Обри Дарк - Его (Кэт и Гейб)

— Что за хорошие новости?

— М-м-м?

— Ты говорил про хорошие новости. Или мои родители, которые меня не ищут, ими и были?

— О! О, нет. Хотя это тоже хорошие новости. Нет, я нашёл следующего мужчину, чтобы получить хоть какое-то облегчение. Приблизительно в сотне миль от предыдущей жертвы, поэтому он идеально подходит. Знаешь, обычно я не убиваю вблизи дома. Тот последний был исключением. Он был особенным. Ошибка, которую я допустил. В любом случае так ты меня и нашла.

— Ты… Ты собираешься кого-то убить? — мой рот распахнулся, а вилка упала на тарелку.

Я больше не хотела съесть последний кусочек своего омлета.

— Да. Сегодня, может быть, завтра. Я уже заложил фундамент. Выяснил его расписание и распорядок дня. У них всегда есть рутина. Ну, ты знаешь.

— Сколько… Сколько людей ты убил?

— Несколько. По одному каждые несколько месяцев.

— И тебе это сходит с рук?

— Они редко сообщают об убийстве, слава Богу. Большинство из них являлись бизнесменами, у которых есть тысяча других секретов: уклонение от уплаты налогов, например. Обычно полиция думает, что они сваливают из города, чтобы избежать счетов от Дяди Сэма (прим. пер.: правительство США или сама страна США). Или связались с местными бандами, или увлеклись наркотиками. Много улик, указывающих во все стороны. Но не на меня.

— Сколько? — я была не уверена, что хочу знать, но любопытство меня пересилило.

— Ты собираешься доедать? — Гейб протянул руку и, подцепив последний кусочек моего омлета, отправил его к себе в рот. — Знаешь, на самом деле психопаты не такие уж и опасные.

— Действительно, — нахмурилась я.

Он вёл себя так, будто всё это не было каким-то большим делом. Сейчас, при свете дня, он выглядел таким нормальным. И от этого я чувствовала себя такой больной. Больной, потому что влюблялась в него, больной даже сейчас, потому что не знала, на самом ли деле ненавидела его или всего лишь притворялась, что испытываю к нему ненависть.

— Знаешь, всего три процента всех насильственных преступлений совершаются психопатами, — он задумчиво жевал одной стороной рта. — Подавляющее количество убийств были совершены разгневанными супругами, бандами либо ещё кем-нибудь. Но не такими людьми, как я.

— Уверена, это облегчение для всех людей, которых ты убиваешь.

— Нет, не думаю. Но все всегда беспокоятся о том, что за ними придут психопаты, а не их жены, которым они изменяют, или их дилеры, или же раздражённые коллеги. Маловероятно, что серийному убийце удалось бы тебя заполучить.

— Ты заполучил.

— Не так, котёнок, — ответил он, посмеиваясь.

— Не убивай его сегодня.

Он сглотнул. Улыбка испарилась с его лица.

— Прости?

— Ты спросил, чего я хочу. Ещё одна сделка, так? Я хочу, чтобы ты не убивал его.

— Ты не знаешь этого человека, — сказал Гейб, так сильно сжав губы, что они побелели. — Два года назад его судили за домашнее насилие, и он подкупил судью. Он должен был выплатить штраф и посетить какие-то дерьмовые консультации. Он трахал свою практикантку…

— Мне всё равно, — произнесла я прерывающимся голосом. — Не убивай его. Не оставляй меня сегодня. Не делай этого.

— Котёнок…

— Ты спросил, чего я хочу. Это именно то.

Гнев затуманил его лицо. Он поднялся, сгрёб мою тарелку, бросил её поверх своей и швырнул обе в раковину. Мои плечи дёрнулись от грохота.

— Наверх.

Он схватил меня за запястье и потащил из кухни. Его лицо было мрачным, таким мрачным, как когда я попыталась убить его лезвием. Он тянул меня обратно вверх по лестнице и в спальню. Моё сердце бешено заколотилось. Что я наделала?

— Ложись.

Я села на кровать, но недостаточно быстро. Он толкнул меня вниз и стал затягивать ремни вокруг моих запястий.

— Гейб, ты обещал…

— Ты делаешь мне больно этим.

— Но ты обещал…

— На сегодня. Да. Сегодня я его не убью. Это твоё условие, — он выплюнул слова с горечью, грубо привязывая мои лодыжки, не заботясь о том, насколько туго их стягивало.

— Куда ты идёшь?

— Какая тебе разница?

— Не лги мне.

Я подумала о своих родителях, об их просьбе вернуться домой. У меня не было дома. Никогда не было: ни с ними, ни с кем-либо другим. И не здесь.

— Я скоро вернусь, — произнёс он.

— Гейб, не убивай его! Никого не убивай, не надо…

Но он уже ушёл.

Гейб.

Тень подтрунивала надо мной. Я мог бы поступить иначе: мог солгать ей и пойти на убийство. Этот человек заслуживал смерти, которой не заслуживал я. Тень заволакивала глаза, тогда как я рванул вниз, взял топор из шкафа в прихожей и захлопнул за собой дверь.

Пока я шёл к поляне, щебетанье птиц в лесу постепенно стихало. Дойдя до нужного места, я заволок небольшое упавшее деревце на плаху и изрубил его на поленья. Положил первое.

— Сделка. Это не сделка.

Руки взмахнули топором. Лезвие дугой взвилось вверх и опустилось, разрубая бревно надвое. Грохот нарушил тишину леса, и я услышал, как птицы взлетают со своих насестов. Я заменил бревно и снова замахнулся.

— Это месть. Она так дразнит меня. Глупо. Я мог бы убить её, если бы захотел.

Я мог притворяться, что мой гнев вызван несправедливостью. Что я хотел убить этого мужчину, чтобы спасти окружающих его людей. Но в этом мире ни для кого не было спасения, а я всего лишь хотел, чтобы эта чёртова тень исчезла.

Посыпались щепки. Похожие на щепки от костей. Я представил свою следующую жертву на плахе, умоляющую сохранить свою жизнь. Ярость вскипела внутри, и я снова занёс топор, опустив его с такой силой, что тот застрял в плахе. Я приставил ногу к бревну и раскачал ручку, пока топор не вырвался на свободу.

Брёвна расходовались быстро. Я рубил и рубил до тех пор, пока ничего не осталось, а мышцы на руках не заныли. Мир почти полностью почернел, тень окутала меня, желая облегчения. Вырубка леса не решила проблему. Я собирал рубленые поленья в руки и сваливал их неподалёку от дома, на что мне потребовалась дюжина подходов. Каждый раз с перегрузом. Я чувствовал, как спину начинает одолевать боль от того веса, что я переносил. Хорошо. Быть может, боль отгонит тень. Даст мне хоть на чём-нибудь сосредоточиться.

Я вернулся в дом и поднялся по лестнице. Я нашёл её привязанной к кровати. Её шея была бледной и соблазнительной. Со стен стекала тень, и я сжал кулаки, стараясь не убить её.

Её взгляд наполнился ужасом, когда я ступил вперёд, снимая футболку. Это был её выбор, её решение.

— Габриель?

Её голос эхом раздался в голове, проносясь там вперёд-назад. Кем же я был? Убийцей? Психопатом? Кого она хотела из меня сделать? Я наклонил голову к ней и увидел в её глазах своё отражение. Убийца, да. Впрочем, не сегодня.

— Чуть раньше ты хотела меня, котёнок. Надеюсь, ты хочешь меня и сейчас.