Табита Сузума - Запретное

У меня снова проблемы со сном. Всякий раз, когда я спрашиваю Уиллу о плече, она одаривает меня встревоженным взглядом и уверяет, что “теперь все уже починили”. Я знаю, что она видит вину на моем лице, но это заставляет меня чувствовать себя только хуже.

Зеленая подсветка моего цифрового будильника показывает 02:43, когда я просыпаюсь и выползаю из своей комнаты в коридор. Высвобождаясь из теплого одеяла, я быстро начинаю дрожать в своей дырявой футболке и трусах. Скрип двери в спальне заставляет Маю пошевелиться во сне, и я вздрагиваю, озабоченный тем, чтобы не разбудить ее. Мягко закрывая ее за собой, я бреду к стене напротив ее кровати и проскальзываю к ней, мои голые руки кажутся серебристыми в свете луны. Она продолжат сонно крутиться, зарываясь лицом в подушку, затем резко поднимается на локтях, отбрасывая длинные волосы.

— Лочи, это ты? — потрясенный, испуганный шепот.

— Да… ш-ш-ш… прости… ложись спать!

Она делает усилие, чтобы подняться, протирая глаза ото сна. Наконец, сосредоточившись на мне, она дрожит и натягивает на себя одеяло.

— Ты пытаешься довести меня до сердечного приступа? Что вообще ты делаешь?

— Прости… Я правда не собирался тебя будить…

— Что ж, уже разбудил! — Она сонно мне улыбается и приподнимает край одеяла.

Я быстро качаю головой.

— Нет… Я просто… могу я посмотреть, как ты спишь? Знаю, что это звучит странно, но… но я не могу уснуть, и это сводит меня с ума! — Я издаю резкий, болезненный смешок. — Глядя, как ты спишь, я чувствую себя… — Я глубоко вдыхаю, — Не знаю… умиротворенно… Помнишь, я делал так, когда ты была маленькая?

Она улыбается от смутного воспоминания.

— Ну, у тебя вряд ли получится уснуть, сидя на полу. — Она снова поднимает край одеяла.

— Нет, нет, все в порядке. Я просто посижу здесь немного и вернусь в кровать.

С разочарованным вздохом она вылезает из кровати и тянет меня за руку.

— Давай, залезай. Господи, да ты дрожишь.

— Я просто замерз! — быстро замечаю я, мой голос звучит резче, чем я собирался.

— Тогда иди сюда!

Тепло ее одеяла окутывает меня. Она скользит ко мне на колени, и прикосновение ее теплой кожи, обвивших рук и ног заставляет меня расслабиться. Крепче обнимая меня, она прячет свое лицо у меня на шее.

— Боже мой, да ты сосулька.

Я напряженно посмеиваюсь.

— Прости.

Несколько минут мы оба молчим. Ее влажное дыхание щекочет мне щеку. Мы лежим, и я чувствую, как мое тело нежно согревается рядом с ней, когда она гладит мой затылок, проводя пальцами по шее… Боже, как бы мне хотелось лежать вот так вечно. Внезапно без причины я чувствую, что готов расплакаться.

— Расскажи мне.

Она будто чувствует сквозь мою кожу боль.

— Нечего рассказывать. Так, обычная фигня, ты же знаешь.

Могу сказать, что она мне не верит.

— Послушай, — говорит она. — Помнишь, что в тот день сказала Уилла? Мы взрослые. Мы всегда разделяли обязанности. Тебе не нужно сейчас пытаться оградить меня от реальности.

Я прижимаюсь губами к ее плечу и закрываю глаза. Я боюсь волновать ее, боюсь рассказывать, каким истерзанным чувствую себя изнутри.

— Ты думаешь, что можешь переживать за нас двоих, — шепчет она. — Но так не пойдет, Лоч. Только не в равных отношениях. А наши таковы. И так было всегда. Наши отношения в чем-то могут измениться, но мы не можем потерять то, что было у нас раньше.

Я медленно выдыхаю. Все, что она говорит, имеет смысл. Во всех вообразимых вопросах она гораздо мудрее меня.

Она щекочет меня, дуя мне в ухо.

— Эй, ты уснул?

Я слегка улыбаюсь.

— Нет. Я думаю.

— О чем, любимый?

Сквозь меня будто проходят толчки. Любимый. Она никогда раньше так меня не называла. Хотя именно ими мы и стали. Двумя влюбленными людьми.

— То, что произошло с Уиллой… — неуверенно начинаю я. — Должно быть, напугало тебя.

— Думаю, это напугало нас обоих.

В воздухе между нами парят невысказанные слова.

— Мая, ты знаешь, я… я действительно довольно сильно дернул ее за руку. Не… неудивительно, что она упала, — в безумной спешке выговариваю я.

Она поднимает голову с моей груди и подпирает ее одной рукой, в лунном свете ее лицо становится белым.

— Лочи, ты хотел сказать, что стащил ее со стола?

— Нет.

— Ты хотел сказать, что сделал ей больно?

— Конечно, нет.

— Ты хотел сказать, что вывихнул ей плечо?

— Нет!

— Ладно, — нежно говорит она, проводя рукой по моему лицу. — Тогда этот поток мыслей ни к чему не приведет. Это был абсолютно несчастный случай. Ни на секунду не позволяй той глупой женщине из больницы сомневаться в этом!

Меня вот-вот переполнят слезы облегчения. Я не думаю, что она винит меня, но не могу быть уверенным. Я делаю глубокий вдох.

— Но теперь мы под прицелом у социальных служб… Боже!

— Тогда нам просто придется держаться от них подальше, как и всегда. — Мая поднимается на локте, глядя на меня. Ее волосы частично падают на лицо, и я не могу прочесть ее выражения. — Лочи, в следующем месяце тебе исполняется восемнадцать. Мы пройдем через это. Мы можем продолжать! Мы сможем удержать эту семью вместе, ты и я. Мы хорошая команда, отличная команда. Вместе мы сильны!

Я медленно киваю, лежа на подушке, и протягиваю руку, чтобы погладить ее по щеке. Мая обхватывает мое запястье и нежно целует каждые палец. Рукой я скольжу по ее шее, груди, останавливаясь, чтобы почувствовать ее дыхание… Внезапно я чувствую биение своего сердца.

Мая пристально смотрит на меня, в тени ее глаза очень яркие. Я слышу свое дыхание, горячее и тяжелое, и внезапно резко осознаю, что единственное, что разделяет наши тела, — это хлопковая ночная рубашка, тонкая футболка и нижнее белье. Я пробегаюсь вниз рукой по ее ребрам, вдоль живота к оголенным бедрам. Мая прижимается ближе. Схватив рукой край моей футболки, она начинает приподнимать его, медленно стягивая ее через голову. Затем она снимает и отбрасывает свою ночную рубашку. Я испускаю прерывистый вздох. Ее идеально белое тело резко контрастирует с ее волосами, почти пылающими в лунном свете. Ее губы темно-розовые, на щеках легкий румянец, а глаза синее моря: осторожные и неуверенные. Цвета и контрасты сокрушают меня. Я смотрю на нее, блуждая взглядом по ее груди, подтянутой коже живота, длинным стройным ногам. Я могу смотреть на нее вечно. Могу любоваться ее ключицами, выступами бедер. Ее кожа кажется такой гладкой, что я тут же ее целую. Я хочу почувствовать каждую ее частичку, но мои руки сжимаются на простыне.

— Мы можем касаться друг друга, — шепчет Мая. — Просто прикоснуться друг к другу. Ни один закон не запрещает этого.

Приподнимаясь, она нежно проводит пальцами по моему животу, вдоль груди к изгибу моей шеи. Обхватив ладонями мое лицо, она придвигается ближе и целует меня. Я закрываю глаза и дрожащими руками глажу ее шею, плечи, грудь. Обвивая ее руками, я нежно опускаю ее на подушку и медленно, неуверенно, будто боясь навредить ей, начинаю спускаться пальцами вниз по ее телу…