Татьяна Осипцова - Из круиза с любовью

– Андрей Степанович, это какое-то недоразумение… ― начала Ольга.

– Конечно, недоразумение. Ведь не может такая симпатичная девушка быть замешана в дело о похищении человека? А что за пакетик изъяли из вашей машины, Ольга Александровна?

– Это провокация, не было у меня никакого пакета! Его подкинули…

– Как подкидывали ― на камеру заснято. Так же как момент вашего задержания и досмотра машины. Кроме того, на пакете пальчики ваши и вашего подельника. Кстати, как он подобрал пакетик, тоже на пленке зафиксировано. В наш век промежпланетных перелетов и стремительного развития цифровых технологий сделать это несложно, хотя бы при помощи мобильного телефона.

Царева выглядела растерянной, и Кравченко решил, что дожимать ее надо сейчас же.

– Ребята, вы тут изъятие пока оформляйте, а мы пойдем в мою машину, побеседуем с Ольгой Александровной.

Он усадил подавленную женщину в свою «десятку», сам сел за руль.

– Ну, рассказывайте, Ольга, как вы дошли до жизни такой…

– Я ничего не понимаю, это недоразумение!

– Где вы прячете Викторию Соколову? Что круглыми глазами на меня смотрите? Вы задержаны при получении части выкупа. Или думаете, вы случайно нам попались?

Царева молчала. Кравченко сменил тон на более ласковый.

– Зачем вы покрываете Тихомирова? Наверняка идея с похищением его, а вы только исполняете роль курьера. Кстати, в таком случае вы вполне можете отделаться условным сроком, а то и просто выступить на суде как свидетель. Вы понимаете, что я имею в виду? В случае содействия следствию, ― медленно и раздельно проговорил он, ― вы можете избежать лишения свободы. Право слово, нечего такой шикарной женщине на зоне делать! Ведь там жизнь не сахар: телогреечка, платочек на голову, строем на работу, строем в баню, строем в столовую… И никаких богатых кавалеров ― там их роль бабы нетрадиционной ориентации выполняют.

Полковник сделал паузу, искоса посмотрел на Цареву. Кусает губки, глаза налились слезами, вот-вот заревет.

– И как вас угораздило связаться с таким типом, как Тихомиров? Вы ведь образованная женщина, высококвалифицированный специалист. А он кто? Восемь классов, секция карате да три года тюрьмы. Да-да! А вы не знали, что он сидел?.. Еще при Горбачеве, за нанесение тяжких телесных повреждений. Срок семь лет был, между прочим, потому что в составе группы. В девяносто втором вышел по амнистии, вскоре к Воронову попал. Вот и все его университеты.

Он сделал небольшую паузу, чтобы Царева осмыслила свое положение.

– Ольга Александровна, если вы сейчас поможете нам освободить Соколову, а потом будете сотрудничать со следствием по делу черных рейдеров, вам это зачтется. Не надо делать круглые глаза, вы наверняка знаете о том, что Тихомиров обеспечивал силовую поддержку захвата чужих предприятий. Видите, нам известно довольно много, Тихомиров все равно бы сел, вот только вы зачем в криминал ввязались? Из-за бабской зависти оказаться на зоне? Ей-богу, глупо… Ну так как, будете сотрудничать со следствием?

Вздохнув, Царева кивнула.

– Тогда скажите, где прячут Соколову.

– На даче Тихомирова, в Ромашково, ― с трудом выдавила она.

– Дача стоит обособленно?

– Нет, дом на краю поселка, там подряд несколько новых коттеджей.

– Дом охраняется?

– Два человека.

– Телекамеры?

– Только у ворот.

– На карте примерное расположение дачи показать сможете?

– Да.

Освобождение заложницы прошло без сучка, без задоринки. Даже не нашлось работы для вызванной на всякий случай группы из пяти «омоновцев». Ольга въехала во двор на своем «Смарте», в котором притаился сам Кравченко. Две другие машины ворвались за ними. У охранников дачи имелось оружие, но они не пытались его применить.

Викторию держали в кладовке гаража, под домом. Освободив пленницу, Кравченко первым делом набрал номер друга и передал телефон Вике. Та, ничего еще не понимая, радостно лепетала в трубку:

– Володенька, золотой мой… Нет, со мной все нормально… Нет, ничего… только кушать очень хочется… Я не знаю… Сам спроси.

Она протянула аппарат полковнику.

– Скоро приедем, скоро… Незачем тебе сюда мчаться, мы за городом, заблудишься еще… Сейчас протокольчик на месте подпишем и привезу. Показания завтра снимать будем… Хорошо, примерно через час в ее конторе.

Кравченко оглянулся на Вику.

Симпатичная, сразу оценил он. Одежда пыльная, волосы нечесаные, но очень даже ничего. Повезло дружку…

– Ну что, Виктория Анатольевна? Все хорошо, что хорошо кончается? Кстати, я не представился: Андрей Степанович Кравченко, полковник ФСБ и друг Володи Першина. У вас вещи какие-нибудь при себе были?..

Вика вспомнила о сумочке с документами, и они отправились ее искать.

В доме кипела обычная рутинная работа. В одной из комнат допрашивали Цареву, в другой ― охранников, в остальных проводился обыск.

– Валь, тебе тут сумка потерпевшей не попадалась?

– Белая, с камушками блестящими? Да вон она, в углу…

– Я изыму? А то у женщины ни документов, ни ключей, ни косметики.

– Валяй, я протокола еще не писал.

Вика порылась в сумке.

– Телефона нет, и бумажника.

– Этот? ― Валентин указал на прикрытую бумагами трубку.

Она кивнула.

– Пока отдать не могу. Вещдок. Может, какие важные звонки с него делались. Потом заявление напишете, про него и про бумажник. Вернем.

Кравченко взял Вику за руку.

– Я ее сейчас увезу, опрашивать завтра будем. Время-то, почти десять!

По дороге в город Вика пыталась задавать полковнику вопросы, но тот отмахивался:

– Все потом. Вот приедем к вашим друзьям… Вы пока лучше себя в порядок приведите, а то Вовка увидит вас, еще испугается!

Глядя в маленькое зеркальце пудреницы, Виктория расчесывала спутавшиеся волосы и вдруг опомнилась.

– А зачем в офис? Лучше ко мне домой. А то я грязная и есть так хочется… И домой намного ближе!

– Я бы тоже пожрал чего-нибудь. С двух часов во рту ни крошки… Вовка? ― сказал он в трубку. ― Двигайте к дому Соколовой, там встретимся. Мы уже к Ясенево сворачиваем.

Вика объяснила, как быстрее добраться до ее дома. К приезду Володи и Ирины она успела принять душ, а Кравченко похозяйничал на кухне: приготовил омлет с ветчиной и вытащил из холодильника все, что можно съесть, не разогревая.

Ворвавшийся в квартиру Першин стиснул Вику, и она, глотая слезы счастья, всхлипывала у него на плече. Ирина подпрыгивала рядом, тормоша подругу:

– С тобой все в порядке? Тебя не били, не пытали?..

– Кушать подано. Садитесь жрать, пожалуйста! ― провозгласил Кравченко с порога кухни. ― Да отлепитесь вы друг от друга, успеете еще! Вика, у тебя выпить есть?

Виктория, наконец, вырвалась из Володиных объятий.