Джейн Кренц - Неистовые сердца

— Не думаю, что слон подойдет, — произнес наконец Оливер Рейн. Его тихий, низкий голос выражал вежливое сожаление.

— Я так и предполагала, что он вам не понравится. — Энни Линкрофт мрачно посмотрела на животное и подумала, как же ей подступиться к главному вопросу, ради которого она, собственно, и пришла к таинственному Оливеру Рейну.

— Допускаю, что он необычен, — продолжал Рейн.

— Возможно, как и большинство моих клиентов, вы спрашиваете себя: искусство это или просто китч?

— Интересный вопрос, — согласился Рейн.

— Учтите, что слон не просто украшение, он еще и функционален, — сказала Энни, инстинктивно предпринимая последнюю попытку спасти сделку. — В основании у него есть маленький потайной ящичек. Очень удобно для небольших предметов.

— Вряд ли он подходит к этой комнате, — дипломатично заметил Рейн.

Энни подумала, что только сам Оливер Рейн будет уместен в этом кабинете из эбенового дерева с золотисто-серой отделкой. Она была практически уверена, что Рейну слон не понравится. Двухфутовая лакированная фигура с ярко-алыми ногтями и пурпурным хоботом выглядела вызывающе радостно на фоне каменного сада Zen 1.

Занимавший большой угол кабинета, он не был настоящим садом, по крайней мере в представлении Энни. Отсутствовал даже намек на зелень. Ни один листочек, не говоря уже о каких-либо красочных цветках, не нарушал первозданную безупречность серебристо-серого песка.

Низкая черная деревянная рама обрамляла песок, в котором были заботливо выложены абстрактные узоры из пяти камней. Энни подозревала, что Рейн потратил немало часов, чтобы именно в таком порядке расположить камни на песке. Несомненно, эта лишенная чувств задача по эстетике пришлась ему по душе.

Дизайнер, которого Рейн нанял для оформления интерьера своего нового и просторного пентхауса на двадцать шестом этаже, с безошибочной точностью определил вкус клиента. Отовсюду открывался кажущийся бесконечным вид на Сиэтл, залив Эллиотт и Олимпийский стадион. Во всех комнатах преобладало отталкивающее сочетание эбенового дерева с золотисто-серыми тонами.

В результате вышло суровое, элегантное логовище, в совершенстве подходящее человеку; которого многие считали опасным хищником.

«Нет, — решила Энни. — Слон — симпатичное создание, но, конечно, он никак не подходит к упорядоченному, сдержанному декору недавно завершенных апартаментов Рейна». Она не могла представить себе ничего из своего магазинчика «Безумные мечты», полного причудливых, единственных в своем роде вещиц, что смотрелось бы здесь уместно.

Ясно, что Оливер Рейн был далек от экстравагантности любого рода.

— Жаль, но слон не вполне подходит, — пробормотал Рейн.

— Не переживайте. Все дело в самом слоне. По правде говоря, мне не удалось заинтересовать им ни одного из своих клиентов. — Энни нахмурилась. — Что-то в нем как будто отпугивает людей. Может, причина в ногтях?

— Вполне возможно.

— Ладно, сделка не так уж велика. («Пожалуй, хватит навязывать слона Оливеру Рейну».) Вы настаивали, чтобы я захватила еще что-нибудь, вот я и решила его здесь опробовать.

— Очень мило с вашей стороны. Мне нравится ваша настойчивость. Разрешите подлить вам чаю. — Рейн потянулся за покрытым черной с золотом эмалью чайником, который стоял рядом на черном лакированном подносе.

Энни завороженно смотрела, как он наполнял ее чашку. Ярко-белый луч света от галогенной лампы на столе обнажал мускулистую силу рук Рейна. Грубые, с мозолистыми ладонями, они не были похожи на руки бизнесмена. Будто Рейн нажил свое состояние, копаясь в жирной земле, а не занимаясь надежными капиталовложениями.

Разливая чай нежно и аккуратно, ему удавалось сохранять свою мужественность. Каждый его жест выражал одновременно силу и грацию.

Энни замечала, что любое движение Рейна, даже самое незначительное, полностью поглощало ее внимание. Возможно, причина была в том, что сдерживаемая в нем энергия резко контрастировала с бездонным, глубоким спокойствием, исходившим от него, когда он не двигался. Энни никогда еще не встречала человека, так умело владеющего собой.

Она осторожно взглянула на него, принимая чашку.

— Признаться честно, не думаю, что у меня в «Безумных мечтах» есть что-либо устраивающее вас.

Рейн внимательно рассматривал ее, как будто она поставила перед ним любопытную, но вполне разрешимую задачу.

— Только потому, что слон не подошел, не должно означать для нас, будто ничего другого из вашего магазина также не подойдет.

— Вам не понравилась и карусель, которую я приносила в понедельник, — напомнила Энни.

— Ах да, карусель. Признаю, что у нее есть определенный шарм, но эти причудливые существа на ней смотрелись здесь не совсем уместно.

— О вкусах не спорят, — пробормотала Энни. Сама она считала, что красиво позолоченная карусель с коллекцией странных мифологических зверушек была бы прекрасным штрихом в комнате, в которой находился в высшей степени необычный, почти мифический Оливер Рейн.

Никто не знал многого о Рейне. «Но так было всегда со всеми легендами, — размышляла Энни. — Чем меньше доступной информации, тем более легендарной становится личность в глазах мира».

Впервые она встретилась с ним полтора месяца назад на вечеринке по поводу помолвки ее брата Дэниэла. Она, конечно, и до этого знала о существовании Рейна, потому что Дэниэл когда-то на него работал. Но лично знакомы не были.

Дэниэл Линкрофт был признанным гением в области электроники. Пять лет назад Рейн нанял его установить несколько высокотехнологичных систем безопасности для расширяющейся империи своего бизнеса. Позднее, когда Дэниэл ушел от него и открыл собственную фирму по электронике, Рейн вложил в нее большой начальный капитал и стал таким образом единственной и самой большой финансовой поддержкой Дэниэла.

В тот день Дэниэл предупредил Энни, что, хотя Рейн и приглашен на празднование помолвки, он вряд ли появится. Оливер Рейн почти никогда не показывался на людях, кроме, пожалуй, встреч с компаньонами. А если бы он вдруг и решил появиться в обществе, то наверняка более высокого уровня, чем тот, который занимали Линкрофты. О состоянии семьи Рейнов, которое Оливер восстановил на пустом месте после загадочного исчезновения своего отца, также ходили легенды, как и о самом этом человеке.

Но, к явному удивлению и удовольствию Дэниэла, Рейн прибыл на помолвку на заднем сиденье черного лимузина. На нем был черный с белым вечерний наряд. Эта официальная одежда подчеркивала его мрачную замкнутость.

Рейн поразил Энни в первый же момент, как только она увидела его. Он не был похож ни на одного из мужчин, которых она когда-либо знала. Его окружала загадочная аура мощи, страсти и гордости, но превыше всего чувствовалось железное самообладание.