Джейн Кренц - Расколотый рай

— Не понял.

— А что тут понимать? Ситуация в этом случае не очень сильно отличается от той, какая возникает в большом бизнесе. Когда обнаруживается, что один из сотрудников банка, грубо говоря, проворовался, или когда хакер взломал банковскую компьютерную систему и снял со счета какую-то сумму денег. Вы же знаете, что в подобных случаях никто не хочет шума и тем более громкого судебного разбирательства. Клиенты начнут сомневаться в способности фирмы или банка защитить их вклады.

Траск молча кивнул.

— Так вот, — продолжила Алекса, — в мире искусства примерно то же самое. Макклелланд продавала свои подделки не непосредственно коллекционерам, а посредникам, которыми были высококвалифицированные эксперты. Именно они потом продавали эти предметы искусства и антиквариат своим клиентам.

— Кажется, я уловил, — сказал Траск. — Никто из этих так называемых экспертов не захотел признаться, что был одурачен. Подделки наверняка были качественные?

— Конечно. Вот эти эксперты и набрали в рот воды. Иначе бы рухнул весь их бизнес. Слишком многое было поставлено на карту. Макклелланд, конечно, рассчитывала именно на такую реакцию. Поэтому не было никакого расследования, суда и всего прочего. Только слухи и инсинуации…

— …в которых довольно заметно фигурировала ваша фамилия.

— Мою фамилию, — устало проговорила она, — начали трепать только после очень гаденькой статейки, которую опубликовал влиятельный журнал «Памятники культуры двадцатого века». У этого идиота, автора статейки, не было никаких фактов. Согласно его домыслам, в этой истории с продажей подделок в «Галерее Макклелланд»я была чуть ли не самой главной участницей.

— А что же хозяйка?

— Макклелланд? — Алекса угрюмо посмотрела на «Танцующего сатира». — Исчезла, оставив меня один на один с обстоятельствами.

Некоторое время Траск молчал. По выражению его лица Алекса понимала, что он обдумывает полученную информацию.

Наконец Траск шевельнулся и рассеянно погладил лакированную поверхность стенда.

— Намекните, как можно проверить все, что вы рассказали?

Алекса безразлично пожала плечами, хотя это движение потребовало у нее немалых волевых усилий.

— Есть несколько клиентов «Галереи Макклелланд», правда, не очень много, которые в знак благодарности, что я отговорила их от покупки большого количества очень дорогих и необратимо фальшивых предметов искусства и антиквариата начала двадцатого века, возможно, согласятся поговорить с вами, но только не для записи.

— И сколько таких клиентов?

— Как я уже сказала, немного. Те, кто прислушался к моим советам не доверять Макклелланд. В их числе был и Эдвард Вэйл. Вот почему он…

Договорить Алекса не успела. В конце коридора со стороны лестницы возникла фигура Гленды Блан. Издали она показалась Алексе похожей на Валькирию.

— Наконец-то я вас нашла, сэр, — торопливо проговорила Гленда. — Внизу ждет телевизионная съемочная группа из Финикса. Я договорилась насчет интервью с вами, которое должно начаться через пять минут. Вы будете стоять у подножия лестницы в вестибюле рядом с большой мраморной птицей.

Траск не отводил взгляда от Алексы.

— Гленда, понимаете, я сейчас немного занят.

— Сэр, мне стоило большого труда организовать это интервью, — смущенно проговорила Гленда. — Вы сказали, что нужно привлечь все средства массовой информации, какие возможно.

Траск поиграл желваками, но взял себя в руки.

— Я буду внизу через несколько минут.

— Сэр, вы нужны там сейчас.

К удивлению Алексы, Траск понимающе кивнул.

— Хорошо, Гленда. Я иду.

По-видимому удовлетворенная, Гленда развернулась и зашагала к лестнице.

Траск посмотрел на Алексу.

— Мы с вами не кончили этот разговор. После презентации я отвезу вас домой. Нам нужно поговорить.

Не ожидая ответа, Траск направился вслед за Глендой.

Ответ Алекса прошептала, только когда осталась в коридоре одна:

— Я еще не совсем потеряла голову, чтобы садиться в машину к незнакомым мужчинам.

Затем она повернулась, зло ухватилась за «Танцующего сатира», затащила его в чулан и захлопнула дверь.

Густой рокот автомобильного двигателя Алексу не разбудил. Она лежала в постели, а сна — ни в одном глазу. За окном тьму прочертили два луча фар. Через несколько секунд машина остановилась. Двигатель замолк.

То, что он приедет, она знала с самого начала.

Алекса сбросила одеяло, встала и потянулась за черным атласным халатом с золотыми узорами. Затем обреченно сунула ноги в пушистые домашние туфли без задников.

У стены спальни находился великолепный деревянный туалетный столик. Лакированный, инкрустированный зеленым стеклом. Это была ее драгоценность, одна из нескольких принадлежащих ей подлинных вещей стиля деко. Столик был изготовлен в 1927 году в манере Пола Франкла, этого мастера чувственности. Все его работы имели характерные закругления и отличались особой мерцающей поверхностью. Алексе казалось, что эта вещь делает ее спальню похожей на будуар.

Она подошла к столику, включила лампу и, увидев в овальном зеркале свое отражение, чуть сразу же не выключила. Перед тем как лечь в постель, она тщательно вымыла лицо. Сейчас на нем не было ни малейших признаков косметики. Глаза казались глубоко утонувшими в глазницах. Волосы спутаны — она очень долго ворочалась в постели, и вообще все лицо было какое-то напряженное.

«Ну что за вид? — спросила она себя. — А с другой стороны, зачем, спрашивается, производить на Траска впечатление? Я что, собираюсь его обольщать?»

Алекса угрюмо уставилась в зеркало. Откуда у нее взялось это словечко «обольщать»? Она не припоминала, чтобы оно было в ее словаре.

Дурная примета.

В дверь требовательно постучали, три раза.

Все как в сказке. Только в какой-то не правильной. Бал действительно был, а когда он закончился, она сбежала. И вот Траск ее нашел. Но ведь Эдвард ее предупреждал: Траск вовсе не прекрасный принц. С другой стороны, она ведь тоже не Золушка.

С гулко бьющимся сердцем она быстро прошла по небольшому коридору в темную гостиную.

Раздался еще один короткий стук, который эхом отозвался в гостиной. Не обращая внимания, она включила торшер, разумеется, также в стиле двадцатых, а затем только подошла к двери и осторожно посмотрела в глазок.

Траск стоял на верхней ступеньке. Очевидно, когда он .ехал сюда, окно в машине было опущено, потому что его темные волосы потревожил ночной ветерок. Свой черный смокинг он сбросил. Концы галстука-бабочки свободно свисали на плиссированную белую рубашку, рукава которой были закатаны.

Алекса увидела рельефные контуры бицепсов. Видимо, этот человек не всю жизнь сидел за письменным столом главного администратора корпорации, а занимался чем-то еще.