Доктор Нонна - Верь, люби, живи! (сборник)

И с Людмилой он больше не мог тянуть и откладывать. Накануне случившегося он пообещал ей, что разведется с Милой. Правда, сейчас это было бы просто подлостью, что он и попытался объяснить ей.

Но Людмила категорически не приняла его отговорок и перестала с ним встречаться...

У Милы начался самый тяжелый период ее жизни. Она, конечно же, не показала Артуру письмо Ирины. Более того, она начала действовать.

После похорон Мила отправилась к Глафире Александровне, которая от пережитого очень разболелась: у нее опухли ноги, руки не слушались, и она жаловалась на сердце.

Это было настоящим спасением для Милы, она боялась, что няня знает о содержании письма Иры. Во всяком случае, сейчас беспомощная пожилая женщина не проговорится Артуру об этом.

– Здравствуйте, Глафирочка! – Она сама чувствовала фальшь в своем голосе.

В этот день у Глафиры Александровны случился тяжелый приступ стенокардии. Она уже принимала и валокордин, и нитроглицерин, но боль не утихала.

– Ложитесь, ложитесь. В таком состоянии нужен покой. Я сейчас вызову подругу, она хороший кардиолог.

Через час из больницы, где работала Мила, пришла Верочка. Она послушала сердце пожилой женщины, покачала головой и сказала:

– Я бы ее госпитализировала.

– Нет-нет... Я еще не все документы приготовила для оформления квартиры... – слабым голосом возразила Глафира Александровна.

– Тогда я выпишу лекарства. Ты, Мила, не оставляй ее. У нее нарушение сердечного ритма. Вот рецепт на метопролол и анаприлин. Следи за дозой, а то может быть урежение пульса...

Верочка быстро оделась и убежала.

– Я схожу в аптеку, – поднялась Мила.

– Возьми ключи на трюмо, а то мне тяжело вставать...

– Хорошо. Взяла...

Мила шла в аптеку, а в ее голове звучали слова, сказанные Верочкой, дающие ей освобождение от Глафиры. А квартира достанется ее Анечке, конечно, в будущем.

Урежение пульса! Урежение – освобождение! Урежение – освобождение...

У нее есть доказательства, что рецепт выписала не она, а значит, с нее и взятки гладки.

К окошку в аптеке выстроилась очередь. В городе свирепствовал грипп. Все чихали и сморкались. Мила нервничала: «Зачем мне это надо? Нет, бесприданницу растить нам ни к чему... Я своего решения менять не буду... А может, лучше отправить Глафиру в деревню? Вряд ли Артур захочет встречаться с ней. Нет, он может по просьбе Аси взять Глафиру к нам, а там все всплывет наружу...»

– Следующий! – раздался раздраженный голос аптекарши.

– Вот, пожалуйста! – Мила протянула рецепт.

– Анаприлина нет! Закончился.

Мила рассчиталась за метопролол и вышла из аптеки.

«Может, так и нужно сделать!» – уныло думала она, бредя к дому Ирины.

На поход в аптеку у нее ушло максимум сорок минут. Когда она подошла к дверям и достала ключи, они выскользнули из ее рук. Она присела, чтобы поднять их, и вдруг увидела щель. Дверь была не заперта.

– Я ведь точно запирала на ключ! – она боязливо вошла в квартиру.

– Глафира Александровна? Я вер... – Она испуганно замолчала. В комнатах все было перевернуто вверх дном, а Глафира Александровна неподвижно сидела на полу с открытым ртом. Мила подбежала к ней, взяла ее руку, чтобы пощупать пульс. Рука безвольно упала на пол.

Глафира Александровна умерла от сердечного приступа.

Грабители вынесли из дома все ценное. Как только успели!.. Ведь Мила отсутствовала меньше часа.

Милиция и «Скорая» приехали почти одновременно.

«Господи, спасибо тебе, что не пришлось взять грех на душу!» – с облегчением подумала Мила.

Асе сказали, что няня срочно уехала к себе в деревню, пощадили детскую психику.

На Милу очень подействовала смерть этой женщины. Она даже на какое-то время перестала спать ночами. В голову лезли всякие мысли... В эти бессонные ночи о чем только она не передумала.

Может, отдать Асю в детский дом? Нет, тогда Артур точно разведется с ней. У него ведь железные принципы по отношению к друзьям. Если другу было надо что-то, что надо было и самому Артуру, он всегда уступал другу. Как в юности с Ириной...

Для Милы давно не являлось секретом, что Артур в студенческие годы влюбился в Ирину, а когда Гарик начал с ней встречаться, безропотно уступил ее другу.

«Бедная моя Анечка. Теперь у нее даже отдельной комнаты нет», – сокрушенно думала Мила.

Артур в душе даже был рад, что у них теперь появилось двое детей. Он всегда мечтал о многодетной семье, и если бы Мила родила второго ребенка, он никогда бы даже и не подумал о разводе. А теперь он чувствовал себя многодетным отцом и очень заботился о девочках. Вот только Ася никак его не называла.

Мила даже предположить не могла, что именно Ася спасла их брак. Впервые она поняла, что, кроме Анечки и работы, у нее есть муж. За обычной будничной суетой она просто забывала об этом. А сейчас она как бы заново увидела его. Мила стала внимательнее к нему и вдруг в какой-то момент осознала, что с его здоровьем не совсем все в порядке. Она вставала теперь в шесть утра, чтобы покормить завтраком Артура. Как-то она замешкалась и не поставила ему чашку с горячим кофе на стол.

– Возьми сам, дорогой... – улыбнувшись, сказала Мила.

Артур взял дымящуюся чашку и выронил ее из ослабевшей руки. Он сильно ошпарился, стоял бледный и не шевелился.

– Ну, бывает! – успокаивающе сказала Мила, нанося противоожоговый крем на руку мужа. Она ощутила тремор, сотрясающий его, но подумала, что это у него от боли. Убрав в кухне, она пошла приготовить ему новую рубашку и обомлела: Артур неподвижно лежал на полу в спальне и невидящим взглядом смотрел в потолок.

– Тебе плохо? Что случилось? – испугалась Мила.

– Сейчас пройдет! Такое со мной бывает... – слабым голосом сказал Артур и неуверенно стал подниматься.

– Я позвоню тебе на работу, скажу, что ты заболел! – быстро сказала Мила, отгоняя страшные мысли. Она решила, что у мужа инсульт.

Мила позвонила и на свою работу, взяла отгул. Вызвала невропатолога, Александра Андреевича, их друга и бывшего однокурсника.

Он долго осматривал Артура: проверял рефлексы, колол в разные точки на теле иголкой, мерил давление. Потом начал его расспрашивать:

– Ты чувствуешь усталость после физической работы... Ну, после операций? Ты терял зрение? Как часто ты ходишь в туалет? Как ты чувствуешь себя после горячей ванны? Сколько эпизодов неврологических нарушений у тебя было?

Александр Андреевич спрашивал, а Мила понимала, что речь идет о серьезном прогрессирующем заболевании. Испарина предательски выступила у нее на лбу, ее бил нервный озноб.

– Сейчас надо сделать ядерно-магнитную томографию, для более точной постановки диагноза. Я подозреваю, что у тебя, Артур, рассеянный склероз... – он мрачно замолчал.