Эвелина Пиженко - Когда осенние печали. Часть 3.

Угрызений совести в этот момент он не испытывал, но дело было не в этом. Никогда не изменявший жене Александр вдруг почувствовал, что овладевшее им желание неожиданно теряет свой накал. Сбившие вначале с толку поцелуи теперь казались неприятными, ведь это были губы чужой для него женщины…

Он никогда не заглядывался на других представительниц прекрасного пола, в его сердце все эти годы жила его единственная и любимая Анечка… Оказалось, что даже сейчас, когда возникли все моральные права на измену, он не был готов совершить её даже с такой опытной соблазнительницей, как Зоя.

Эта неготовность имела под собой не столько физическую, сколько нравственную природу.

Улучив момент, Морозов скосил глаза в сторону окна — белоснежные больничные занавески были задёрнуты не совсем плотно: между краем одной из них и рамой проглядывал кусочек окна… Саша вдруг представил, как он выглядит сейчас со стороны: немолодой уже мужчина сжимает в объятиях не первой свежести поселковую, откровенно гулящую бабу, которая решила использовать его тело в собственных, заранее известных целях…

…На долю секунды сознание вернуло его более чем на три десятилетия назад: ночь… тёплый предбанник… губы жадно целуют чужие губы… руки всё сильнее сжимают незнакомое девичье тело, руководствуясь одним лишь инстинктом, без намёка на высокие чувства…

…Дежавю было поистине отрезвляющим.

— Подожди, Зой… — отстранившись после очередного жаркого поцелуя, Морозов облокотился на свободное колено локтем и уронил в ладонь голову. Набрав в грудь воздуха, шумно и прерывисто выдохнул. — Подожди…

— Осечка? — понимающе кивнув, она чуть ослабила объятия. Глубокое дыхание и томный, полный вожделения взгляд говорили о том, что женщина не намерена останавливаться на полпути и готова принять любые меры для того, чтобы довести начатый процесс до конца.

— Да нет… — Александр качнул головой и попытался снять её со своего колена.

— Да ладно, ты не стесняйся… — вставать она не спешила, и, прижав его одной рукой за плечи, другой проехалась по груди и дальше — вниз по животу. — С кем не бывает… Сейчас простимулируем…

— Не надо стимулировать… — он перехватил её руку и отвёл в сторону. — Извини, Зоя… Идём лучше, я тебя провожу…

— Да ладно… — встав, наконец, с его колена, она смотрела с недоверием. — У тебя что, проблемы?..

— Нет… — поправляя порванный ворот рубашки, Александр старался не смотреть в её сторону. — Тут совсем другое. Извини…

— Да ты вроде мужичок ещё не старый… Я бы сказала — в самом соку… — теперь в её взгляде сквозило откровенное разочарование. — Правда, что ли, не хочешь?.. Или не можешь?..

— Пойдём?..

— Ты что, жене не изменяешь?.. Ай, какой молодец!.. — в её тоне появились ироничные нотки. — Ну, не хочешь, как хочешь.

…Неожиданный стук в уличную дверь можно было сравнить с грохотом сваебойной машины.

— З-зойка!.. — грубый мужской голос перекрывал децибелами все остальные звуки. — Открой!.. Зо–о–ойка–аааа!..

— Вот коз–зёл!.. — моментально метнувшись к выключателю, Зоя щёлкнула кнопкой. — Надо было сразу свет потушить…

— Зойка, открой по–хорошему!.. — теперь в закрытую изнутри дверь Николай бил ногой. — Я же знаю, что ты здесь!..

— Может, он сейчас уйдёт?.. — понимая, что уговаривать пьяного мужчину, а тем более пытаться справиться с ним физически бесполезно, Саша вновь опустился на кушетку. — Не будет же он всю ночь колотить?…

— Да чёрт его знает… — Зоя тревожно вслушивалась в доносящиеся стуки вперемешку с ругательствами и угрозами. — У него у пьяного крышу напрочь сносит. Дома мне все окна перебил…

— А в полицию не заявляла?

— Заявляла. Пятнадцать суток отсидит — в лучшем случае… А в основном — воспитательные беседы. Да у нас участковый один на два посёлка… Пока его найдёшь, пока он приедет… За это время всё разгромить можно…

Внезапно наступившая тишина заставила обоих замереть… Александр уже было с облегчением подумал, что ночной хулиган ушёл… но уже через несколько секунд звон разбитого стекла лишь подтвердил последние слова Зои… Ночной ветерок, ворвавшийся в помещение, всколыхнул занавески, обдал свежестью встревоженные лица…

Понимая, что свадебные приключения продолжаются, Александр машинально нащупал в кармане мобильный телефон.

— Что, не ждали?! — пьяная физиономия Николая появилась в залитом лунным светом разбитом окне. — Обоих порешу, падлой буду!..

С того дня, как уехал Александр, прошло уже больше недели. Напрасно Анна уговаривала себя, что поступила правильно, рассказав мужу о своих изменах. Переживала она не за себя — собственная боль казалась ей справедливой, воспоминания, в которые она то и дело окуналась с головой, всё больше и больше утверждали её в мысли, что Саша — человек, посланный ей самой Судьбой. Мало какая женщина могла бы похвастать семейной жизнью, прожитой с такой лёгкостью — не в материальном плане, а в плане взаимоотношений. С Сашей было легко и надёжно. Его порядочность и благородство сквозили во всём: словах, поступках, мыслях. Анну он не просто любил, а искренне уважал и ценил. Он знал её вкусы, любил делать сюрпризы, был первым помощником по дому… а ещё — замечательным отцом. Они никогда не ссорились, стены их дома не слышали ни единого грубого слова, ни единого окрика. Каждую секунду, проведённую с супругом, Анна ощущала его любовь и заботу… Она получала их, даже не задумываясь, что отдаёт взамен. Саша никогда и ничего не требовал, казалось, что он всем доволен и искренне счастлив в кругу своей семьи.

Сейчас Анна с недоумением вспоминала свою связь с Леонидом Лапиным… Вспоминала и не могла понять, почему тогда так легкомысленно повелась на его любовную интригу… Ведь всё, что давал ей Леонид, она вполне могла получать и от Саши… Супруг был нежен и ласков, и лишь её сдержанность была причиной отсутствия полноты ощущений… Саша давал ей всё… Почему же она не отвечала ему ответной страстью, предпочтя совершенно постороннего мужчину, которому была нужна всего лишь как трофей, полученный в результате недолгой победоносной войны…

…Ответа на этот вопрос у неё не было. Как не было и надежды на то, что Саша когда–нибудь простит её предательство.

…Сейчас она переживала не за себя. Боль, которую она нанесла мужу, была несправедлива, не заслуженна и поистине безжалостна. Хотелось вернуть назад прошлое, вернуть, чтобы исправить все ошибки…

Уходя назад дорогой памяти, Анна вспоминала самую первую встречу с Александром — тогда ещё молоденьким курсантиком, пришедшим вместе со своими товарищами в сельский клуб… Перебирая оставшиеся в памяти детали, она всё больше и больше склонялась к мысли, что та, первая мимолётная встреча и была самой судьбоносной…