Эми Роджерс - Освободи меня

Ну, не в этот раз... не тогда, когда речь шла о ней.

Как будто ощутив на себе ее взгляд, Хадсон повернулся, и их глаза встретились. Уголок его рта приподнялся в почти невольной улыбке, но тут же опустился. И несмотря на его сдержанное выражение лица, он не сумел спрятать сильную тоску во взгляде. Алли почти физически ощутила ее, всем телом отвечая на его присутствие.

Не отводя взгляда, Хадсон пробормотал что-то джентльмену рядом с собой и направился к окну. Сердце Алли колотилось быстрее с каждым его шагом, пока шум крови в ушах не заглушил все остальные звуки. В горле пересохло, и с трудом сглотнув, она пожалела, что не додумалась налить себе бокал воды. С другой стороны, учитывая, как дрожали сейчас ее руки, она пролила бы большую часть на бордовое платье. В этот момент Алли осознала, что одета в то же платье, что и в тот вечер, когда Хадсон впервые поцеловал ее в своем офисе. Казалось, со дня первой случайной встречи прошло не два месяца, а целая вечность, и все же отрицать желание было бессмысленно. Она сжала руки в кулаки и расправила плечи. Надо просто пройти через неловкий обмен любезностями и переключиться на тему собрания, вот и все.

Хадсон остановился прямо перед ней.

- Алли, - прошептал он. Его низкий хриплый голос волной прошелся по ее разгоряченной коже точно ласка любовника.

- Мистер Чейз, - сказала она, делая первый выстрел. Важно, чтобы он с самого начала понял новые условия их сотрудничества. С удовлетворением она отметила, что голос прозвучал ровно и спокойно.

Хадсон осекся. Несколько секунд он просто смотрел на нее и вот уже раскрыл рот, но мистер Вайс возник рядом прежде, чем он успел сказать.

- Я бы хотел переговорить с вами обоими до того, как мы начнем, - он отвел Алли и Хадсона в угол комнаты, заговорив лишь тогда, когда они оказались вне зоны слышимости остальных. - Я подумал, что возможно, мне стоит сказать пару слов, чтобы открыть сегодняшнее заседание. Прошедшие несколько недель были напряженными во всех отношениях, - он быстро глянул на Хадсона и вновь переключился на Алли. - Как председатель совета, твой отец обычно вел совет, но...

Мистер Вайс прочистил горло. После всего, что свалилось на нее за последние дни, Алли не имела возможности подумать, как это отразилось на нем. Он справлялся со всем в обычной спокойной и деловитой манере, но он потерял человека, с которым дружил всю жизнь, и стресс был заметен на его обветрившемся лице.

- Полагаю, никто из вас не возражает?

Хадсон кивнул.

- Так будет лучше всего.

Алли подождала, пока Хадсон отойдет, и положила руку на плечо пожилого джентльмена.

- Спасибо, мистер Вайс.

- Рад помочь, - он улыбнулся, но посмотрев ему в глаза, она увидела всю тщательно скрываемую грусть. - И Алессандра, пожалуйста, зови меня Бен.

Называть по имени человека, которого знала с самого детства, было немного неловко, но если была возможность заставить совет увидеть в ней дочь Ричарда и Виктории Синклер, она должна это сделать. Алли улыбнулась в ответ и подняла голову.

- Спасибо, Бен.

- Леди и джентльмены, - он обратился к присутствующим, направляясь к месту во главе стола. - Если вы займете свои места, мы готовы начинать. Один за другим члены совета рассаживались вокруг стола. Хадсон подождал, пока Алли села справа от Бена, и затем занял место прямо напротив нее. Она чувствовала его взгляд, но вместо этого сосредоточилась на угольно-серой папке перед собой, наверху которой красовались серебристые буквы ИНГРЭМ МЕДИА. Алли открыла ее и просмотрела напечатанные вопросы повестки дня, пока Бен благодарил всех за то, что нашли место в своем плотном расписании и посетили экстренное собрание. Первым вопросом стояло: 'Назначение временного генерального директора'. Она не удивилась. Как и в любой публичной компании, переход власти должен быть быстрым и незаметным.

Алли провела пальцем по логотипу наверху бланка, и чудовищность того, что вот-вот должно произойти, рухнула на нее. Это не просто какая-то компания, это наследие ее семьи. Ее дедушка по материнской линии начал продавать газеты на углу улицы, а к моменту его смерти Ингрэм Медиа выросла в одну из крупнейших компаний в стране. Ее отец посвятил всю жизнь поддержанию этого роста, расширяясь за пределы сферы печати, сначала до сетей кабельного телевидения, а позднее и до различных онлайн-площадок.

Теперь она была единственной выжившей наследницей, и через считанные минуты совет будет голосовать, кто должен остаться у штурвала. Впервые в истории компании этим человеком может оказаться не Ингрэм. И как бы Алли ни ненавидела быть пешкой в отцовских сделках, семейное наследие все еще кое-что значило для нее. И несколько недель назад ее вовсе не ожидала перспектива идти по их стопам в одиночку. В этот момент ей больше всего хотелось контролировать свою судьбу, и в то же время продолжить нести миссию, начатую дедом. Но сделает ли совет выбор в ее пользу, или же они склонятся к мужчине, которые последние несколько месяцев осуществлял враждебный захват этой самой компании? Вопрос все еще эхом отдавался в голове, как вдруг она услышала, что Бен поднял тему, которой не было в планах.

Джулиан.

От звука его имени Алли вскинула голову и тут же встретила взгляд, которого так тщательно избегала. Хадсон пристально смотрел на нее, и в этот замерший момент между ними пронеслось столько невысказанного. Ее воспоминания о Джулиане отражались в его голубых глазах, все, начиная с их прерванного танца до нападения той ночью, когда Хадсон спас ее.

- Как многие из вас уже знают, мистер Лорен больше не в Ингрэм, - сказал Бен, тактично опуская тот факт, что он больше не являлся женихом Алли. Какая жестокая ирония. Единственное препятствие, стоявшее на их пути, исчезло, но в конце концов это оказалось неважно.

- Какие негативные последствия нас ждут? - спросил утонченный афроамериканский джентльмен, сидевший рядом с Алли. Изучая состав совета, она выяснила, что его зовут Джеймс Толмен, и он управляет одной из крупнейших инвестиционных фирм города, работающих с недвижимостью.

- В финансовом плане - никакие, - ответил Бен. - К счастью, мы не несем никаких обязательств, поскольку соглашение было разорвано по его инициативе.

Хадсон склонил голову набок в молчаливом вопросе. Он знал Джулиана и правила игры достаточно хорошо, чтобы понимать - внезапный отказ от занимаемой позиции был вовсе не 'к счастью'. Но он не знал, чего стоило Алли собраться с силами и позвонить Джулиану в тот вечер, когда они с Хадсоном расстались. Встречаться с Джулианом лично было слишком опасно. Ее живот делал кульбит при одной мысли о том, чтобы посмотреть в холодные глаза, полные ненависти.

Да и шантаж бывшего жениха не входил в число тех вещей, которые она могла проделать при личной встрече. Слышать его голос уже было тяжело, но она была зла, обижена и, что важнее всего, устала терпеть удары от людей, якобы любящих ее. Она должна была выпустить эту злость, и Джулиан как никто другой заслуживал вытерпеть ее гнев. Он удивился самому ее звонку, но еще сильнее был ошарашен, когда она выдвинула свои требования. Все просто: убраться из Чикаго и из ее жизни. Взамен она не станет выдвигать обвинения в нападении и попытке изнасилования. Джулиан, может, и жаждал власти, но как она и полагала, перспектива ношения оранжевого костюма заставила его разорвать все связи с Ингрэм.