Кайли Скотт - Соло

— Верно, — согласилась я, мой голос звучал ровно, странно. Я не была похожа на саму себя.

Тени пролегли под его холодными бледными глазами, а разрез его губ и скулы казались грубее, суровее, чем обычно. Я спала не очень много, но Джимми, казалось, не спал вообще. Всё его тело будто застыло, находясь на пределе.

Всё разговоры за столом смолкли. Даже Мал вскочил со стула.

— На свадьбу твоей сестры найди себе кого-нибудь другого. Я улетаю в ЛА, чтобы повидаться с Лив. — Его руки вцепились в столешницу, мышцы на руках напряглись. — Я буду занят.

Я кивнула. Мои слёзные протоки готовились к чему-то масштабному, я это чувствовала.

— И как только вернёшься, начинай искать собственное жильё.

Я начала задыхаться, живот сжался. Казалось, будто меня ударили и задели ребро или два. Так больно, внутри и снаружи. Глупая я, этот бардак предполагался с самого начала. Не стоило вообще влюбляться в такого мужчину как Джимми Феррис.

— Нефиг постоянно маячить передо мной, — сказал он. — Будешь работать с девяти до пяти, пока мы не отправимся в турне, как положено. Понятно?

Дэвид медленно встал.

— Джим...

— Не вмешивайся. Это строго между нами. — Он повернулся ко мне, враждебно сжав губы. — Тебе ясно, Лена?

Бен тихо выругался.

— Ясно. Ещё что-нибудь, мистер Феррис? — спросила я, поставив кружку с кофе, пока не уронила.

Его голос резал остро, словно нож.

— Больше никаких милых вещей. У нас чисто деловые отношения. Мне не нужно твоё мнение и, уж тем более, твои советы.

В горле пересохло, словно в пустыне.

— С этих пор делай свою работу и только.

— Джимми. — Дэвид стукнул руками по столу, на котором мы с Джимми занимались любовью. Трахались. Всё равно.

— Прекрати, — сказал Дэвид, его лицо наполнилось яростью. — Не говори с ней в таком тоне.

— Не твоего ума дело, Дэйв. И никогда не было.

Я оцепенела на месте, но зная, как стоит поступить.

— Уволь меня.

— Что?

Все взгляды в комнате были направлены на меня, но я смотрела только на него. Он хотел зрителей, и он их получил. Чёрта с два я продолжу играть в эту игру. Люди могли думать, всё что хотели, я ничего не могла с этим поделать, относительно этого он был прав. Наши отношения оказались в подвешенном состоянии с тех самых пор, как я призналась ему в любви. Пришло время с этим покончить.

— Уволь меня, — повторила я. — Вот, как это должно закончиться.

У Джимми раздулись ноздри.

— Вот, как это всегда должно было закончиться.

В его глазах промелькнула ярость.

— Ну же.

— Ты ведь этого не хочешь, — сказал он, впервые по его лицу пробежало сомнение.

— Я не могу получить желаемое, Джимми. Никогда не могла. Всё, что от тебя требуется — уволить меня, и я уйду. Тебе даже не придётся вспоминать об этом. Будет так, словно ничего не было. Ты же этого хочешь, верно?

Тот, кто сказал, что любовь и ненависть — это одно и то же, понимал, о чём говорил. Потому что, тот взгляд, с которым Джимми смотрел на меня, мог бы спалить менее стойкую женщину дотла. Прошлой ночью он хотя бы любил меня или моё тело. А сейчас на месте, где я стояла, должен был остаться пепел.

— Я уйду и всё снова станет проще, без заморочек, — сказала я. — Ты сможешь вновь прятаться от мира. Меня здесь не будет, чтобы остановить тебя.

— Замолчи.

— Уволь меня, Джимми. — Моя улыбка, должно быть, выглядела горькой, под стать моим чувствам. — Отошли меня.

Кто-то что-то сказал, но слова прошли мимо меня, я их не слышала. Здесь были только я и он.

— Ты знаешь, что делать, — сказал я. — Всё было бы намного проще, не будь здесь меня.

— Закрой свой грёбаный рот, Лена.

— Давай, — настаивала я, наклоняясь вперёд. — Нужно ловить момент, да? Сделай это.

На его челюсти дёрнулась мышца.

— СДЕЛАЙ ЭТО.

Он кивнул подбородком.

Сделано.

Воздух покинул меня, и я крепко закрыла глаза. Но слезам всё-таки удалось просочиться, вот же коварные сволочи. Грёбаная истерика. С меня хватит.

— Ты обещал, что рецидива не будет, если я уйду. Надеюсь, ты сдержишь обещание, — сказала я, мой голос дрожал. Сейчас слова давались труднее.

Ещё один кивок.

— Погоди, — сказал Мал, спеша к нам. — Джим, чувак. Да ладно тебе, это же Лена. Ты не можешь её уволить!

— Лена, подожди, — Дэвид вытянул руку.

— Всё в порядке, — сказала я, вытирая лицо и проходя мимо группы.

Я не хотела ни на кого смотреть, но естественно посмотрела, попадая в некрасивую жалкую ситуацию. На меня были направлены потрясенные лица и один непонятный смущенный взгляд со стороны Дина. Не то чтобы это было важно, ведь я никого из них больше никогда не увижу. Эта часть моей жизни окончена.

Позади меня разразился спор. Кухня наполнилась громкими голосами, в которых преобладали злость и тревога. Я не остановилась, не повернулась.

Думаю, есть много чего, что я могла сказать о природе любви. Но что именно, я значила или не значила для Джимми, всегда останется тайной, возможно, даже для него самого. Любовь — по-настоящему одна из загадок жизни. Она может поиметь тебя всеми возможными способами и при этом остаться ошеломляющей и неизвестной, что это в какой-то степени впечатляет. Думаю, всё зависит от того, как на это посмотреть. Тогда я смотрела на длинную одинокую дорогу домой. В дом моего детства. Дом, в котором я жила с ним, остался позади.

Слёзы полились быстрее, и я позволила им беспрепятственно катиться.

Некоторые вещи стоит прочувствовать на полную катушку.

Мне хотелось думать, что ему будет не хватать меня, но правда в том, что он будет в порядке, как только я исчезну.

Конец.

На входной двери красовался массивный белый атласный бант. Господи, ох уж эта Элис со своей долбаной тягой к показухе. За время моего отсутствия эта свадьба достигла гигантских масштабов. Может, мне стоило отсидеться в гостиничном номере до тех пор, пока всё не утрясётся.

Нет. Это было бессмысленно.

Я сильная.

Как-никак я уже ушла на этой неделе от одной жизненно важной, разрушительной для сердца ситуации. И пережить свадьбу сестры и своего бывшего — это ерунда. Крик, от которого лопались барабанные перепонки и визг ликования, который издавали девчонки, доносился изнутри. Это была ночь накануне её свадьбы и, думаю, она и все три подружки невесты были там. Внезапно заиграла песня Бритни Спирс, довольно громко и надменно.

А знаете, что, нет, я не могла этого сделать.

Ни за какие коврижки.

Моё уставшее тело и душа уже преодолели половину чёртовой страны. Я оставила много вещей в ящиках с посланием для Эв с просьбой переслать. Всё, что имело значение, это убраться к черту из его дома в здравом уме.

Пэм подкинула меня в аэропорт, несмотря на мои протесты и желание вызвать такси. Такая милая женщина, жаль, что мне так и не стать её ученицей. Остальная часть группы и компании к счастью осталась внизу. Хватило и того, что они были свидетелями нашего с Джимми расставания, большего я бы не вынесла. «Никон» стоимостью 10 000$ остался лежать в моей комнате на прикроватной тумбочке.