Ольга Анисимова - Школьный роман

— Ты можешь сидеть спокойно? — недовольно спрашивала Ксюша, — я и так ничего не понимаю, а еще ты тут возишься!

— Нет, ты погляди, как он на нее пялится!!! — возмущенно шептал ей в ответ Женя. — Откровенно и нагло! Сволочь!

— Кто? Егор? Ну и пусть себе пялится, всем давно известно, что он неравнодушен к Маргарите Николаевне… Успокойся, ты только повод ищешь, чтобы снова с ним сцепиться.

— А ты думаешь, поводов мало?… Просто я как бы ей пообещал, что не трону больше этого гада. А он расслабился, ты посмотри, глаз не сводит, даже не пишет ничего!

— Ты тоже не пишешь и мне мешаешь.

— Потерпишь! — отрезал Женька и покосился на Ксюшу, — А может, мне тебя ему подсунуть, отвлечешь его от Марго немного… Он обрадуется, подумает, что мне насолил…А?

— Хватит, Женя. Я понимаю, что ты обо мне невысокого мнения, но в твои дурацкие жестокие игры я играть не буду.

— Ой, бедная овечка… Ладно, я уже почти простил… Да и Васильеву не больно-то ты нужна. Он использовал тебя, дурочку, чтобы повыпендриваться, героем-любовником прикинуться и меня разозлить.

Теперь о тебе в классе мнение соответственное, благодаря нашему отличнику. Знаешь, что народ думает? Не то, что я тебя у Васильева отбил, а то, что подобрал из жалости.

— Сколько в тебе злости, Женя…

— Столько же, сколько в тебе подлости!

Они оба напряженно замолчали. Женьке нисколько не доставляло удовольствия мучить Ксюшу, иногда он чувствовал перед ней вину, но еще не был готов к тому, чтобы забыть обиду. А вот Ксюша, кажется, его простила. Очень быстро простила, это не нравилось Женьке. Или она прикидывалась такой чистенькой и непорочной, а на самом деле только и мечтала скорее с кем-нибудь трахнуться? Попонтовалась немного для порядка и снова заглядывает ему в глаза. И Женя не мог теперь относиться к ней, как относился раньше. Он мог относиться к ней только так же, как к папашиной Алиске. Женька был почти уверен, что, затяни он Ксюшу в укромное место, и она сама снимет трусики. И он бы уже давно провел этот эксперимент, но его внимание целиком переключилось на Васильева, не отрывающего своих похотливых глазок от Марго.

На геометрии, Васильев, доказав вперед всех теорему подошел с тетрадью к учительскому столу.

Маргарита Николаевна указала ему, видимо, какую-то неточность и Егор склонился к ней так низко, что Женька едва усидел за партой.

— Ну, мразь!! — прошипел он, — видишь, куда он запустил свои зенки? Это похоже, что он смотрит в тетрадь?! Он всю ее своим взглядом ощупал!

— А ты запрети ему вообще смотреть на свою учительницу! — не выдержала и раздраженно ответила Ксюша, — Вот будет смешно!

— А ты думаешь, я так всю оставлю? — зло ответил Женя.

— Ну, Марго-то до лампочки его взгляды. Она даже не смотрит на него!

— А вот это особенно интересно! — возмущенно, громко сказал Женька, так что Маргарита Николаевна направила на него недовольный взгляд.

— Раньше-то она чуть не облизывала его — поглядит ласково, похвалит, едва по головке не погладит… А теперь практически стоит к нему спиной!

— Мне кажется, у тебя навязчивая идея какая-то! Кто на кого смотрит, как смотрит, как стоит, как сидит…

— Хочешь сказать, крыша у меня поехала?

— Очень похоже! Если ты додумался до того, что Марго каким-то образом небезразличны взгляды Егора…

— Никитин, Наумова — последнее замечание! — вдруг прервал их разговор сердитый возглас Марго.

Женя и Оксана подняли головы:

— А когда было первое? — не удержался и спросил Женя.

— Если не закроете немедленно рты, — проигнорировала его вопрос Марго, — Никитин отправится заниматься в мой кабинет, а Наумова за родителями.

Женька хотел было еще что-то брякнуть в ответ, но Ксюша взмолилась:

— Хватит, перестань! Ты не представляешь, что со мной отец сделает!

Женя примолк и до конца урока не раскрывал больше рта. Он снова углубился в наблюдение за Васильевым и Марго. И чем дольше он следил за ними, тем больше убеждался, что поведение обоих было более чем странным. Васильев, казалось, гипнотизировал взглядом Марго, а она слишком уж демонстративно глядела в противоположную сторону. Это не было похоже на игнорирование, ее поведение было сродни страху лишний раз выдать своим вниманием к Егору какое-то особое чувство.

Еще через день Женя был абсолютно уверен, что между матерью и Васильевым что-то происходит.

Пока на расстоянии, будто телепатически, но есть нить, связующая их. И она никак не рвется, потому что настойчивые взгляды Васильева оказываются сильнее невнимания к нему Марго. Что все это значит? Не наговорил ли Васильев Марго чего-то лишнего?

И это «что-то лишнее» очень ее задело.

— Она к нему неравнодушна, — заявил Женька Ксюше, когда они шли из школы, — она просто от него тащится…

— Кто? Марго? От Егора?

— От него самого… то-то она мне все уши прожужжала: Егор, славный мальчик, замечательный, умный…. Даже меня самого умудрилась выставить виноватым в том, что он меня третировал, прикинь?…

Только бы я не трогал ее замечательного Егора! Она в него влюбилась!

— Ну, ты точно тронулся! — с усталым вздохом резюмировала Ксюша, — Чтобы нашей красавице Марго какой-то Васильев… Он просто ее любимчик и все! Может быть, она специально сейчас с ним строжится, чтобы он не расслаблялся, учился на всю катушку, не рассчитывая на ее снисхождение. Ему ведь медаль получить надо. К тому же ты сам мне говорил, что у нее с директором роман…

— Ага! Роман! Все это для отвода глаз! Ей наш директор на фиг не нужен!

— Знаешь что? У тебя пунктик! Ты просто новых врагов ищешь! Придумал, что Марго неравнодушна к Васильеву, чтобы снова приняться кому-нибудь мстить! Я представляю, что ты можешь устроить Маргарите Николаевне, если тебе покажется, что и она тоже переметнулсь в лагерь врага! Наверное, школу спалишь!

— Нет, я Васильева убью, — так спокойно и серьезно ответил Женя, что Ксюшу передернуло.

— Опять он во всем у тебя виноват? И чем он так провинился — тем, что влюблен в свою учительницу, по которой каждый второй старшеклассник сохнет? Но ты ведь и на ее чувства не имеешь права! Кого хочет, того пусть и любит!

— Так, да? — прищурился Женька.

— Так, да! — ответила решительно Ксюша. — И ты помешать не сможешь! Если даже я …тебя не смогла разлюбить, после всего… а уж ты постарался, чтобы я тебя возненавидела!

— А ты, значит, не возненавидела? — тихо и напряженно спросил Женя.

Ксюша отвернулась и промолчала. Женька остановился и развернул Ксюшу к себе лицом:

— Значит, тебе понравилось? Когда с тобой так…грубо, как с дешевкой, как со шлюшкой?…значит, тебе хочется еще? Да? Хочешь еще? Хочешь меня?!?

Ксюша как-то затравленно взглянула на Женю и тихо выговорила: