Кейт Мидер - Точка плавления (ЛП)

— Итак, это… свидание? — голос Гейджа был полон притворной насмешки.

— Заткнись, умник, и держись крепче.

Брейди пообещал прокатить Гейджа на байке, и теперь, когда его плечо полностью излечилось, смог выполнить обещание. Стоял ранний октябрь, начинало холодать, но жар, исходящий от рук, обхватывающих его талию, более чем компенсировал это. Гейдж быстро разобрался в этом деле с крепкими обнимашками и ловко наклонялся на поворотах. Они вдвоем, идеальная синхронность.

Их конечной целью был "Драйв", но Брейди сначала нужно было кое-где остановиться. Послеобеденное движение на Западной Авеню было плотным, поэтому у них заняло какое-то время добраться до места назначения.

— В чем дело? — услышал он из-за спины, когда они припарковались. Брейди так хотел обернуться, чтобы засвидетельствовать тот момент, когда Гейдж поймет, где они оказались и почему. Вместо этого он растянул предвкушение еще на пару захватывающих мгновений.

Одно.

Второе.

— Эй, куда, черт возьми, я делся?

Сняв шлем, Брейди оглянулся через плечо. Гейдж тоже сбросил свой шлем, чтобы подчеркнуть свое раздражение. По-видимому, не удовлетворившись такой свободой, он спрыгнул с байка и указал наверх.

— Этот билборд должен быть занесен в городской реестр исторического забвения!

— Исторического забвения?

Гейдж махнул рукой в направлении билборда на углу Западной и Диверси.

— Скажи своему лучшему другу, мистеру мэру, вернуть все, как было. Этот котенок и мое горячее тело сделало кучу людей счастливее. Каша, — он c отвращение снова показал на замену, рекламу ирландской овсянки, — не сделает счастливым никого.

Брейди устроил свой шлем на сиденьи между ног.

— Оу, малыш, не стоит так злиться. Я уверен, что эта овсянка приносит счастье многим людям. Она чудесна холодным зимним чикагским утром, — он притянул Гейджа к себе и обнял его за талию. — Знаешь, для всех сейчас стало безопаснее, когда отвлекающий билборд убрали.

Его золотой бог поцеловал Брейди издав низкий, сексуальный стон.

— Мой первый раз на байке и ты разрушаешь мои иллюзии. Что ж ты за бойфренд такой.

— Тебе не нужно восхищение незнакомых людей, когда у тебя есть мое. Я буду обожать это горячее тело с билборда и держать тебя в тепле.

— Как овсянку холодным чикагским утром?

— Точно, — он захватил губы Гейджа и вдохнул свое обещание ему в легкие.

— Покажи мне.

— Что?

Гейдж потянул Брейди за низ футболки и скользнул пальцами за пояс джинсов.

— Гейдж, не здесь, — целовать этого парня на оживленной улице Чикаго было одним делом, и даже это было тем уровнем проявления чувств, к которому Брейди не привык, сверкнуть обнаженное кожей — это совсем другое. Но Гейдж не унимался.

— Да, здесь. Хочу снова увидеть ее.

Сейчас новая татуировка полностью зажила, и даже учитывая то, что тело Брейди было в изобилии расписано чернилами, эта тату выделялась среди всех остальных. Расположенные на бедре лучистое солнце, соединенное с полумесяцем. Единство света и тьмы, инь и янь, противоположные энергии, которые вместе создавали гармонию, баланс и силу. Дарси превзошла себя.

Взгляд Гейджа потемнел от желания.

— Лучше бы ты набил мое имя.

— Решил, что ты сочтешь это старомодным.

Гейдж улыбнулся, отчего IQ Брейди резко упало, зато член поднялся.

— Итак, какая же история за ней стоит? — спросил он, само воплощение скромности.

— Просто Солнце и Луна. Довольно стандартные изображения для татуировок.

Еще одна лукавая улыбка вскоре скрылась, когда Гейдж надел свой шлем. Когда он снова занял свое место за спиной Брейди и крепко обхватил его руками, Брейди подумал о том, что у каждой татуировки, даже у самых заурядных и избитых символов, была своя история.

Когда-то он находился в темной, промозглой дыре, пытаясь выбраться наружу. Тогда это был один шаг вперед, два назад, грязь под его ногтями, колючая проволока вокруг сердца. Но однажды, когда он меньше всего этого ожидал, в его темноту протянулась рука и вытащила его на солнце.

Золотое, теплое, дающее жизнь. Гейдж-мать-его-Симпсон.

Не в силах сдержаться, Брейди улыбнулся так, что заболели щеки, нажал на газ и влился в поток городского движения.