Ноэль Гаррисон - Валентина. Тайные желания

Валентина питает особую любовь к мелочам. Она видит такие детали, которые большинство людей даже не замечают: текстура губ, форма пряди волос, угол излома брови, длина ресницы, яблочная округлость щеки или изгиб лодыжки. Для нее эти мелочи имеют огромное значение. Бывает, она делает из пальцев рамку, выискивает какую-то особую точку на теле любовника (к примеру, щетину на подбородке Тео), наклоняется и начинает изучать ее строение, пока он не отрывает от себя ее пальцы и не начинает отпускать шуточки по поводу ее одержимости.

Валентина рассматривает свои последние работы. После нескольких лет фотографирования женщин для модных журналов и рассматривания иногда почти не прикрытых одеждой женских тел у нее появилась потребность создавать нечто более высокохудожественное. Ей нравится красота женских форм. Она не лесбиянка, но находит созерцание женщин эротическим и стимулирующим занятием, подталкивающим ее к созданию чувственных образов.

Работая с черно-белой пленкой, она пока фотографировала лишь саму себя. Валентина намеренно отказалась от работы с моделями, а просить позировать других знакомых женщин постеснялась. До последней сессии она снималась в старой одежде матери, которую та носила в шестидесятых. Она знает, что почти неотличима от нее, и ей даже немного страшно смотреть на эти снимки. Цель Валентины – создать мир фантастических образов, где женщины становятся нереальными, совместить невинность и вожделение, соблазнить зрителя, чтобы он, каким бы ханжой ни был, увидел красоту желания.

Последняя серия фотографий была сделана в Венеции. Ее всегда влекло к этому городу. Его поэтические и чувственные обертоны завораживают Валентину. Вообще-то там она чувствует себя как дома, чего нельзя сказать о Милане. Фотографии она делала ранним утром. Нашла заброшенный палаццо и начала с того, что запечатлела утренний свет, сочащийся сквозь щели в закрытых ставнях. Потом через узкую дверь она вышла к каналу. За день до этого прошел дождь, и уровень воды в Венеции поднялся. Присев на корточки, она начала фотографировать мутную воду. Несмотря на то что солнце освещало поверхность, различить дно было невозможно, до того грязной оказалась вода. «Вода полна тайн», – подумалось Валентине. Она чувствовала запах разлагающейся Венеции, гниющей соленой воды. В густой мути отражалось ее лицо. Она была такой серьезной.

Валентина поменяла позу, и крошечный камешек упал в канал, нарушив спокойствие воды. Сквозь зыбь она замечает свои ноги и фотографирует их отражение. Потом обнажает другие части тела. Снимает куртку и фотографирует голую руку. Рука выглядит так, словно перестает принадлежать Валентине – бледная, тонкая, колышущаяся и манящая линия. Девушка в зеленой воде уже не она, а какая-то другая женщина, не отличимая от нее внешне, но выглядевшая совсем не так, как ей хотелось. «Посмотри на меня», – заклинает она. Бледное лицо и темные глаза манят. Валентина делает снимок за снимком. Она приближается, и ее водное воплощение обнажается для нее. Валентина фотографирует внутреннюю поверхность согнутого колена и соблазнительную верхнюю часть бедра, потом живот, собравшийся складками, когда она приседает. Ее пупок похож на черное зернышко, плавающее на поверхности воды. Она сняла крупным планом отражение одной груди, белым цветком покачивающееся на воде. Валентина не знала, как долго фотографировала отражение обнаженной девушки. Она полностью сосредоточилась на работе. От восторга у нее перехватило дыхание. На модных съемках с ней никогда такого не случалось.

Постепенно снова стали слышны звуки дня. В дальнем конце небольшого канала проплыло вапоретто [3], отчего вода пришла в движение и образ растаял. Волшебная девушка исчезла, и вместо нее Валентина вдруг увидела себя, присевшую на краю канала, – голую, с безумными глазами. Она поспешно отложила фотоаппарат и начала собирать разбросанную одежду.

А сейчас она просматривает эти снимки. В красном свете фотолаборатории они выглядят еще более эротично. Валентина не помнит, что в то утро снимала с себя одежду, но, разумеется, она делала это. Как еще смогла бы создать водные образы своей воображаемой венецианки? Она берет последний снимок. Это крупный план ее нижней половины, от талии до колен. Живот размыт отражениями света и тьмы, а ниже, между ног, темная-темная тень недосказанности. Зритель чувствует, что она полностью обнажена, и в то же время не имеет возможности четко увидеть самое интимное место. Вода прячет его. Глядя на эту фотографию, Валентина понимает, что возбуждается. К сожалению, Тео сейчас нет рядом, в лаборатории. Они бы могли заняться любовью.

Она откладывает снимки в сторону, начинает нежно поглаживать себя, прикасается к соскам и вдруг останавливается. Негатив. Мысль о подарке Тео не дает ей продолжить. Она достает снимок из лотка, накрывает его полотенцем и идет из лаборатории в ванную. Там включает фен, ставит его на минимальную мощность и сушит отпечаток. Постепенно картинка проявляется. Она очень нечеткая. Поначалу кажется, что там нет ничего конкретного, только переход от света к тени. Валентина выключает фен и возвращается в лабораторию. На ней по-прежнему нет ничего, кроме халата и чулок. Она кладет фотографию на стол и, не отрывая от нее глаз, сбросив халат, начинает надевать бюстгальтер, приподнимая и укладывая груди в кружевные чашечки.

Так что же это такое, Тео?

Она не понимает, что изображено на снимке. Какой-то пейзаж? Она видит линию, похожую на изгиб долины между двумя холмами, но больше ничего не разобрать. Однако, несмотря на очевидный возраст фотографии, что-то в особенностях ландшафта подсказывает: это не то, что кажется. Черт побери! Она должна узнать, что здесь изображено.

Валентина берет телефон, собираясь позвонить Тео, но понимает: это будет нарушением правила, да и прошло всего несколько часов после его отъезда. К тому же она не любит телефонные разговоры. В ее понимании телефон – сугубо функциональный предмет, необходимый для организации рабочего дня. Минуту в раздумье она смотрит на экран мобильника. Потом прислоняет фотографию к ножке настольной лампы и отходит на пару шагов. И вдруг что-то начинает проясняться. Что-то в изогнутой линии горизонта привлекает ее внимание. Ну конечно, это не панорама, это крупный план. С ее-то опытом продолжительного изучения женских тел она должна была бы сразу догадаться. Это контур обнаженной спины. Но чьей?

Теперь ей становится действительно интересно. Настолько, что она делает такое, чего не делала с того дня, как Тео переехал к ней, несмотря на все его загадочные исчезновения. Она решает осмотреть его рабочий стол, надеясь обнаружить какое-нибудь объяснение того, где он раздобыл этот альбом или кто модель. И ему об этом знать не обязательно. Это нужно сделать сейчас. Она не может ждать его возвращения. Как он выразился? «Мне кажется, пришло время тебе это получить».