Лесли Пирс - Камелия

— Эй, мистер! — сказал мальчик полицейскому, дернув его за рукав. — В реке женщина!

Сержант Саймондз поставил чашку с чаем на барную стойку, посмотрел на рыжеволосого мальчика и добродушно улыбнулся.

— Плавает, катается на лодке или стирает? — уточнил он.

— Она мертвая, мистер. Она застряла в грязи!

Мальчику было не больше семи лет, на нем были рваные шорты и грязная футболка. Туфли тоже были в грязи, а в красном игрушечном ведерке извивались земляные черви.

По выражению его лица было понятно, что он не шутит. Мальчик тяжело дышал, а на маленьком веснушчатом носу выступили капельки пота.

— Где ты увидел это, малыш?

— Недалеко отсюда, — ответил мальчик, указывая на то место, где встречались реки Тилингэм и Брид и вместе текли в сторону порта Ротер и города Рай. — Я копал червей для рыбалки и вдруг увидел ее руки.

Было прекрасное августовское утро, туман рассеялся, обещая жаркий солнечный день. Еще не было семи часов — слишком раннее время для отдыхающих, которые нарушали тишину курортного города. Толпы туристов появятся только через несколько часов и будут бродить по тихим старинным улочкам.

Сержант Саймондз потрепал мальчика по голове.

— Иди домой и позавтракай, сынок. Предоставь это дело мне, я все проверю.

— Может быть, это заблудившаяся русалка? — предположил Альф, владелец закусочной. Он наклонился через прилавок, загорелое худое лицо расплылось в злорадной ухмылке. — Это хорошо повлияло бы на торговлю!

— Чего только не выдумают эти дети! — засмеялся Саймондз, глядя вслед мальчику, который побежал в сторону Виш Вард. — Там, наверное, всего-навсего прибитая к берегу деревяшка. Но я все же поброжу вокруг и посмотрю, что там такое.

Берту Саймондзу было тридцать шесть лет, он был самым известным полицейским города Рай. Мужчинам нравилось его чувство юмора и то, что он был отличным, быстрым боулером в местной крикетной команде. Дети любили его за то, что он проявлял к ним искренний интерес, и за то, что он не всегда сообщал родителям об их проделках, а только если был уверен, что нагоняй необходим. Что касается женщин, то им Саймондз просто нравился; он был приятен в общении и довольно красив — светлые волосы, глаза цвета морской волны, — от всего этого женские сердца таяли. Но сам Берт, похоже, не подозревал о том, какое впечатление производил на противоположный пол.

Люди ошибались, думая, что Саймондз простак. Такое мнение складывалось благодаря его дружелюбному отношению. Но на самом деле в округе Кента или Сассекса мало найдется таких настойчивых и умных, как Берт, полицейских с таким же количеством арестованных преступников на счету.

Саймондз не спеша прошелся по набережной, перешел через мост. Он наслаждался свежим прохладным воздухом. Через пару часов Хай-стрит будет забита. Берт любил Рай, но этот городок был слишком мал, чтобы справиться с толпами туристов, которые приезжали на лето.

На другом берегу реки не было дороги, только тропа за прачечной, поросшая густым кустарником и крапивой. Берт уже несколько раз обходил заброшенные сараи и перелазил через ограды. Но если он пойдет по проторенному пути вдоль дороги Нью-Винчелси, то, скорее всего, пропустит то, что увидел мальчик, что бы это ни было.

Берт взглянул на реку. Он в очередной раз понял, почему Рай привлекает так много туристов и художников. Саймондз смотрел на лодки, пришвартованные в порту, на высокое черное здание склада и на возвышающийся над ними город, почти не изменившийся со времен средневековья. Небольшие домики почти примыкали к обнесенным стеной холмам, в глаза бросались разноцветные терракотовые крыши и белые обшивочные доски, разукрашенные желтыми, голубыми, розовыми и зелеными полосками. И над всем этим высилось серое здание церкви.

Берт пошел дальше. Он улыбнулся, вспомнив другие «мертвые тела», о которых ему сообщали раньше. Первое «тело» было выброшенным манекеном, а второе — просто деревяшкой, на которую какой-то шутник нацепил старые ботинки. Двое маленьких мальчиков со всей серьезностью заверяли его, что видели, как мужчина закапывал ребеночка в болото. Когда они привели Берта на место преступления, там оказался мертвый кот. Но, несмотря на это, любую информацию надо было проверить. Каждое лето происходили несчастные случаи на лодках, иногда купающиеся недооценивали силу течения.

Прилив отошел. В лучах утреннего солнца блестела липкая грязь. Река превратилась в тонкий ручей, она текла по центру в сторону моря. Впереди было болото, которое казалось бесконечным. Вдали, на горизонте, виднелись только руины замка Чамбер Касл и пара коттеджей береговой охраны. Все болото было предоставлено овцам. Единственными звуками были печальные крики кроншнепов и чаек.

Заметив чаек возле устья реки Брид, Саймондз бросился бежать. Крики птиц и безумная суматоха впереди говорили о том, что в грязи что-то есть, если только это не утонувшая овца.

Но как только Берт приблизился к этому месту, он заметил синюшную плоть. Тело лежало на высоком треугольном берегу, между двумя речками, и отчетливо выделялось на фоне коричневой грязи. Четыре или пять чаек сидели на трупе, яростно разрывая его, а с неба стремительно, словно боевые самолеты, спускались другие птицы.

— Прочь, негодные! — закричал Берт, бросив в них камень. Когда чайки улетели, издавая сердитые крики из-за того, что пришлось оставить завтрак, Саймондз подошел поближе и ужаснулся от увиденного.

Мальчик был прав: это женщина. Берт догадывался, кто это, несмотря на то что она лежала лицом вниз и тело наполовину погрузилось в грязь. Изгиб ее бедер, круглый зад и длинные стройные ноги сразу выдавали ее.

— О нет, только не ты, Бонни, — прошептал Саймондз, сдерживая подступившую к горлу тошноту. — Только не это!

Он знал, что, прежде чем прикоснуться к ней, надо позвать на помощь. Но все же он заставил себя сделать это, чтобы чайки снова не напали на нее. Берт снял курточку на берегу и, спустившись с обрыва, стал медленно продвигаться вперед.

За все пятнадцать лет службы в полиции Берту пришлось пережить всевозможные чувства из-за этой женщины. Он восхищался ею, желал ее, но в последнее время в основном презирал и жалел. Когда он был юным констеблем, ее чувственная красота преследовала его во снах.

Но сейчас на ее бедрах и руках виднелись синяки, а когда еще одна чайка ринулась вниз пировать, Саймондз прогнал ее криком.

— Убирайтесь, вы, мерзкие птицы! Оставьте ее в покое! — завопил Берт. Его ноги все глубже погружались в грязь.

Звук машины, остановившейся на мосту возле устья, вернул Саймондза на землю. Он оглянулся и увидел, как полицейские Хиггинс и Ров перелазят через ограду. Вдруг Берт осознал, что его могло затянуть в грязь по пояс, тогда он не выбрался бы без веревки.