Даниэла Стил - Крылья [исправлены ошибки]

Кэсси как раз покончила с последним самолетом и стала убирать инструменты, когда на главную посадочную полосу приземлился маленький самолет. Похоже, летчик здесь все хорошо знал. Быстро пройдя посадочную полосу, он без промедлений начал выруливать к дальнему ангару. Наверное, кто–то из постоянных клиентов, подумала Кэсси. Иначе не объяснить то, что пилот так хорошо здесь ориентируется. С минуту она наблюдала за ним. Солнце слишком слепило глаза… Наконец она его разглядела. Нет… не может быть! И все–таки это он… Ник! Он все же прилетел домой, узнав о несчастье. Слезы брызнули у Кэсси из глаз, она побежала к нему навстречу, кинулась на шею. Он сжал ее в объятиях, стараясь не задеть обожженную руку.

Кэсси внезапно ощутила, что все вернулось — острая боль после гибели Криса, ее отчаяние. И все это смешалось с радостью оттого, что она снова видит Ника. Он целовал ее долго и яростно. Наконец она успокоилась. Ник здесь, он дома, он вернулся. Теперь все будет хорошо.

— Меня отпустили сразу же, как только пришла телеграмма, но добраться до Нью — Йорка оказалось чертовски трудно. Пришлось лететь через Лиссабон. В Нью — Йорк я прилетел ночью, и только сегодня утром мне удалось зафрахтовать этот самолетик. Я уже не надеялся, что долечу. Проклятая керосинка едва не свалилась в Нью — Джерси.

— Я так счастлива, что ты здесь! — Кэсси теснее прижалась к нему, испытывая невероятное облегчение от одного его присутствия.

А какой он стал красивый! Военная форма ему очень идет.

— Как отец?

— Не очень. Он будет рад тебя видеть. Сейчас поедем. Ты можешь остановиться у нас. — Слова застряли у нее в горле. — Можешь занять комнату Криса… или мою… Я буду спать на кушетке.

Дело в том, что в доме Ника теперь жил Билли. И потом, зачем ему ехать так далеко на эти несколько дней?

— Я могу спать и на полу, это не проблема. У англичан не такие уж комфортабельные бараки, так что я привык. Не помню, чтобы с прошлого сентября удалось нормально выспаться.

— Когда ты собираешься вернуться домой? — спросила Кэсси в машине.

— Когда все закончится.

Но Кэсси знала, что конец наступит не скоро. Три недели назад Гитлер захватил Францию, и теперь большая часть Европы оказалась в его руках. Англичане же пытались, кроме всего прочего, захватить то, что осталось от французского флота в Северной Африке. В общем, конца войны пока не предвиделось.

Ник заботливо спросил, как ее рука, и Кэсси призналась, что еще болит, но уже совсем не так сильно.

Они подъехали к дому. Пэт сидел на стуле на крыльце, печально глядя перед собой.

— Найдется у тебя раскладушка для солдата, Ас?

Ник подошел к старому другу и крепко обнял его. Оба не выдержали и разрыдались. Кэсси оставила их наедине и отправилась готовить еду. Мать лежала в постели: она все еще не могла оправиться от потрясения, потеряв своего ребенка, самого младшего из всех, такого молодого.

Уна успела только приготовить салат. Кэсси сделала сандвичи, налила мужчинам пива. Этого оказалось достаточно, оба были не очень голодны. За едой Ник рассказывал о том, что происходит в Европе. Он слышал много душераздирающих историй об оккупации Франции и падении Парижа. Немцы были повсюду. Англичане опасались, что могут оказаться следующими. Хотя вслух об этом никто не говорил, возможность победы Гитлера и захвата Англии не исключалась.

— Тебя теперь тоже посылают на задания? — спросил Пэт.

— Нет, Ас, они не дураки. Они понимают, что я уже вышел из того возраста.

— Да нет. Подожди, вот когда станет действительно горячо, они не задумываясь пошлют тебя на истребителе.

Ну что делать с этими мужчинами! Им так нравится война, что они готовы идти на любой риск, только бы их взяли, только бы не списали в тираж.

— Надеюсь, что этого не случится! — в сердцах проговорила Кэсси.

В тот вечер Ник с отцом долго сидели на крыльце и разговаривали. Кэсси оставила их одних. Ей самой очень бы хотелось поговорить с Ником, но она понимала, что отцу нужна сейчас поддержка друга. А у нее еще есть время. Ник пробудет с ними три дня. Утром они увидятся.

На следующий день отец наконец пошел в офис. Там все было в полном порядке. Билли следил за самолетами, Кэсси позаботилась о бумагах, пилоты стояли в ряд и ждали указаний Пэта. Он почувствовал, что здесь ему сразу стало лучше.

Около полудня, к большому удивлению Кэсси, позвонил Десмонд. Спросил, удобно ли ей сейчас разговаривать. Кэсси закрыла дверь офиса.

— Хорошо, что ты позвонил.

— Я тревожусь за тебя, Кэсс. Просто не хотел быть назойливым. Как твоя рука?

— Все будет в порядке. — Сначала ей казалось, что все очень плохо, но рука заживала прекрасно. — А у тебя все нормально?

Кэсси почувствовала себя виноватой в том, что так долго остается дома. Однако Десмонд успокоил ее. Пусть не торопится и побудет с родителями столько, сколько нужно. Она поблагодарила его и еще раз извинилась.

— Как родители?

— Пока не очень хорошо. Отец сегодня первый раз пошел на работу. Надеюсь, скоро ему станет лучше, особенно если кто–нибудь выведет его из себя. Это отвлечет его от горестных мыслей.

Десмонд невесело рассмеялся. Немного помолчав, спросил, думала ли она о кругосветном перелете.

— Да. Я уже поговорила об этом с отцом.

Десмонд едва не застонал от огорчения. Разве можно было делать это сейчас!

— Могу себе представить его реакцию. Вы не очень удачно выбрали время, мисс О'Мэлли.

Однако следующие слова Кэсси удивили его еще больше.

— Ты знаешь, отец почти не возражает против этого. Конечно, он очень тревожится за меня, но все равно отреагировал на удивление разумно. Кажется, он считает, что для меня это небывалая возможность. В общем, он сказал, что я должна решать сама.

Кэсси, казалось, услышала, что Десмонд задержал дыхание.

— Ну и как? Ты что–нибудь решила? — выдохнул он.

С самого ее отъезда он не находил себе места. Его самого это удивило. Он не ожидал, что ему будет так не хватать Кэсси. И еще он боялся, что после гибели брата она может вообще не вернуться в Лос — Анджелес. Не захочет продлевать контракт. Это его пугало больше всего. Кэсси стала слишком важной частью его жизни.

— Почти. Просто хочу еще раз все обдумать, пока я здесь. Обещаю, что скажу тебе о своем решении сразу же, как только вернусь.

— Я не могу дождаться.

Он не шутил. Похоже, эта идея сводила его с ума.

— Думаю, когда услышишь ответ, ты поймешь, что ожидание того стоило.

Десмонду понравился ее тон. Он не мог забыть, как она выглядела тогда, на похоронах. Казалось, что с перевязанной рукой и лицом, потемневшим от горя, она стала еще красивее. Нехорошо, конечно, так думать, но он ничего не мог с собой поделать.

— Обещания, обещания… Приезжай лучше поскорее обратно. Я по тебе соскучился, — признался он.