Джейми МакГвайр - Милое видение

Она ничего не ответила.

- Клянусь, я никогда тебе не изменял. Даже желания не возникало. Неужели, ты не знаешь, как я тебя люблю?

Она шмыгнула носом.

- Что-то не так, Джош. Меня уже давно не покидает какое-то странное ощущение. Понятия не имею, какое. Понимаешь, о чем я?

- Иногда, - умолк я. Мне вспомнилось время, когда приходилось останавливать себя, чтобы осознать реальность происходящего. Иногда, сидя рядом с Куинном, складывалось ощущение, что я общаюсь с незнакомцем. В другие дни представлял себя на работе, но остальное время без Эйвери проходило словно в тумане. – То, что ты полюбила меня, всегда казалось, не знаю, чем-то нереальным. Но не неправильным.

Она втянула воздух через нос. Затем заплакала. Я перевернулся к ней.

- Эйвери, - произнес, обернув ее талию руками.

Она притянула колени к груди.

- Не ври мне. Никогда.

- Думаешь, на свете есть хоть что-нибудь стоящее, способное заставить меня рискнуть самым важным человеком в жизни?

- Волнение странно действует даже на самых хороших людей. Взять, к примеру, доктора Розенберга.

Я приподнялся на локте, устремив на нее свой взгляд. Ее щеки блестели от слез.

- Раньше я хотел быть на него похож, но только для того, чтобы ты смотрела на меня, как на него. Теперь же мне противно от одной только мысли иметь с ним какое-либо сходство, Эйвери. Я собираюсь лелеять каждый миг, проведенный с тобой, нашими детьми и внуками. Мы будем вместе стареть, и вспоминая прошлое, гордиться нами.

Ее рука все еще неуверенно потянулась к моей щеке.

- Скажи, что я все выдумала. Что Майклс все выдумала.

Я вздохнул.

- Не могу. Я был в баре. Разговаривал с девушкой. Не знаю, какого цвета ее волосы, я не обратил на это внимание. Но мы просто общались. Я сказал тебе, что еду домой с работы, вместо бара. И разговариваю с людьми поздно ночью по телефону. Но мне нужна только ты. Пожалуйста, поверь.

Нижняя губа Эйвери задрожала, она притянула меня к себе, сцепив ладони на моей шее. Скользнув руками между ней и матрасом, я схватился за нее, как за якорь, удерживающий меня на земле.

***

Утреннее солнце светило в окна, наполняя комнату светом. Эйвери застонала. Прошлым вечером она подменяла Дэб на работе и вернулась только в три утра.

Я поднялся, задергивая занавески.

- Это не поможет, - произнесла она. – Я уже проснулась.

Я вернулся и залез к ней под одеяло.

- Постарайся снова уснуть. Ты, должно быть, устала.

- Не могу. До конца мая осталось всего 10 дней.

Я крепко стиснул ее.

- А затем наступит июнь.

Она посмотрела на меня уставшими глазами и сонной улыбкой.

- А затем наступит июнь.

- Все еще переживаешь?

- Просто надеюсь, что все останутся довольны. Обычная крошечная свадьба, без приема.

- Эй, - возразил я. – Я предлагал пиццу.

Она склонила голову, опустив подбородок.

- Я бы предпочла вообще никого не угощать, нежели заказывать пиццу.

Я пожал плечами и улыбнулся.

- Все будут счастливы просто от присутствия, Эйвери. Они хотят разделить этот день с нами.

- Я просто не хочу облажаться.

- Ты действительно считаешь, что наши друзья станут нас осуждать, если мы не угостим их коктейльными креветками и не закажем ледяную статую.

- Нет, но кто-то может.

- О каких таких несуществующих мудилах ты говоришь и зачем нам приглашать их на свадьбу?

Ее хихиканье заполнило комнату, и она, наконец, смогла расслабиться.

- Ты прав. Прости, я никак не могу разобраться в своей голове, так что навыдумывала всякого.

- О чем ты?

- Знаешь, - начала она, накручивая волосы на палец и глядя в окно. – Та штука.

Мне стало интересно, говорит она о том самом чувстве неуверенности, которое мучило и меня. Хотя, честно говоря, никто из нас не сомневался в наших отношениях. Дело было в другом, и она это тоже ощущала.

- Как ты? – спросил я, убирая волосы с ее лица.

Она весело ухмыльнулась.

- Нормально.

- Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, - ответил я, подтолкнув ее. – Как себя чувствуешь?

- Как самая счастливая девушка на свете, - ухмылка растянулась по ее лицу, и, скользнув руками к задней части шеи, она притянула меня ближе к себе. Мешавшее нам одеяло было откинуто в сторону. Я навалился на нее всем телом, все еще желая ее так же сильно, как в первый раз, когда мы занимались любовью. Вжав свои бедра в ее, ноги девушки раздвинулись шире, предоставив мне лучший доступ.

Потянувшись между нами, она сжала в руке мой член и вплотную подвела его к развилке своих бедер. Мой взгляд метнулся в сторону тумбочки, но Эйвери притянула меня обратно, сильно целуя в губы.

- Хочу чувствовать тебя. – закусила губу. – Только тебя.

Я приподнял голову, заглянув ей в глаза, она безмолвно кивнула и задохнулась от новых ощущений, когда я толкнулся вперед, неторопливо наполняя ее. Ее веки опустились, и мои губы прижались к каждому из них; в ответ на синхронность наших движений ее ногти впились мне в спину.

- Ты словно создана для меня, - просипел я.

Она сделал прерывистый вдох, после чего выдохнула, обдав мое ухо теплым дыханием, заставившим задрожать все мое тело.

Ее бедра поднимались и опускались навстречу моим движениям, дыхание становилось громче и чаще, напряжение в теле нарастало. Перевернувшись, я потянул ее на себя и прижал к своей груди.

Она приподнялась, откинув волосы и выгнув спину, позволяя мне насладиться ее округлыми формами.

- Боже, какая ты красивая, - выдохнул я, проведя руками по мягкой груди и вниз к животу.

Ее зубы впились в нежную плоть губы, пока она принимала удобное положение. Эти манипуляции практически подвели меня к краю, так что я придержал ее бедра, в надежде немного успокоиться.

Локон золотых волос упал на глаза, когда она опустила свой взгляд на меня. Впервые за долгое время, она казалась уверенной в себе, эта мысль заставила мой член еще больше затвердеть внутри нее.

Я потянулся, пробежав большим пальцем по ее губам. Она удерживала мой взгляд, прижимаясь губами к руке, затем приоткрыла великолепные губки и обхватила ими указательный палец, немного пососала его, решив отстраниться.

Дыхание прервалось.

- Ради всего святого, женщина.

Она улыбнулась.

- Тебе понравилось? – И вновь прошлась язычком по всей длине моего пальца, с какой-то новой искоркой в глазах. Я не посмел переспрашивать, на самом деле, все слова просто испарились.

Она прижалась к моей груди, усаживаясь поверх моих бедрах, ее соски сжались до жестких бутонов. Я сильнее сдавил ее бедра, пока она медленно поднималась и опускалась, издеваясь надо мной.

- Я тебя люблю, - в миллионный раз признался я, но мне никогда не надоест повторять эти слова. Ее движения все меньше поддавались контролю, поскольку вся сдержанность сходила на нет. Я взял управление в свои руки, подчиняя собственному ритму, приподнимал ее бедра и опускал обратно, подобно пульсации ее тела вокруг меня.