Сандра БРАУН - ДЕНЬ ГРЕХА

– Дорогая, конечно же, я не упустил из виду такую очевидную вещь, как пожарная сигнализация. Но все же я приятно удивлен твоей предприимчивостью.

– Я всегда была умнее, чем ты думал, Пинки.

– Разумеется. Например, скрыла от меня беременность и выкидыш. Удивлена? Доктор Карут сменила гнев на милость и перестала играть со мной в молчанку, когда я предъявил ей кое-какие фотографии. На снимках она изображена со своей медсестрой. В самых компрометирующих позах. Я вполне терпимо отношусь к сексуальным извращениям, – добродушно продолжил Пинки. – Однако коллеги доктора Карут наверняка заинтересовались бы особенностями ее частной жизни. Боюсь, разоблачение грозило бы ей серьезными профессиональными неприятностями. О чем это я? Ах да, о твоей сообразительности. Видишь ли, Реми, женщинам твоего типа ум ни к чему. С этим согласится даже твой Бейзил. Вряд ли он вел с тобой интеллектуальные разговоры. Полагаю, ему было интереснее тебя трахать. Он ведь тебя трахнул, правда?

– Я бы назвала это иначе. Мы с ним занимались любовью, – с вызовом сказала Реми. – Впервые в жизни я узнала, что это такое.

Тут Пинки влепил ей пощечину. Реми на миг ослепла от удара и рухнула на пол.

– Ты шлюха. Ты всегда была шлюхой. Чего еще ожидать от дочери проститутки? Может быть, тебе кажется, что это очень романтично – хижина, болото, ты вдвоем с твоим любовничком. Но не строй иллюзий. Бейзил – тоже мужчина, а для мужчин ты представляешь только один интерес. Знаешь, зачем он тебя трахал? Чтобы досадить мне, только и всего. Кстати, где он сейчас?

– Не знаю.

Он ударил ее ногой по почкам. От боли Реми чуть не потеряла сознание, но все же совладала с собой.

– Где он?

– Он высадил меня у Дредда, а потом уехал.

– На лодке или на машине?

– На лодке.

Она плакала навзрыд, и слезы были искренними – Реми вспоминала расставание с Берком. Им казалось, что другого выхода из создавшейся ситуации нет.

– Я не хотела, не хотела с ним расставаться, но…

Пинки злобно рассмеялся:

– Он получил от тебя то, что хотел, а ты, бедняжка, осталась с разбитым сердцем. Реми с вызовом воскликнула:

– Ты не сможешь держать меня здесь взаперти до бесконечности. Рано или поздно я выберусь отсюда!

– Очень скоро тебе будет совершенно все равно, где ты и что с тобой.

– Что же ты намерен со мной сделать? Будешь бить меня, пока я не умру? – Она гордо вскинула подбородок. – Ты удивишься. Я теперь стала храброй. Ты не можешь мне ничего сделать. Я не такая, как ты воображаешь. Твои оскорбления меня не затрагивают.

– Это любовь сделала тебя такой сильной? – ухмыльнулся он.

– Да, любовь.

– Храбрые слова, Реми. Посмотрим, останешься ли ты храброй, когда увидишь, какая участь ожидает того, кто тебе дорог.

Реми схватилась за сердце:

– Не смей ее трогать!

– Умница. Ты сама догадалась. Милашка Фларра. – Он поцеловал кончики пальцев. – Такая спелая, мечтающая о любви.

Реми схватилась за ночной столик, поднялась на ноги и бросилась на мужа, выставив острые ногти, однако Пинки легко сбил ее с ног.

– Аппетитная девочка, не правда ли? – весело сказал он, словно они вели светский разговор. – Так и брызжет сексуальностью. Она еще более лакомый кусочек, чем ты, Реми. Счастливчик тот мужчина, который попользуется ею первым.

Реми бухнулась на колени, поползла к мужу и обхватила его за бедра.

– Пинки, ради Бога, – хриплым голосом взмолилась она. – Не мучай ее. Я сделаю все, что хочешь. Все, что угодно.

Она поднялась, хватаясь пальцами за его одежду. Стала целовать его, поглаживать через тонкую ткань брюк.

– Делай со мной, что захочешь, только не трогай ее.

Пинки отодвинулся, отбросив ее руки.

– Прекрати.

– Пожалуйста, Пинки, – всхлипнула она. Не мучай ее.

– Я с ней ничего делать не собираюсь, милая. Неужто ты думала, что я затащу Фларру в свою постель? Вовсе нет. – Он похлопал жену по щеке. – Нет, я подарил твою сестренку Уэйну Бардо.

С этими словами он вышел из спальни и запер дверь. Реми застыла на месте, едва держась на ногах. Бардо! Бедная Фларра!

Она согнулась в три погибели и застонала. Потом прикусила губу и от всей души возблагодарила Господа за то, что Он предоставил ей шанс на спасение.

В ладони у нее был ключ. Прикидываясь, будто молит Дюваля о пощаде, Реми воспользовалась давними воровскими навыками – обшарила его карманы.

– Ничего не понимаю. Почему мы не едем прямо к Реми?

Наивность девчонки заводила его еще больше, чем ее школьная форма. Давненько у Бардо не было такого лакомого кусочка. Соблазнительная, благоуханная – прямо конфетка. Он облизнулся, предвкушая шикарное времяпрепровождение.

– Дом весь вверх дном, – сказал он вслух. – Готовятся к балу. Кругом снуют слуги, вот твоя сестра и велела отвезти тебя в гостиницу, чтоб ты могла спокойно переодеться.

– Странно. Ведь мы с Реми не виделись целую неделю, даже больше. Наверно, я должна ей позвонить.

Девчонка насторожилась, но Бардо уже вел ее в номер мотеля, снятый заранее. Сначала он хотел заказать комнату в какой-нибудь шикарной гостинице, но потом передумал. К чему зря тратить деньги на всякую ерунду, если исход сегодняшнего дня предрешен заранее?

К тому же, если Фларра поднимет крик, в мотеле такого сорта никто не станет совать нос не в свое дело. Тут главное – плати вперед и наличными.

Однако надо было успокоить малышку. Бардо тяжело вздохнул и сказал:

– Эх, видно, придется все тебе рассказать.

– Что рассказать?

– Понимаешь, тебе приготовили большой сюрприз. Действительно настоящее чудо. Сюрприз еще не совсем готов, поэтому мне ведено привезти тебя сюда и занять – на какое-то время.

– В самом деле? – взвизгнула Фларра, просияв улыбкой. – Что же там такое?

– Не могу сказать. Слово давал.

– Ну хоть намекните. Пожалуйста, мистер Бардо!

– Как бы не так. Босс и миссис Дюваль с меня шкуру сдерут, если я проболтаюсь. Я и так уже наговорил лишнего. Пообещай мне, что сделаешь вид, будто это для тебя большая неожиданность.

– Обещаю.

Он завел ее в номер и положил на кровать коробку с маскарадным костюмом. Молодец Пинки – не упустил из виду ни одной детали. Фларра еще в машине заглянула в коробку, однако сказала, что не будет торопиться – рассмотрит костюм потом как следует;

Теперь она сразу же вцепилась в коробку.

– Все, мое терпение на исходе!

Фларра отшвырнула крышку в сторону, восторженно ахнула и с восхищением уставилась на прозрачную ткань, усыпанную разноцветными кристаллами. Пальцы она молитвенно сложила возле подбородка, став похожей на маленькую девочку.

– Какая красота! Что это такое?

– Достань и посмотри.

Дрожащими руками она вынула маскарадный костюм, словно это была какая-то священная реликвия.