Эбби Глайнс - Раш слишком далеко (ЛП)

— Договорились, — ответила она.

Черт, я не хотел, чтобы она соглашалась. Мне хотелось чтобы она умоляла меня, как прошлой ночью. Потому что в этот момент я был слаб… и я бы сдался.

Я постарался выбросить все сексуальные мысли о Блэр из моей головы. Если я начинал об этом думать, то просто сходил с ума.

— И ты будешь питаться в этом доме, — она покачала головой. — Блэр, это не обсуждается. Я серьезно.

Она встала из-за стола и решительно посмотрела на меня.

— Нет. Я буду сама покупать продукты. Я не… Я не такая, как мой отец.

Бл*ть. Это было моя вина.

Я тоже встал и посмотрел на нее.

— Думаешь, что я это еще не понял? Ты ночевала в этой чертовой каморке и ни разу не пожаловалась. Ты убирала за мной. Ты питалась черт знает как. Уверен, ты не такая, как твой отец. Но ты моя гостья, и я хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома.

Блэр немного расслабилась.

— Я буду приносить продукты и есть их в твоей кухне. Так подходит?

Нет. Так лучше не станет. Я хотел, чтобы она ела мою еду.

— Если арахисовое масло и хлеб это все, что ты собираешься есть, то нет. Я хочу, чтобы ты правильно питалась.

Она начала качать головой, а я схватил её за руку.

— Блэр, это сделает меня счастливым, если я буду знать, что ты ешь. Генриетта покупает продукты раз в неделю и здесь они хранятся, в ожидании, что у меня будет компания. Здесь более чем достаточно еды. Пожалуйста. Ешь. Мою еду.

Она закусила нижнюю губу, но не раньше, чем хихикая сбежал. Черт, это было мило.

— Ты смеешься надо мной? — спросил я, чувствуя, что мне тоже необходимо над собой посмеяться.

— Да. Немного, — ответила она.

— Означает ли это, что ты собираешься есть мою еду?

Она издала тяжелый вздох, но все еще улыбалась.

— Только если ты позволишь мне платить за неё еженедельно.

Я отрицательно покачал головой, а она выдернула руку и хотела уйти. Черт упрямая женщина!

— Куда ты пошла? — спросил я ее.

— Я устала с тобой спорить. Я буду есть твою еду, если я буду за неё платить. Это единственное предложение, на которое я соглашусь. Так что, либо смирись с этим, либо мы не договорились.

Я зарычал, но был намерен сдаться. — Ладно, хорошо. Плати мне.

Она посмотрела на меня. — Я пойду распаковывать вещи. Затем приму ту большую ванну, а потом, я не знаю. У меня нет планов до вечера.

До вечера? — С кем? — спросил я, не уверенный, что мне нравилось как это звучит.

— С Бэти.

— Бэти? Девушка на каре с которой путается Джейс?" Мне очень не нравилось как это звучит. Бэти была ничем, кроме как неприятностью. Она напьется и забудет о Блэр. Я подумал о мужчинах, которые могли бы ее обидеть. Нет, она не пойдет без меня. Кто-то должен защитить ее сексуальный зад.

— Поправочка. Девушка на каре с которой путался Джейс. Она поумнела и двигается дальше. Сегодня вечером мы идем в хонки-тонк подцепить парочку работящих голубых воротничков. — Она повернулась и заспешила вверх по лестнице.

Этот разговор был не окончен.

Сейчас она была наверху. Прямо рядом с дверью ведущей в мою комнату. Принимала ванну…Дерьмо.

Я должен уйти. Держать между нами расстояние было важным. Этим утром с ней было хорошо. Я не собирался отдаляться от неё на слишком большое расстояние, так чтобы пренебрегать её базовыми потребностями. Она будет питаться моей едой, черт побери. Она будет купаться в хорошей большой ванной комнате, и спать в хорошей постели. Больше никаких отношений, как будто она нуждается в помощи.

Тяжесть на моих плечах сменилась страхом. Страхом, что я не смогу остаться на расстоянии. Зная, что она рядом, спит. Наблюдать, как она ест, как бы я хотел делать это постоянно, чтобы убедиться, что она питалась нормальной пищей. Я не был в состоянии держаться подальше. Грант. Мне нужно поговорить с Грантом. Он напомнит мне о том, почему она не могла быть моей. Почему я не мог стиснуть ее в объятиях и держаться. После, взглянув на лестницу еще раз, я направился к двери.

Получить кое-какую передышку от нее и поговорить с кем-то еще было бы не так плохо для меня. Я забрался в свой Range Rover и набрал номер матери. Они должны были вернуться домой совсем скоро. У меня мало времени. Блэр узнает все и я ее потеряю. Я хотел убедиться, что она будет под присмотром, хотя бы. Я не собирался позволить ей просто убежать. Я бы навел чертову пушку на Эйба, если бы понадобилось, чтобы заставить его следить за нею. Тупой ублюдок.

— Раш, — ответила мама после третьего звонка

— Когда вы вернетесь домой? — спросил я. Я был не в настроении для светской беседы.

— Я не уверена. Мы еще не обсуждали это, — ответила она. Раздраженный тон в ее голосе не удивил меня. Она ненавидела осознавать, что я могу заставит ее вернуться домой сейчас же, если захочу.

— Дай мне Эйба.

Она театрально вздохнула.

— Зачем, Раш? Ты собираешься орать на него за то, что он не там с взрослой дочерью, которая может позаботиться о себе сама?

Вцепившись в руль, я сделал несколько глубоких вдохов и напомнил себе, что проклинать свою мать не так уж и круто. Эгоистичность была её сущностью.

— Кредитные карты, дома, машины — это все мое, мама, — напомнил я ей вместо этого.

Она издала шум, походивший на шипение.

— Привет, Раш. — Голос Эйба прозвучал в трубке.

— У нее есть работа в клубе. Говорит, что она съедет и найдет своё собственное жилище, очень скоро — сказал я ему.

Несомненно, он видел, что одинокая жизнь для Блэр была плохой идеей.

— Хорошо. Я знал, что она будет в состоянии принять все, — сказал он.

Я припарковал Range Rover у обочины. Моя кровь кипела в ушах и в глазах стало размыто. Гребаный кусок дерьма. Он действительно сказал это?

— Ты не заслуживаешь дышать воздухом, ты жалкий сукин сын, — я зарычал в трубку.

Он не ответил.

— Она так чертовски невинна. Она так жутко невинна и доверчива. Великолепна. Ослепительно великолепна. Головокружительная, потрясающе великолепна. Ты понимаешь это? У твоей дочери нет никого. Никого. А она уязвима. Ей больно и одиноко. Любой осел может использовать ее. Тебя это не волнует? — Я тяжело дышал. Мои костяшки побелели там, где я вцепился в руль, пытаясь контролировать свой гнев.

— У нее есть ты, — был его единственный ответ.

— Я? У нее есть я? Что, твою мать, ты несешь? Ты меня знаешь. Я — сын Дина Финли. Кто я? Безусловно не ее защитник. Я — бессердечный мудак, который отстранил ее отца от нее, когда она нуждалась в нем больше всего. Это — то, кто, мать твою, я есть! — Я. Он сказал, что у нее был я. Как будто я был достоин этой ответственности. Разве он не лелеял ее? Как отец может иметь такую дочь, как Блэр и не хотеть защитить ее?

— Я ушел бы и не встречаясь с тобой, Раш. Я не смог бы остаться. Она не нуждалась во мне годами. Она не нуждается во мне и теперь. Я не тот кто ей нужен. Но ты… возможно это ты.