Джессика Хокинс - Опустошение

этом шраме? Что я только что поделилась с ним чем–то очень личным, чем не делилась даже с

мужем?

Глава 24

Проснувшись, я осознала, что мои глаза припухли, сама я лежу на незнакомых шелковых

простынях, а между ног ощущается липкая влага. Сильные руки обнимали меня сзади, прижимая к

незнакомому телу. По мере того, как возвращалась память, внутри меня расцветало чувство вины и

все сжималось. Прежде чем я успела вспомнить в мельчайших деталях прошлую ночь, у меня за

спиной зашевелился Дэвид. Отодвинув волосы в сторону, он прижался губами к изгибу моей шеи. Я

с трепетом прикрыла глаза, и стон сорвался с моих губ.

– Совершенство, – прошептал Дэвид в мою кожу.

Тело мгновенно напряглось, и я в ужасе распахнула глаза. Ночная тьма ушла и в жестоком

солнечном свете на меня обрушилась жестокая реальность.

– О, – все, что я могла сказать, приподнявшись на слабых руках и тщательно избегая взгляда

Дэвида. Глаза жгло от недостатка сна, но моя усталость была только физической. Я посмотрела на

часы, удивляясь, как мое тело могло пережить эту ночь. Шесть утра. Стыд и чувство вины давили

на меня так сильно, что я смогла забыться лишь на несколько часов, а сейчас будто бы очнулась ото

сна.

– Я должна идти.

Это вышло резче, чем я планировала, но все, о чем я могла думать – это, что мой муж в

скором времени должен быть дома. Да еще и о том, что я не знала, как смогу покинуть Дэвида в

данный момент. Я разрывалась между этой мыслью и желанием остаться с ним навсегда.

И тогда я позволила себе посмотреть на него. Белая простынь прикрывала его мускулистый

живот, а сам он закинул руки за голову, пока наблюдал за мной. Я представила, как выгляжу:

спутанные волосы рассыпались по плечам, а подводка, скорее всего, размазалась вокруг глаз. Дэвид

же выглядел неизменно идеальным независимо от времени суток.

– Останься, – сказал он. Это была не мольба, просто просьба. Я знала, что если позволю себе

уступить, мои тревоги, мои страхи, мои запреты, все это улетучиться под его взглядом. Я сама

растаю под этим взглядом.

Но я больше не казалась себе сексуальной авантюристкой. Я просто чувствовала, что сделала

что–то неправильно. Тупая боль начала стучать в висках, пока я искала что–нибудь, чем можно

прикрыться. Я слышала, как Дэвид поднялся, и когда я развернулась в его сторону, он уже

натягивал нижнее белье. Его мускулистое тело, которое при дневном свете я могла рассмотреть во

всех подробностях, было крепким и стройным, и мне понадобилась каждая унция моей силы воли,

чтобы не затащить его обратно в постель. Он собрал простынь со своей стороны и предложил мне.

Завернувшись в нее, я встала, и мы с Дэвидом уставились друг на друга, находясь по разным

краям кровати. Я могла бы ожидать, что напряжение между нами спадет, ну хоть чуть–чуть, но

этого не произошло. Наоборот оно усилилось, стоило моему телу вспомнить все, что произошло

ночью. Мне снова хотелось отдаться Дэвиду, ощутить вес его тела на себе. Даже без слов, я знала,

что он чувствует то же самое, учитывая взгляд, которым Дэвид смотрел на меня, или его почти

эрегированный член.

– Мне нужно в ванну, – произнесла я, переминаясь с ноги на ногу. Дэвид кивнул. Я быстро

оглядела спальню, что сверкала солнечным светом и белизной, за исключением стены из серого

камня, которая находилась за кроватью. Оказавшись в ванной, я захлопнула за собой дверь. Она

выглядела также красиво и безукоризненно, как спальня. Здесь было еще больше камня и

стеклянная душевая кабинка, из которой открывался вид на озеро.

Опустившись на унитаз, я провела руками по лицу. Я действительно сделала это. Я предала,

обманула, солгала. И с кем? С Дэвидом, который возможно делал это тысячи раз до этого. Мне

стало интересно, для него было нормой, позволить женщине остаться на ночь. От этой мысли я с

силой прижала кулаки к глазам, пока перед ними не заплясали белые пятна. Это уже не важно, он

получил, что хотел. момент, о котором я тайком фантазировала. Но следует А я нет? Это был

сказать, что реальность намного превзошла мои фантазии. Чувствовать, как его кожа соприкасается

с моей, чувствовать, как его длина заполняет и растягивает меня изнутри. Он обращался с моим

телом так, будто оно принадлежало ему.

Я в отчаянии затрясла головой. Нет. Я сделала намного больше, чем просто осуществила

свою фантазию. У меня были муж, семья, и жизнь заставит меня ответить за это. Что я натворила?

Что–то абсолютно неправильное. Что–то большее, чем я могла представить. Что–то, что никогда не

нужно было начинать.

Пока ополаскивала руки, я украдкой бросила быстрый взгляд на свое отражение. Я оказалась

права по поводу смазанного макияжа, красных глаз и спутанных волос. Синяк на лице стал хорошо

заметен, но это больше не волновало меня. Разве я выглядела по–другому? Как должна выглядеть

гулящая жена? Может быть, где–то на моей коже должна появиться яркая алая отметка?

Намочив большой палец, я вытерла подтеки туши под глазами. Затем провела рукой по

волосам, начиная от корней. Мне нужна щетка, мне нужно привести волосы в порядок . Это было

единственное, что я могла контролировать в данный момент. Мои пальцы застряли на нескольких

спутанных прядках, и я закусила губу, чтобы не вскрикнуть, когда меня окатила легкая волна

холодного липкого пота.

Открыв дверь, я увидела, что Дэвид ждал меня, сидя на краю кровати в этих своих

обезоруживающих спортивных штанах. Я прислонилась к дверному проему.

– Мне нравится твоя прическа, – сказал он, кивнув на меня подбородком.

– Неа. Если предоставить их самим себе, мои волосы просто сведут меня в могилу. Не знаю,

как с ними справиться, – ответила я, перебрасывая пряди за плечи.

– Мне нравится, как они лежат сейчас. Немного взъерошенные.

– Дэвид, прошлая ночь была… – я позволила фразе повиснуть, туже завернувшись в

простыню.

– Была, – согласился он, медленно кивнув. А затем: – Все, что я сказал, было всерьез.

– О моих волосах? – пошутила я.

– Нет, – ответил он серьезно.

– Тогда что же?

– Все. Что я хочу, чтобы ты была в моей жизни. Что у меня есть чувства к тебе. Что ты

совершенство, – сказал Дэвид, и на его губах появилась похотливая улыбочка, которая невероятно

сочеталась с его растрепанными чернильными волосами. – Я хочу больше, Оливия.

Я лишилась дара речи. Наша связь стала только прочнее после того, что мы сделали.

Впервые у меня появилась мысль: что если он действительно заботится обо мне?

– И я имел ввиду именно то, что сказал.

Мне необходимо было прервать поток признаний. Мы не могли продолжать этот разговор,