Джей МакЛин - Куда ведет меня дорога (ЛП)

Ее глаза широко открылись. Голова упала вперед, и вся внутренняя борьба исчезла.

— Его больше нет, Блейк.

— Я знаю. Мне очень жаль.

Потом Хлоя подняла голову. Ее глаза остановились на мне. В них было столько боли, гнева и грусти, что можно было ощутить их.

Ее боль была моей болью.

— Его больше нет, — сказала она снова.

Я потянул ее за запястье, пока она не оказалась между моими ногами, а мои руки не обняли ее за талию. Я держал каждый ее кусочек.

— Его нет, — повторила она. На этот раз, это прозвучало по-другому.

Это звучало, как конец.

— Я знаю, детка, мне очень жаль.

Ее руки обняли меня за плечи, притягивая ближе к себе. Потом она свернулась калачиком у меня на коленях.

— Ты подержишь меня вот так, Блейк?

Она плакала, пока не уснула в моих руках. Я положил ее в кровать, накрыв пледом, голову уложил на подушку. Потом я спустился вниз.

Дин был уже дома. Дети были у соседей, в том время как Мэри и Дин пытались привести мысли в порядок. Я плохо знал Клейтона, но был уверен, что они тоже были его опекунами.

— Привет, Блейк. — Дин попытался улыбнуться, стараясь скрыть мрачный тон в голосе.

— Как она? — спросила Мэри, сидя возле него.

— Спит.

Дин кивнул.

— Ничего, если сегодня ночью я останусь с ней?

Он снова кивнул.

— Я подумала, что ты ушел. — Она села, собрав плед возле живота.

Я стоял у порога ее комнаты, чувствуя неловкость от того, что не знал, куда идти.

— Я бы не уехал, не сказав тебе.

— Который час?

— Начало седьмого.

— Ты уже уезжаешь?

Я замотал головой.

Она подняла покрывало в одной стороны кровати, как бы приглашая меня. Потом подождала, пока я сниму джинсы и заберусь в кровать возле нее.

— Блейк Хантер, ты всегда спасаешь меня.

Я молчал.

Она громко вздохнула.

— Спасибо за записку.

— Ты знала, что это был я?

Она передвинула голову и легла в изгибе моей руки.

— Никто до этого не называл меня красивой. — Я хотел сказать, что это был позор. Что она заслуживала услышать это миллион раз, но она заговорила прежде, чем я смог сказать это. — Ты останешься сегодня со мной?

— Конечно. — И все последующие ночи.

Она передвинулась, закинув на меня руку и ногу. Было тихо, но я знал, что она не спит. Я знал, что она думает.

— Хочешь поговорить о нем — о Клейтоне? Возможно, это бы…

— Что ты хочешь, чтобы я рассказала?

— Все, что захочешь.

Хлоя

Отец Клейтона физически и сексуально надругался над Клейтоном, когда тот был ребенком. Он скрывал это ото всех до десяти лет. Именно тогда его учительница начала замечать в нем определенные вещи: он закрывался ото всех и никогда не пытался подружиться с другими детьми. Он подпрыгивал от громких голосов и забивался в угол, когда становилось слишком шумно. Его одежда была ему мала, полностью изношена. Она настолько плохо пахла и постарела, что иногда учительница давала ему другую одежду. Однажды, она попросила его переодеться в ее присутствии. Он сказал мне, что понимал, зачем она это сделала, но в силу возраста действительно не осознавал все последствия, произошедшие после того, как она увидела синяки и порезы по всему телу. Они позвонили в полицию.

А потом его отец покончил с собой.

Полагаю, что некоторые ублюдки спокойно ходят педофилами и насилуют маленьких мальчиков так долго, что никто даже и знает об этом. Очевидно, смерть его отца наложила вину на Клейтона, которую он нес все подростковые года.

К тому моменту, когда ему исполнилось шестнадцать, он подсел на наркотики. Началось все с травки, но вскоре очень быстро наркотики стали тяжелее. Он держал их подальше от меня, как будто скрывал факт того, что у него была депрессия, и что наркотики помогают ему расслабиться. Дин и Мэри знали об этом и предложили ему свою помощь. Если б он согласился… Странно, что когда он находился возле меня, я ничего не замечала. Но когда я оглянулась назад, я увидела все признаки. Например, как он хмурил брови, когда смотрел на детей, и не разговаривал ни с кем по несколько дней. Или исчезал на все выходные, и никто не знал, где он.

Когда ему исполнилось восемнадцать, он переехал, и все стало только хуже. Мы пытались помочь ему, но он держал всех нас на расстоянии вытянутой руки, не позволяя нам вмешиваться в его проблемы, и держал все в тайне. Он снова и снова попадал в тюрьму, не мог долго задержаться на работе или как-то заработать деньги, едва общался или виделся с семьей. Кроме меня. Клей всегда находил время на меня. Все изменилось года полтора назад, когда он встретил девушку, Лизу. Тогда все начало налаживаться.

Ее родители владели рестораном в городе, но едва сводили концы с концами. Они предложили ему работу на полгода, чтобы посмотреть, сможет ли это помочь. Для него это было что-то вроде второго шанса, к которому нужно серьезно отнестись. Он все время проводил на работе, прерываясь только на поздний завтрак. У Клейтона были проблемы со сном ночью, поэтому для него это было идеально. Как и для них. Довольно скоро родители его девушки приняли его в семью, как Дин и Мэри. Ему это было нужно. Ему нужно было знать, что он любим; по крайней мере, так он сказал мне. И Лиза — она была потрясающей. Не обращала внимания на его заморочки и видела в нем того же человека, что и я. Она была одной из немногих, кто знал о его прошлом, но любила его, несмотря ни на что. Потом она уехала в колледж в Саванну. До нее было хороших четыре с половиной часа езды. Они знали, что это будет тяжело, но пообещали друг другу, что справятся с этим. Это означало большое количество телефонных звонков и приездов домой по возможности. Таким образом, у Клейтона появилось много времени на себя, время, в которое я должна была быть рядом с ним.

Я должна была заметить это. Должна была увидеть появившуюся борьбу. Он всегда знал, как я себя чувствую, до того, как я сама это понимала, но я не смогла сделать того же для него. Держал все в себе, поэтому я бы никогда не смогла почувствовать его боль. Клей всегда ставил меня на первое место. Для него все были на первом месте. Он находил способ позаботиться о Мэри и Дине, обо всех детях, когда сам понятия не имел, что это такое, забота.

Его прошлое, его депрессия, наркотики — ничто из этого не делало его самим собой. Для меня он навсегда останется Клейтоном — тихим мальчиком, который так легко стал моим лучшим другом. Моим героем.

ГЛАВА 17

Блейк

— Блейк.

Что-то дергало меня за ногу.

На какой-то момент, я не мог понять, где нахожусь. Потом я вспомнил, где я и что произошло.

— Блейк, — сказала она снова.

Когда я открыл глаза, то ожидал увидеть Хлою, лежащую возле меня в кровати. Но ее там не оказалось. И звала меня вовсе не Хлоя.