеселить подругу. Но она не повелась.

- Так зачем мнение моё спрашиваешь?

- Тебе с ней в паре работать. Хочется, чтобы отношения сложились.

- Она не мужик, чтобы я с ней отношения заводила. Работать мне всё равно с кем. Хотя не понимаю, зачем её брать. Можно было Наташку Шепель пригласить. Или Лейлу, я слышала, она без работы сидит.

- На Натаху ещё в Сибири столько водки не запасли. Не нужны мне пьяные проблемы. И про Лейлу твою с её капризами по Москве уже легенды ходят: то номер в гостинице без джакузи, то перепелов к обеду не подали. Нет. Эта девочка пока ещё работать на совесть будет, стараться. И проблем не создаст – сразу видно, не балованный ребёнок. Я ей оплату по минимуму назвал – она и так одурела от счастья, институт бросила.

- Говоришь, «проблем не создаст»? Ну-ну, посмотрим, – с ехидцей произнесла девушка: - И где ты её только откопал?

- Не поваришь, там же, где и тебя когда-то, - певец хохотнул.

- Ты был у Гриши? И как он?

- Вот зашла бы сама и спросила, поинтересовалась, как бывший супруг поживает, может помочь чем нужно? А? Не хочешь? – в голосе сквозила ирония. Он всё пытался поймать её взгляд. – У Гриши всё так же, ничего не изменилось. А вчера у него день рождения был, между прочим. Могла бы хоть позвонить, поздравить.

- С чего бы это? У него после меня ещё штук пять было, пусть они и поздравляют.

- Ну, не скажи. Тебе он должен быть особо благодарен. Ты же тогда его развела, как лоха. И прописку сделала, и квартиру, и машину отсудила. Короче, нагрелась на нём капитально. Ты хоть спасибо тогда ему сказала?

Ксюша рванулась уйти, но он не пустил, успев удержать за руку.

- Ну, тихо, тихо! Да я же ничего, сумела раскрутить – и молодец. Тогда каждый из нас прорывался, как мог.

Действительно, Гриша когда-то был очень состоятельным человеком. Его отец занимал высокий пост в городской администрации, заведовал жилищными вопросами, и успел в своё время сделать всё, что смог для единственного больного сына. Когда Климов нищим босяком приехал в Москву, у Григория, двадцати пятилетнего парня, была собственная двухкомнатная квартира, новенький «Москвич» и студия звукозаписи с лучшей в Москве импортной аппаратурой. Однако после развала союза его родители протянули не долго: первым умер отец, а спустя год – и мама. И на парня свалилось огромное наследство, с которым он, непрактичный, совершенно не знал, что делать. Его всю жизнь опекали, и как быть самому – он не знал. Но вокруг хватало ушлых друзей и хитрых подруг, которые быстренько, по кускам растащили родительское наследство, оставив его в одной комнате коммуналки и со студией, которая уже давно не соответствовала современным требованиям. Он кое-как сводил концы с концами только благодаря своим способностям звукорежиссёра, подрабатывая на концертах и в клубах. Да ещё подбирая вокалистов для различных музыкальных проектов. Чутьё у него было потрясающее, нюх на таланты. Сразу определял, кто на что способен.

- Гриша не жадный был, в отличие от некоторых, - произнесла она с ударением на последнее слово.

Аркадий обнял её за талию и привлёк к себе:

- Может, пошалим? Вспомним, как когда-то…? Глядишь, я и растаю.

- Руки убрал, - как водой окатила она его ледяным взглядом. - Вовке расскажу - убьёт.

- Ну вот, - засмеялся певец, исполняя приказание девушки. - Сразу угрозы, пугаешь своим полутяжем. И о какой щедрости может идти речь после этого? – в его глазах плясали чёртики.

- Он уже в тяжёлом весе, - с ехидцей сообщила девушка.

- Ого, хорошо кормишь.

Он протянул ей пачку сигарет. Пожав плечами, она взяла одну и опустилась в кресло. Закурили. Аркадий сел возле неё, слегка обнял за плечи и привлёк к себе. Ксюше хорошо было просто так сидеть рядом с ним, как со старым другом, курить и ни о чём не думать. Она расслабилась и положила голову ему на плечо.

- Ксюха, ну чего ты такая бешенная в последнее время? Нет, ты, конечно, всегда была с характером, но без злости. Сколько мы уже знакомы? Лет тринадцать? – его ладонь начала нежно поглаживать волосы.

- Четырнадцать.

- А, ну да, тебе тогда двадцатник был. А мне – тридцать восемь. Классное было время, весёлое, правда?

И заглянув ей прямо в глаза, спросил:

– Что, с мужем нелады? Проблемы?

Девушка пожала плечами.

- Наверно, разведёмся.

- Что так?

- Да вот, забеременеет от него какая-нибудь, он и бросит. Я же не могу ему родить.

Когда-то, много лет назад, когда Ксюша вернулась из больницы после неудачного аборта, она даже рот не дала ему открыть, как отрезала:

- Всё. Никогда ни о чём меня не спрашивай, и не говори ничего.

И вот вдруг сейчас, после стольких лет сама …. Он ждал продолжения, но она молчала.

- Надеюсь, меня ты в этом не винишь? Мне ты ничего тогда не сказала, сама приняла решение и сама сделала, - и поскольку Ксюша молчала, продолжил, стараясь спросить мягко, чтобы не обидеть и не оттолкнуть. – Я до сих пор так и не понимаю – зачем? Ты же меня хорошо знала, я бы никогда не бросил своего ребёнка. Да. С женой бы не расстался, на тебе бы не женился, но сделал бы для вас всё.

Ксюша горько усмехнулась.

- Да если бы я тогда точно знала, что это твой ребёнок, никогда б на аборт не пошла. Я бы к матери уехала. Может и тебе бы ничего не сказала, сама бы вырастила. Твоего ребёнка я бы любила, как тебя. Только я не была уверенна. Думала, что он от Гриши, я же замужем за ним была. Да, пусть по расчёту, но замужем, спала с ним. Сначала ведь хотела оставить, даже Гришке рассказала, что беременная. Он так радовался. Я даже подумать не могла тогда, что он всё знает про нас, что у него самого детей быть не может. А потом…. , потом я поняла, что никогда не смогу любить его ребёнка, даже если он нормальным родится. Я бы его бросила, ушла, отдала в детдом. Не знаю. Мне сама мысль стала противна. Вот и пошла почти на четвёртом месяце, врачей обманула по сроку.