Джеси Бартон - Все, что она хочет на Рождество (ЛП)

— Ага.

Она остановилась в коридоре.

— Разве ты планируешь еще парочку детишек?

— Я не хочу, чтобы Зои была единственным ребенком, так что да, когда-нибудь я

бы хотел иметь больше детей.

Что-то промелькнуло в ее глазах.

— Это было бы мило. Зои будет замечательной старшей сестрой.

— Это комната Зои. — Он открыл дверь и включил свет.

Райли засмеялась.

— Почему-то я знала, что она будет розовой. Очень-очень розовой. Мне нравится

ее кроватка. Ты сам ее смастерил?

— Да.

Она положила руку на его плечо.

— Она прекрасна, Итан. Каждая маленькая девочка мечтает о кроватке с

балдахином, розовом тюлевом занавесе и сказочных искрах на потолке.

— Зои любит свою комнату, и спасибо.

Райли переступила порог и взглянула на Ноев ковчег из деревянных резных

животных на комоде Зои.

— Это удивительно. Где ты их достал?

— Я сделал их.

Она повернулась, разинув рот.

— Ты вырезал их?

— Да. Я начал, когда она была крошкой, еще до ее рождения. Сначала я сделал

ковчег, потом начал пары животных. Я добавлял их каждый раз в ее день рождения.

— О, Итан. Они великолепные. Такая сложная работа в каждом кусочке и уровень

обработки деталей. — Райли пробежалась пальцами по хоботу слона. — Надеюсь, Зои

сохранит их, как чудесные подарки от отца дочери.

Итан почувствовал, как покраснели его щеки, но, конечно же, наслаждался

похвалой.

— Спасибо тебе.

Она на некоторое время задержалась на ковчеге, потом вышла из комнаты.

Итан повел ее по коридору к своей комнате.

— Эта своего рода скудно обставленная. Просто гигантская кровать и комод.

Райли повернулась к нему и улыбнулась.

— Как абсолютное совершенство.

— Устала? — спросил он, когда помогал ей снять пальто.

— Не думаю. Мне кажется у маленьких девочек, которые прижимаются к тебе,

есть какая-то сонная пыльца, прилагающаяся к ним.

— Да, она на меня тоже так влияет. Это особенность объятий.

— Убойная особенность. Я потеряла сознание, прежде чем поняла, что сразило

меня. — Она протянула руку, и он последовал за ней к кровати.

— Мы почти не спали прошлой ночью, — напомнил он ей.

Райли усмехнулась.

— И знаешь, что? Мы не собираемся спать и сегодня тоже.

Итан притянул ее к себе, зная, что ему никогда не надоест ощущать ее изгибы,

прижимающиеся к нему.

— Кому нужен сон?

Он не торопился раздевать ее, безумие прошлой ночи было частично

удовлетворено. К тому же, было что-то в этом постепенном раздевании женщины, словно

разворачивание подарка, не разрывая упаковку.

Итан стянул ее свитер через голову, усадил на кровать и снял ее сапоги, потом

носки, прежде чем нежно подтолкнуть к кровати, чтобы он мог снять брюки. Когда он

разглядел золотистый шелк и кружевные трусики, подходящие под бюстгальтер, то

выгнул брови дугой.

— Подготовилась к сегодняшней ночи?

— Я была не подготовлена для тебя прошлой ночью. Зато сегодня преуспела.

— Выглядит дорого, — сказал он, проводя пальцами вокруг крошечных бантиков

на ее бедрах, потом пробрался пальцем вверх к ее животу, к соответствующему бантику

на ее груди. — Я постараюсь не порвать их.

Итан чувствовал, как колотилось ее сердце под его пальцами.

— О, я не возражаю. У меня много женского белья.

— Да?

— Да.

Это заставило его задаться вопросом. «Зачем?» — хотел он спросить, но это было

не его дело.

— Не то, чтобы какой-то мужчина видел мое нижнее белье в течение долгого

времени, — добавила она в ответ на его невысказанный вопрос. — Просто у меня пунктик

насчет нижнего белья.

Итан улыбнулся.

— Ни одна женщина не видела моего очень долгое время. Но единственное

женское белье, которое у меня есть, — твое.

Она приподнялась и потянулась за пуговицу его джинсов.

— Какое разочарование. Мне стоит надеяться?

— «Кэльвин»10 считается?

Райли дождалась, когда он сбросит ботинки, потом потянула его молнию вниз, ее

взгляд встретился с ним, когда она отбросила джинсы на пол.

— «Кэльвин», безусловно, считается.

Когда она помогла ему избавиться от «Кэльвинов», он стянул рубашку и забрался

на кровать, больше заинтересованный тем, во что была одета она. Итан погладил руками

бугорки и впадины ее бюстгальтера, обратив внимание на ее дыхание, на то, как взгляд у

нее затуманился, в то время как соски стали твердыми и заострились. Он обхватил

пальцами чашечки, наблюдая, как бутоны ее сосков выпирают напротив шелка.

Склонившись над ней, он попробовал ее через бюстгальтер.

— Итан, — произнесла она, голос был нежным и мягким, когда она скользнула

пальцами в его волосы. Он опустил ее чашечки вниз, пробуя ее, дразня своим языком,

пока Райли выгибалась бедрами напротив него, давая ему знать, что она готова на

большее.

Доставлять ей удовольствие было так легко, потому что тело у нее было таким

отзывчивым, и Итан любил прикасаться к ней. Он двинулся вниз по ее телу и скользнул

10 "Кэльвин Кляйн" — американская дизайн-студия, изготовляющая одежду стиля унисекс.

руками над шелковистой мягкостью ее трусиков, награжденный потоком неразборчивых

слов из ее уст. Итан был уверен, что это были хорошие слова, когда скользнул рукой в ее

трусики и довел ее до края, наблюдая за ее лицом, пока она распадалась на части для него,

содрогаясь, выкрикивая его имя.

Райли уничтожала его с каждой минутой, что он проводил с ней. Когда она сняла

бюстгальтер и трусики, и забралась верхом на него, получив контроль, он буквально чуть

не умер.

И когда Райли наклонилась, а ее грудь скользила по его груди, когда она

захватила его губы и, нуждаясь в нем, в тот же самый момент овладевала им своим телом,

Итан с уверенностью понял, что она была его, всегда была и всегда будет. И ни время, ни

даже расстояние не изменили это и не изменят.

Райли удерживала его руки и покачивалась напротив него, а он не мог вспомнить,

когда был с женщиной, которая удивляла его, бросала ему вызов или заставляла его

больше сомневаться в своих приоритетах.

И когда они вместе кончили и крепко прижались друг к другу в темноте ночи,

тогда он понял, что неважно как, он никогда не собирался отпускать ее.

Потому что, впервые в жизни, Итан задумался над тем, как он обманывался,

всегда отказываясь добиваться Райли в своей жизни.

После того, как они прижались друг к другу в постели, оба ненадолго замолчали.

— Итан? — наконец прошептала она

— Да.

— То время, что мы были вместе, было действительно замечательным.

— Да, было. — Его живот скрутило. Словно под этим подразумевалось «это было

замечательным».

— Мне бы хотелось, чтобы это длилось вечно.