Ксавьер Нил - Глухой (ЛП)

— Ты в порядке? Ты выглядишь взвинченной, — он притрагивается к моему лицу и шее.

— Я получила сообщение, — удается кое-как мне произнести, когда я падаю на стул, на котором сидел Люк.

— И? — Эрин, кажется, не поняла, к чему все это идет.

— От Логана.

— Что он сказал? — она прислоняется к столу, после того как задала этот вопрос. — Он поехал за пончиками?

— Он сказал, что нам нужно поговорить.

Ответ заставляет ее глаза вылезти из орбит, прежде чем она смотрит в стол.

Она пожимает плечами и произносит неуверенным голосом:

— Я уверена, что это не серьезно. Уверена, что он просто… он просто хочет… эм… спросить, чем вы сегодня займетесь. Ну, знаешь, после «Ночи Боя».

— Если таким образом ты собираешься убедить меня в этой херне, можешь, по крайней мере, сначала сама в нее поверить? — Я трясу головой, пока тревога в венах отчетливо захватывает меня.

— Я уверен, это не то, что ты думаешь, — предполагает Люк, снова беря чашку с кофе.

— Уверен? Ты уверен? — шиплю я и смотрю на него вверх. — Потому что я — нет! Это — Логан! Когда он говорит подобные слова, это означает лишь одно!

— Он бы не сделал этого, Макс! — предполагает Эрин, перебирая пальцами подвеску на шее.

— Правда? Потому что мы все знаем, что Логан на вершине списка тех, кто получает то, что хочет, а с последствиями разбирается позже.

Люк пытается перебить.

— Макс…

— Нет! Не Максай мне! Я знала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Я знала, что он никогда не отдаст себя вот так. Все это было лишь шикарной уловкой для того, чтобы затащить меня в постель, — я трясу головой и закрываю глаза.

Все в порядке. Давайте. Назовите меня дурой. Назовите меня конченой идиоткой. Я заслуживаю этого. Заслуживаю каждой унции этого.

—Думаю, ты рубишь с плеча, — шепчет Люк, возясь с пуговицей на своей пижаме.

А он делает это лишь когда нервничает.

— Эрин, — мой взгляд приклеивается к ней. — Ты знаешь Логана так, как не знаю я, потому что он, как ты…

— Я могу контролировать свое либидо.

— Спасибо Богу за это, — вздыхает Люк.

— Эрин, — я предупреждаю ее пальцем. — Будь честной со мной прямо сейчас. Никаких поблажек. Никаких надежд. Никакой фальшивой херни. Если бы это была ты, и ты послала такое сообщение, что бы оно значило для тебя?

— Не делай этого, — она трясет головой, и ее конский хвост мотается туда-сюда. — Не заставляй меня делать этого.

— Отвечай. Мне.

Опуская свои идеально накрашенные веки, она вздыхает:

— Это означало бы, что мне нужно сказать тебе, что я совершила ошибку. Что мне не стоило говорить всего, что я сказала, и делать того, что делала.

От ее слов я крепко закрываю глаза, надеясь остановить слезы, которые на грани того, чтобы политься из глаз. Не позволяй им увидеть их, Макс.

— Мне нужно идти, — я встаю на ноги, понимая, что на мне его одежда. Внезапное понимание того, что я в его вещах заставляет мой желудок сделать сальто.

Меня сейчас вырвет…

— Макс, — зовет меня Эрин, когда я шаркаю ногами, выходя из кухни. — Макс, подожди!

Я не перестаю спотыкаться. Мне нужно переодеться и убраться нахер из этого дома до того, как он обратится ко мне со своей речью.

Почему вы, бл*дь, ничего не сказали мне? Как вы могли позволить мне купиться на все это? Как вы могли просто сидеть и позволить мне думать, что я была какой-то другой? Какой-то особенной? Боже, и прямо сейчас… да вы не лучше. Если позволите… На этом с меня хватит.

Глава 11

Логан

—Разве ты не рад тому, что появился? — Я слегка толкаю Дина в плечо и улыбаюсь шире, чем обычно.

Не могу сдержаться. Оказавшись внутри Макс, я стал другим человеком . О, заткнитесь. Я знаю, что сейчас я хуже киски.

— Ага, — он снимает перчатки. — Я не думал, что с тобой будет так весело тренироваться.

— Ага, это тебе не бока мять своим сверстникам. — Я лохмачу его темные волосы, а потом хохочу. — Тебе срочно нужна стрижка, ребенок.

Дин отмахивается от меня.

— Ты более радостный, чем… вообще когда-либо.

Я показываю парню большой палец вверх и машу на прощание другим его сверстникам, которые покидают зал.

Вы знаете, когда я некоторое время назад согласился сделать это, я знал, что это станет занозой в заднице, но я, на самом деле, думаю, что наслаждаюсь. По факту, обучать этих ребят тому, чему Оливер научил меня, и тому, что я желал, чтобы меня кто-то научил в их возрасте, чертовски круто. Но только не говорите никому, ладно?

Хорошо, что этот зал приспособлен для занятий ребят на своем уровне и в своем темпе. Они могут спросить совета или просто наблюдать. Нет никакого давления, и все вертится вокруг самодисциплины — одного из главных факторов смешанных боевых искусств.

И в жизни также, если посмотреть на меня.

— Ну, такое случается, когда встречаешь Макс в своей жизни.

— И в своей постели? — его добавление заставляет меня повторно толкнуть его в плечо, и на этот раз немного сильнее. — Ауч.

— Следи за языком, ребенок, — я забрасываю полотенце себе на шею и откручиваю бутылку с водой. Спустя мгновение я спрашиваю. — Хочешь, отвезу тебя домой?

Его лицо кардинально меняется.

— Эм… я просто собирался позависать здесь немного.

— Ааага…

Даже не могу сказать, сколько раз я говорил такую херню, когда Люк предлагал отвезти меня домой. Я либо говорил подобное, либо просил отвезти меня к Макс. Хм. Моей Макс. Звучит классно, правда? Вам что, не нравится?

— Дин, — то, как я произношу его имя, заставляет его прекратить пить.

— Что?

Я понижаю голос и спрашиваю:

— Сколько дней в неделю твой отец отыгрывается на тебе?

Он пожимает плечами с сарказмом:

— Столько же, сколько и пьет?

Я киваю.

— Плавали-знаем. — Новая информация обо мне становится причиной облегчения на его лице. — А твоя мама?

— Ушла, не оглянувшись, — бросая бутылку назад в сумку, он спрашивает. — А твоя?

— Умерла. — Когда он вскидывает брови, я продолжаю. — Они оба умерли.

Его голос звучит с легкой насмешкой.

— Ты, и правда, Неразрушимый, да?

— Нее, — настаиваю я, — просто другая семья не позволила мне разрушиться. — Он кивает, и выражение на его лице напоминает мне желание, которое было у меня когда-то. Когда я привык к объятиям родителей Люка и Эрин, которые обнимали меня каждый раз, когда приходили домой. — Эй, ребенок…

— Что?

— Можешь переночевать сегодня у меня, — сегодня слова просто срываются с моего языка.

Срань господняя. Я правда только что сказал это?

— Нее, — Дин трясет головой. — Я не могу… то есть, это все мило, но …