Тилли Коул - Тысяча незабываемых поцелуев (ЛП)

— Рун! — голос Иды вернул меня в настоящее. Я улыбнулся, когда она бежала сквозь толпу, остановившись, только когда врезалась в мою грудь и обняла меня за талию.

Я рассмеялся, когда она посмотрела на меня. На мгновение я увидел Поппи в ее молодом лице. Ее зеленые глаза были наполнены счастьем, когда она сверкала мне улыбкой, тоже с ямочками.

— Мы так сильно скучали по тебе! — сказала она, отступив.

Когда я поднял голову, передо мной была Саванна, обнимая меня нежно. Мистер и миссис Личфилд подошли следующими, следуя за мамой и папой.

Миссис Личфилд поцеловала меня в щеку, затем мистер Личфилд пожал мою руку, прежде чем обнял. Когда отстранился, он улыбался.

— Ты хорошо выглядишь, сынок. Правда, хорошо.

Я кивнул.

— И вы тоже, сэр.

— Как Нью-Йорк? — спросила миссис Личфилд.

— Хорошо. — Видя, что они ждут большего, я признался. — Я люблю его. Все в нем. — Я сделал паузу, затем тихо добавил: — Она бы тоже его полюбила.

В глазах миссис Личфилд засияли слезы, затем она указала на толпу за нами.

— Она бы полюбила это, Рун. — Миссис Личфилд кивнула и вытерла слезы со щек. — И я не сомневаюсь, что она видит нас с небес.

Я не ответил. Не смог.

Освобождая мне проход, родители и сестры Поппи встали за мной, когда мой папа обнял меня за плечо. Алтон все еще крепко держал меня за руку. Он отказывался отпускать меня с момента, как я приехал домой.

— Все готовы, сынок, — проинформировал меня папа. Увидев небольшую сцену в центре рощи и ожидающий микрофон, я отправился туда, когда Дикон, Джадсон, Джори и Руби встали у меня на пути.

— Рун! — воодушевленно воскликнула Джори, и обняла меня с большой улыбкой на лице. Как и все остальные.

Дикон хлопнул меня рукой по спине.

— Все готово, только ждем твоего сигнала. Мы быстро собрали людей. У нас больше добровольцев, чем нужно.

Я кивнул и осмотрел горожан с китайскими фонариками в руках. На этих фонариках большими черными буквами был написан каждый поцелуй, что я подарил Поппи. Мои глаза сфокусировались, чтобы прочитать ближайшие...

...Поцелуй двести три, под дождем на улице, мое сердце почти взорвалось... Поцелуй двадцать три, в моем дворе под луной с моим Руном, и мое сердце почти взорвалось.... Поцелуй девятьсот один с моим Руном в кровати, и мое сердце почти взорвалось...

Сглотнув интенсивные эмоции, я остановился, когда увидел фонарик, ожидающий меня сбоку сцены. Я оглянулся вокруг рощи в поисках того, кто оставил его. Когда толпа разошлась, я заметил, что папа внимательно наблюдает за мной. Когда я встретился с ним взглядами, он опустил голову, прежде чем ушел.

Тысячный поцелуй… с моей Поппи, когда она вернулась домой... мое сердце взорвалось...

Правильно, что я пошлю его ей сам. Поппи бы хотела именно этого.

Забравшись на сцену с Алтоном рядом со мной, я поднял микрофон, и в роще стало тихо. Я закрыл глаза, собрав все свои силы, и затем поднял голову. Море китайских фонариков были подняты в воздухе, готовые к полету, направленные лицом на меня. Идеально. Лучше, чем я мог представить себе.

Подняв микрофон к губам, я сделал вдох и сказал:

— Я не буду говорить долго. Я не особо хорош в речах на публике. Я просто хочу поблагодарить вас за то, что пришли сегодня... — я затих. Слова застревали в горле. Я провел рукой по волосам, собираясь с силами, и смог сказать: — Прежде чем ушла, моя Поппи попросила меня отправить эти поцелуи ей, чтобы она могла видеть их на небесах. Знаю, большинство из вас не знали ее, но она была самым лучшим человеком, которого я знал... она бы дорожила этим моментом. — Моя губа приподнялась в крошечной улыбке от мысли, что она увидит их.

Она бы полюбила это.

— Поэтому, пожалуйста, подожгите свои фонарики и помогите поцелуям долететь до моей девочки!

Я опустил микрофон. Алтон ахнул, когда зажигалки во всей роще зажгли фонари и отправили их парить в ночное небо. Один за другим они наполняли темноту, пока все небо не светилось огнями, плывущими вверх.

Наклонившись, я взял фонарик рядом с собой и поднял его в воздух. Посмотрев на Алтона, сказал:

— Ты готов отправить его Поппимин, дружище?

Алтон кивнул, и я поджег фонарик. В мгновение, когда пламя охватило его, мы отпустили тысячный и последний поцелуй в небо. Выпрямившись, я наблюдал, как он поднимался выше, преследуя других, обретая свой новый дом.

— Вау, — прошептал Алтон и снова взял меня за руку. Его пальцы крепко сжали мои.

Закрыв глаза, я отправил молчаливое сообщение: Вот твои поцелуи, Поппимин. Я обещал, что отправлю их тебе. Я нашел способ.

Я не мог оторвать взгляда от светового шоу в небе, но Алтон потянул меня за руку.

— Рун? — спросил он, и я посмотрел туда, где он стоял, наблюдая за мной.

— Ja?

— Почему мы делаем это здесь? В этой роще?

— Потому что это было любимое место Поппимин, — ответил я тихо.

Алтон кивнул.

— Но почему мы дождались, чтобы сначала зацвели вишневые деревья?

Сделав глубокий вдох, я объяснил:

— Потому что Поппимин как вишневый цветок, Алт. У нее была короткая жизнь, как и у них, но красивая, и она привнесла в мир то, что никогда не забудут. Она была вишневым лепестком, бабочкой... падающей звездой... она была идеальной... ее жизнь была короткой... но она была моей.

Я сделал глубокий вдох и прошептал напоследок:

— Так же как я ее.

Рун

Десть лет спустя

Я моргнул, когда проснулся, вокруг отчетливо была видна вишневая роща. Я мог ощущать яркое солнце на своей коже, запах богато цветущих листьев заполнял мои легкие.

Я сделал глубокий вдох и поднял голову. Надо мной возвышалось темное небо, небо, наполненное светом. Одна тысяча китайских фонарей, посланная годы назад, плыли по воздуху, отлично замирая на месте.

Сев, я осмотрел рощу, чтобы убедиться, что каждый цветок расцвел. Так и было. Но так было всегда. Здесь красота длилась вечность.

Как и она.

Звучание нежного пения доносилось от входа в рощу, и мое сердце ускорило свой бег. Я подпрыгнул на ноги и, затаив дыхание, ждал ее появления.

И она появилась.

Мое тело наполнилось светом, когда она вышла из-за угла, нежно касаясь цветущих деревьев. Я наблюдал, как она улыбалась цветкам. Затем она заметила меня в центре рощи. Ее губы растянулись в широкой улыбке.

— Рун! — позвала она радостно и побежала ко мне.

Улыбнувшись в ответ, я поднял ее в своих руках, когда она обняла меня за шею.

— Я скучала по тебе! — прошептала она мне в ухо, и я прижал ее еще ближе. — Я так сильно скучала по тебе!

Чуть отстранившись, чтобы полюбоваться на ее красивое лицо, я прошептал:

— Я тоже скучал по тебе, малышка.

Щечки Поппи покраснели, и стали полностью видны ямочки. Опустив ее, я взял руку Поппи в свою. Поппи вздохнула при этом, когда осмотрела меня с ног до головы. Я смотрел на свою руку в ее. Мою семнадцатилетнюю руку. Мне всегда было семнадцать, когда я приходил сюда во снах. Так, как всегда хотела Поппи.