Джессика Гилмор - Абсолютная вера в любовь

Дейзи отогнала грустные мысли, следуя объективом за лоснящимся зверьком, пока тот плыл вверх по реке, выделывая головокружительные кульбиты в воде. Чувствует ли себя эта выдра одиноко, плавая вот так, сама по себе? Возможно, к лету у нее уже будут детеныши, с которыми можно поиграть. Мысли обратились к новой жизни, которая зародилась внутри ее, пока настолько слабой, что ее присутствие можно угадать только по набухшей груди и чувствительности к определенным запахам. Но она росла, крепла и развивалась.

– Зачем жаловаться на одиночество, если ты со мной?

Не стоит сосредоточивать на ребенке все, и понимание счастья, и самоутверждение. Это может стать для него ужасным бременем. Дейзи снова сфокусировалась на выдре. С ней ее камера, ее работа и ее семья. Вполне достаточно. Но что-то не так.

Столько вложено усилий! Желание всегда быть спокойной и вписаться в медленный, размеренный ритм жизни Хоуксли. Себ с его научной работой, осматривающий поля, беседующий с арендаторами. Воскресные толпы туристов. Со стороны ее действия выглядели так, словно она решила поиграть в хозяйку дома, при этом по-прежнему оставалась гостем, на мгновение мелькнувшим в длинной истории Хоуксли. Себ ждал утверждения в правах наследования, чтобы начать распродажу предметов роскоши, на которые так расточительно тратили деньги его родители.

Сейчас трудно рисовать картины их будущей совместной жизни. Свадьба заслонила собой все, создав атмосферу шума, суеты и жизни. Что останется, когда обеты будут произнесены, шатер аккуратно свернут, а Шерри вернется домой? Не почувствует ли она такое отчаяние, что захочется взвыть, отбросив все приличия, чтобы получить хоть какую-то эмоциональную реакцию в ответ. Свадьба – один-единственный день. Потом всю жизнь придется прокладывать собственный курс. Вот только с кем это обсудить. Себ не допускает эмоции в свою жизнь, и она согласилась относиться к его принципам с уважением. Страх одиночества, эмоции, напряженные до предела, он отвергал и ненавидел. А там, где нет эмоций, нет и любви.

Дейзи медленно встала, чтобы не спугнуть пригревшуюся на солнце выдру. Любовь? Откуда она берется? В их договоре любовь не значится.

За серьезным, интеллектуальным лицом скрывает страсть. Дейзи узнала об этом в самую первую ночь. И раз за разом видела подтверждение. Не только в постели, но и в работе, в привязанности и преданности дому. А страсть – это эмоция. Возможно, Себ не воспринимает ее эмоционально, но это мало что меняет. Его книги стали бестселлерами, потому что он оживлял картины прошлого. Никто не смог бы описать с таким чувственным сладострастием похоть двора Стюартов, не имея к этому тяги. Временами его почти ледяные глаза загорались и темнели от желания, размеренный голос становился более низким и гортанным, чувство рвалось наружу. Себ желал ее, и она это знала. А желание – это эмоция.

Конечно, он способен на любовь! Не к ней. Возможно, если бы она не ворвалась в размеренный ход его жизни, он смог бы найти кого-то на самом деле подходящего, кто сумел бы разделить с ним любовь к прошлому, знал, как помочь преодолеть опасения будущего, залечить раны. Он потерял свой шанс на любовь так же, как и она. Эмоции – слишком высокая цена, которую придется заплатить. А вдруг стабильность и есть оптимальный вариант?

– Где ты пропадаешь? – Дейзи очнулась, услышав встревоженный голос. Подумай о черте, так он и явится.

– Я все обыскал. Твоя мать волнуется. Говорит, не видела тебя с самого утра, а ты выглядела усталой.

– Мне просто стало невмоготу от всех этих обсуждений, пришлось сбежать куда-нибудь на свежий воздух.

Правда лишь отчасти. Чем ближе подходил день свадьбы, тем больше Дейзи хотелось сбежать. А ведь когда-то строила детальные до мелочей планы. Смешно. Сейчас хотелось скорее покончить со всем этим.

– На свежий воздух? Да ты практически на краю усадьбы. Я ушам своим не поверил, когда Пол сказал, что видел, как ты отправилась в этом направлении.

– Мне здесь нравится. Так тихо.

Река вилась по лесистой долине и у холма, за которым скрылся Хоуксли. Можно побыть одной, вдали от тревог, переживаний и нервов.

– Когда-то в юности это было одним из самых моих любимых мест в усадьбе. А за тем поворотом купальня.

– Тише! Смотри! Вон там еще одна. Думаешь, это пара? Выдры живут парами?

– Это не европейская выдра. Они всегда охраняют свою территорию, скорее всего, нам посчастливилось увидеть спаривающихся выдр, месяца через два у них могут появиться детеныши. Они спариваются под водой.

– Похоже, самка пытается сбежать от самца.

– Самцы часто вынуждены преследовать самок, пока те не согласятся.

– Настоящие мужчины!

Они постояли еще несколько минут, затаив дыхание, стараясь не спугнуть пару своим присутствием, пока, наконец, самка выдры не скрылась за поворотом реки, упрямо преследуемая самцом.

– Потрясающе. Не могу поверить, что нам посчастливилось увидеть их игры.

– Ты думаешь, он ее поймает?

– Если она захочет. Надеюсь, так и будет. Какой проект мог бы получиться, если запечатлеть все от брачных игр до появления детенышей.

– Не знал, что у тебя есть опыт натурных съемок.

Слова Себа вновь напомнили ей о его издателе. Слишком уж велик был скепсис и убежденность в несоответствии ее специализации общественным ожиданиям. Натурные съемки, высокая мода, искусство – это интеллектуальный поиск, достойное занятие. Свадьбы, романтика? Не котируется.

– Я не сняла ничего примечательного или красивого. Ты считаешь меня поверхностной, не умеющей разглядеть и оценить природу?

– Не надо говорить за меня.

– Но ведь ты это имел в виду, да? Конечно, что это такое – жена свадебный фотограф! Все остальное гораздо более интеллектуально, чем эта глупая романтика.

– Ради бога, как ты могла прийти к такому безумному выводу, я вообще не об том думаю. Почему ты всегда предполагаешь, что кто-то думает о тебе плохо? Единственный человек, который на такое способен, ты. Фотографируй детей, свадьбы, кошек, выдр. Мне плевать. Не стоит проецировать на меня свои комплексы. Я в это не играю.

– Потому что это означает проявить участие? – Дейзи понимала, что все бессмысленно, и она лишь раздувает эмоции и чувства, которых не стоит касаться, создает конфликт, чтобы все изменилось. Остановиться она уже не могла. – Не дай бог, подумают, что высокородный могущественный граф Холгейт вдруг что-то чувствует и способен думать о другом человеке.

– Я не стану отвечать. Никогда. Совсем не так мне хотелось бы жить. Хочешь размяться – затей ссору с матерью. Только никогда не пытайся втянуть в это меня.

Слова, еле сдерживаемые, рвались наружу, однако сквозь ярость все более явственно проявилась другая эмоция. Стыд. Себ во многом прав. Она пыталась затеять ссору, увидеть его реакцию. Она пыталась переложить на него ответственность за собственную неуверенность. Он честен в отношении ее работы. Иронизировал и посмеивался, но поддерживал всегда, когда она в этом нуждалась, расценивал это довольно легкомысленным жанром, но всегда отмечал интересную композицию.