Мими Каррера - Музыкант и Журналистка

- Если ты так отреагировал на Эли, которая тебе в принципе никто, посторонний человек, то я боюсь представить, что ты сделаешь с тем, кто не дай Бог посмеет тронуть твою девушку. Оливер тогда еще легко отделался, - после этих слов, Джо поднял на меня глаза и серьезно сказал:

- Тот, кто сделает плохо моим близким и моей девушке, очень не поздоровится. То, что было с Оливером – это еще цветочки.

- Понимаю… вернемся к ревности. Ты помирился с Кэндис?

- Где связь между темой ревность и Кэндис? – посмеивается.

- Она, как раз – таки, есть. Я вижу, Кэндис не особо благосклонно к тебе настроена, да еще и шпильку пустила, приписав своего бывшего. И тебе это не понравилось, я знаю.

- Все-то ты знаешь, только не летаешь, - Джо прямо так усердно нарезает салат, еще бы формой в цветочек нарезал.

- Может, когда-нибудь и летать начну, - пожал я плечами, - ну так что?

- Я извинился.

- И?

- Что «и»? Как видишь! Она это не сразу проглотит, сперва посмакует.

Я продолжаю упрямо смотреть на Джо, скрестив руки на груди. Мне вот прямо интересно, приревновал он ее или нет. О, нет, я не идиот дотошный, я просто хочу это услышать от него «да, я приревновал!», потому что, если это так, то я теперь уверен, что он так просто от нее не откажется и там все серьезней, чем я думал, ну, или, по крайней мере, все к этому идет.

- Что ты на меня так уставился? Иди мясо проверь, как-то не хочется есть подгоревшее.

- Я жду!

Джо недовольно вздохнул и теперь серьезно выдал.

- Да, во мне взыграла маленькая ревность, но она маленькая, - поспешил одернуть меня Джо, когда я хлопнул в ладоши и сказал «бинго!». – Я не намерен ревновать Кэн ко всем ее бывшим. Это глупо.

- Оу-у-у… Кэ-э-эн… надо же, как ты ее называешь! Первый раз такое слышу от тебя! – я мечтательно закатил глаза.

- А что здесь такого? Подумаешь, «Кэн» ее назвал.

- Это уже нечто иное, чем просто Кэндис. Кэндис – звучит как-то заигрывающее, а Кэн – что-то такое уже более приближенное, ласковое…

- Так, стоп! Куда ты клонишь?

- Смотри, скоро тебя начнет клонить в кое-какую сторону.

- Это в какую? – а то он не понял!

- Постельную!

Джо задорно рассмеялся. Но его смех был несколько прерван красивой мелодией пианино, что лилась из зала, где были Кэндис и Эвелин. Мы с Джо переглянулись и тихо вышли из кухни, чтобы увидеть, кто из них так красиво играет.

Её пальцы на клавишах нежные,

И душа плачет от неизбежного,

Этот путь очень долгий - до вечности,

Чуда ждать можно до бесконечности. (2)

Кэндис

Я не смогла пройти мимо такого шикарного пианино белого цвета. Я, словно завороженная подошла к нему, аккуратно подняла крышку и прошлась указательным пальцем по клавишам, сев на стул перед инструментом. Положив руки на это «чудо», я тяжело задышав, начала играть свою излюбленную мелодию, которая врезалась мне в сердце с самых первых нот, что я услышала на уроке музыки, которую играла моя учительница. Медленное вступление, после чего, постепенная лирика, которая полилась из моей души, переплетаясь с моими руками и врезаясь в кончики пальцев, что так умело играют по клавишам. Я закрыла глаза и отдалась ритму музыки, которая рвалась из глубины души. Я ее знала наизусть, я ее запомнила навсегда. Это именно та музыка, которая так сладко душит и в тоже время, так горько окрыляет, что даже сложно передать, словами не объяснить. Ее не просто надо слушать, ее надо слышать, и самое главное – чувствовать. Я растворяюсь в ней, я дышу ей, я живу в ней… Подавшись мелодии и чувствам, что нахлынули, я улетела в далекое прошлое…

- Ты никто! Запомни это, Нортон! Ты просто гадкий утенок, место утенка не здесь!

Я зажмурила глаза, а пальцы уверенней и уверенней играли…

- Тебе никогда не стать одной из нас! Ты всегда будешь не дотягивать до высшего, лучшего! На тебя ни один парень не посмотрит! Ему не нужна будет такая неудачница, как ты!

Каждая нота – очередное воспоминание…

Мгновение и громкий хлопок. Щека пылает…

- За что? – в девичьих глаза сверкнули слезы, которые вскоре покатились горячими дорожками по нежным щекам…

Распахнув глаза и прекратив играть, я почувствовала, что ресницы мокрые. Я смотрела перед собой и не сразу поняла, как позади меня кто-то встал, и чьи-то пальцы пробежали легкими арпеджиями по клавишам пианино, возобновляя мелодию «Ромео и Джульетты». Подняв голову, я увидела обеспокоенный и в тоже время восхищенный взгляд Джо. Он смотрел мне в глаза, не отвлекаясь на свою игру на пианино. Не знаю почему, но меня это поразило. Нет, не его умение не глядя на инструмент играть, а его сосредоточенный взгляд в мои глаза. Такой пронзительный, заставляющий чувствовать, что я и только я важна. Здесь и сейчас. Не эта красивая мелодия, нет. Она не может его отвлечь. Он смотрит на меня, и меж тем играет. Эти два действия, как будто отдельно существуют друг от друга. И каждое его действие слушается его. Я тоже, слушаюсь, смотря неотрывно в глаза, пытаясь прочесть его заботу, его понимание. Он словно вырвал меня обратно из прошлого в настоящее. Закрыл от него и успокоил. Просто. Своим присутствием, своей игрой, красивыми глазами. Оторвав от него взгляд, я посмотрела на его руки, что так красиво и элегантно сочетались с черно-белыми клавишами. Его пальцы длинные, музыкальные, изящные. В них чувствуется сила, власть, изысканность, тепло и… любовь. Все, к чему бы он не притрагивался, у меня создавалось впечатление, что оно оживет или на глазах расцветет самыми редкими и прекрасными цветами. Так и пианино мне сейчас казалось каким-то величественным и раритетным цветком, который словно плавился под теплом рук моего музыканта…

Закончив играть, Джо медленно убрал руки с клавиш, в то время как я поднялась, и мы снова встретились взглядами. Его – был такой, словно пытающийся проникнуть в самую глубь моей души и вырвать все ненужные мне воспоминания, мой же – наоборот, закрывающийся, будто покрытый латентной дымкой тумана, что окутал «входную дверь» в мое прошлое. Джо сделал шаг ко мне и протянул руку, аккуратно дотронувшись ребром указательного пальца до ресниц моего левого глаза. По инерции я прикрыла глаза, когда мои ресницы «погладили» его палец, как только он прикоснулся к ним. Только сейчас я заметила, что сморгнула невидимую слезу. Этот момент мне показался очень интимным и в тоже время романтичным, что я даже отвлеклась от ненужных мыслей минувших лет.

- Ну, что ж, раз маленький концерт окончен и наш танец с Эви под ваш аккомпанемент тоже – тогда, прошу к столу, - Макс отвесил поклон, приглашая сесть, за еще не накрытый небольшой журнальный стеклянный столик в зале.

- Стол еще не накрыт, а ты к нему уже приглашаешь, - повернулся к нему Джо.

- Сейчас все будет, ты же мне поможешь? – Джо лишь усмехнулся и прошествовал за Максом на кухню, и спустя минуту появились с тарелками в руках. Должна сказать, они очень оперативно работают, а ароматы, что разносились уже по всей огромной квартире Макса, предупреждали об очень вкусной и сытной трапезе.