Джейн Кренц - Расколотый рай

— Итак, — закончил он с нотками искренности в голосе, — я решил, что в «Институте других измерений» смогу сделать много больше, чем в науке или бизнесе.

После этого разговора Алекса чувствовала себя крайне неглубокой и ограниченной примерно сутки, но не больше, быстро преодолев этот свой комплекс.

Фостер обладал массой достоинств. Казалось бы, чего еще желать? Так нет же, в довершение ко всему он был еще и красив. Может быть, даже чересчур красив, считала Алекса. Но тут она, наверное, просто к нему придиралась.

Ей попадались фотографии Фостера в брошюрах «Института»и время от времени в местной газете «Авалон геральд». Фотокамера его любила. Снимки подчеркивали блеск его золотисто-каштановых волос и мужественную линию челюсти. Когда же она видела Фостера живьем, его плакатная красота сублимировалась для нее во что-то отталкивающее, после чего хотелось вымыть руки. Она и сама не понимала почему. Может быть, потому, что с его лица не сходило недвусмысленное выражение «я-вами-глубоко-за-интересован». Вот что читалось в его янтарных глазах.

Семинары Фостера были почти такими же популярными, как и Уэбстера Белла, особенно среди слушательниц.

Алексу очень удивило, — наверное, больше, чем всех остальных, — когда он пригласил ее поужинать вскоре после того, как она перестала посещать семинар по основам медитации, один из самых модных в «Институте». Правда, она сразу же почувствовала, что отношения с Фостером закончатся так же, как и все ее предыдущие отношения с мужчинами: без излишнего шума. И оказалась права. Кафе «Апогей» постепенно пустело.

— Вы не думали о том, чтобы записаться на какой-нибудь другой семинар? — спросил Фостер.

— Нет.

— Алекса, мне кажется, для вас были бы очень полезны наши интенсивные курсы.

— Я знаю, что вы желаете мне добра, но понимаете, как раз сейчас вдруг навалилось много работы. А кроме того, вся эта эзотерика не для меня.

— Она для всех. — Он ласково улыбнулся, — Признайтесь, вы даже толком не включились в освоение программы.

— Вы правы. Я оставила занятия через три недели.

— Но для того чтобы достичь ощутимых результатов, необходимо позаниматься гораздо дольше, особенно таким, как вы.

— Таким, как я?

— Я наблюдал за вам во время занятий в «Институте». Вам не следовало торопиться, Алекса. У вас впереди длинный путь к очищению. Это не так просто — научиться ощущать в себе способность жить в своем собственном измерении, почувствовать себя свободной.

— Спасибо, но мне и так хорошо.

— Вам хорошо, а может быть много лучше. В этом самое главное. — Он подался вперед. — У вас внутри огромный запас энергии, которая позволит вам наконец стать полностью свободной. Почему бы ее не использовать?

— Потому что я одна из тех несчастных, каких немало в этом прекрасном мире, которым приходится в поте лица своего зарабатывать на хлеб насущный. — Алекса посмотрела на часы. — Кстати, мне нужно возвращаться в магазин. Моя помощница Керри, наверное, переживает, не случилось ли что со мной.

— Единственное, о чем я вас прошу, это хорошенько все обдумать и возвратиться на семинар по основам медитации. Он для вас крайне необходим, потому что поможет высвободиться потоку положительной энергии. А вы, вместо того чтобы воспользоваться этой исключительной возможностью, позволяете проникать в ваше сознание негативным силам.

Свет заслонила темная фигура внушительных размеров. Алекса внутренне сжалась. Чтобы узнать, кто это, ей не нужно было поворачивать голову.

— Я не помешал? — спросил Траск.

— А вот и сами негативные силы, — пробормотала Алекса. — Легки на помине.

— Что вы сказали? — Взгляд Траска был вежливо-вопросительным. — Я что-то не разобрал.

Она подняла на него глаза и загадочно улыбнулась.

— Мы вроде встречались. Ах да, вспомнила. Авалонский обрыв. Кажется, вы имеете какое-то отношение к новому курортному отелю.

В его зеленоватых глазах промелькнуло приятное удивление. Он отсалютовал ей чашкой кофе, которую держал в руке.

— Теперь я понимаю, что недостаточно постарался, чтобы произвести на вас более сильное впечатление.

Алекса вспыхнула. К счастью, подавать ответную реплику на это блестящее высказывание нужды не было. Фостер уже был на ногах с протянутой рукой.

— Фостер Редстоун. Из «Института других измерений».

— Траск. Как леди изволила заметить, я имею отношение к «СЕО Авалон резортс инк.».

Фостер широко улыбнулся:

— При этом самые близкие. Рад приветствовать вас в Авалоне, Траск. Я понял так, что вы с Алексой знакомы?

— Мы встречались, — сказал Траск.

Алекса напряглась. Загадочное выражение его глаз вызывало тревогу. Неужели узнал? Неопределенность ситуации раздражала.

Она решила взять инициативу в свои руки.

— Я в тот вечер торопилась домой, — произнесла она небрежным тоном, — и, кажется, даже не назвала себя.

— Да, вы себя не назвали. Наверное, потому что были огорчены.

Она нахмурилась:

— Почему вы так решили?

— Вам не понравилось, что я зашел за ограждение. Скорее всего вас огорчило это. Скажите, а вы регулярно патрулируете этот участок дороги и следите, чтобы туристы не нарушали правил?

Краем глаза она заметила испуганный взгляд Фостера и стиснула зубы, чтобы не позволить себе покраснеть снова.

— Меня зовут Алекса Чемберс.

Траск слегка поклонился:

— Приятно познакомиться, мисс Чемберс. Так сказать, еще раз.

По его лицу нельзя было понять, узнал он ее или нет. Одно только холодное загадочное веселье в глазах, смешанное с небольшим удивлением.

«Не нужно забывать делать вдохи и выдохи, — напомнила она себе. — Все в порядке. Беспокоиться не о чем. Связать меня с Ллойдом он сейчас никак не может, потому что в городе всего несколько дней и фамилия Чемберс ему ни о чем не говорит. Можно расслабиться».

— А сами вы, мисс Чемберс, всегда следуете всем правилам? — спросил он.

«До недавнего времени — определенно, — ответила она мысленно. — Если бы моя карьера перспективного искусствоведа не рухнула так внезапно, не успев даже по-настоящему начаться, я бы ни о каком нарушении правил даже и не помышляла. Напротив, по мнению моего бывшего психотерапевта, от риска меня удерживал отнюдь не страх. Просто до недавнего времени в моей жизни не было ничего такого, чего бы я хотела настолько сильно, чтобы нарушать какие-то правила».

— Я полагаю, — отозвалась она после выразительного молчания, — в отличие от некоторых, что если правила существуют, то это для чего-нибудь нужно.

— Конечно. Они существуют для того, чтобы их нарушать.

— К счастью, не все придерживаются такого мнения, — возразила Алекса. — Нравится вам или нет, но правила — это клей, который скрепляет цивилизацию.