Салли Боумен - Актриса

— Вот видите, я же говорил, что получится, — произнес он и быстро отошел прочь.

Льюис сидел в баре «Поло-клуба» и беседовал со своим приятелем. Он уже в третий раз переписывал «Бесконечный миг» и чувствовал, что работа зашла в тупик. Его приятель, довольно известный сценарист, поднаторевший в вопросах конъюнктуры, любезно согласился помочь ему советом. Сейчас он терпеливо ждал, пока Льюис во второй раз перескажет ему сюжет — после первого раза проблема осталась непроясненной.

— Послушай, Льюис, — наконец проговорил сценарист, прихлебывая мартини, — один умный человек как-то сказал, что на свете есть только два стоящих сюжета: любовь и деньги. Все остальное можно не брать в расчет.

Льюис ошарашенно посмотрел на него. Сценарист достал сигару и глубокомысленно выпустил вверх колечко дыма.

— Кто же это сказал? — произнес он, мучительно нахмурив лоб. — Похоже на Бальзака. Хотя, с другой стороны, это вполне мог быть и Грэм Грин.

Наступило молчание.

— Всего два сюжета? — осмелился подать голос Льюис.

— Представь себе.

— Надо же…

— Вот так. Поэтому мой тебе совет, Льюис: брось трепыхаться, живи проще. Знаешь, что такое хороший сценарий? Крепко закрученная любовная история плюс необычный антураж. Ну, с любовью тебе, надеюсь, все более или менее ясно. Остается подобрать антураж. Пусть это будет железнодорожная станция, послевоенная Вена, южные штаты в период Гражданской войны — все, что угодно, лишь бы было оригинально. Ну а дальше совсем просто: смотришь, на кого из актеров публика идет с большей охотой, и назначаешь их на главные роли. После этого тебе остается только сидеть дома и подсчитывать барыши. Вот и все. И не надо рвать жилы, это никогда не окупается. Побереги вдохновение для налоговых деклараций.

Возвращаясь домой, Льюис прилежно обдумывал совет сценариста. Красный «Порш» стремительно летел вперед, из динамика несся громкий голос Боба Дилана. «Любовь, — с раздражением думал Льюис. — Любовь и деньги. Нет, не может быть, чтобы все было так просто. Наверное, этот прохвост забыл сказать мне самое главное».

Подъезжая к вилле, Льюис, как всегда, почувствовал в душе неприятный холодок. Он невзлюбил это место с самого начала. Прежняя хозяйка, Ингрид Нильсон, панически боялась воров и до отказа нашпиговала дом сигнализацией. Эта мания перешла к Льюису вместе с остальными ее владениями. Когда они переехали, вилла по количеству замков и запоров могла поспорить с хорошим банковским сейфом, а сад был обнесен высоченной стеной, затянутой поверху колючей проволокой. Льюис добавил к этому множество дорогих новомодных изобретений. На воротах теперь стоял электронный замок, отпирающийся из дома или из хозяйских машин. Сад был сплошь опутан проводами и просматривался весь до последнего кустика. Правда, толку от этой системы было мало: птицы и мелкие зверюшки то и дело выводили ее из строя. Остановившись перед высокими воротами, Льюис впервые подумал о том, чего он, собственно, хотел этим добиться: чтобы никто не забрался к нему в дом или чтобы никто не выбрался?

Он досадливо поморщился, удивляясь, что такая нелепая мысль могла прийти ему в голову, и в этот момент увидел перед воротами человека. Это был высокий, крупный, рыжеволосый мужчина в дешевом костюме, в шляпе, лихо сдвинутой на затылок, и старых стоптанных башмаках. Он стоял возле стены и смотрел вверх. В руке у него была туристская карта Лос-Анджелеса с отмеченными на ней крестиками виллами кинозвезд.

Дожидаясь, пока распахнутся ворота, Льюис жал на сцепление и разглядывал незнакомца. Заметив торчащее у него из кармана горлышко бутылки, он со злостью подумал: «Пьянь паршивая». Потом надавил на газ и промчался мимо, подняв густое облако пыли. За воротами он приостановился, еще раз взглянул на незнакомца и с ревом покатил к дому.

Настроение у него было отвратительное. Он даже обрадовался появлению бродяги — теперь у него был повод сорвать на ком-то зло. Не успев войти в дом, он принялся расспрашивать Касси, не видела ли она перед воротами незнакомого мужчину.

Касси невозмутимо посмотрела на него. Она всегда недолюбливала Льюиса, и тот отвечал ей тем же. Оба старались скрывать свою неприязнь, но им это плохо удавалось.

— Высокого, рыжеволосого, в шляпе? — Да.

— Видела несколько раз. Обыкновенный бродяга. Пусть себе стоит. Он никому не причиняет вреда.

— Если он появится снова, немедленно позвоните в полицию. Что за ерунда, всякая шваль болтается перед домом, а они и в ус не дуют. Пусть уберут его отсюда. Это их обязанность, черт возьми! Кто-то должен побеспокоиться о вас, Мадлен и Кэт, когда вы остаетесь здесь одни.

Не успев договорить, он уже пожалел о своих словах.

— Ну что вы, мистер Синклер, мы не одни, с нами Дженнер. В случае чего он за нас заступится. Да и Хикс почти не отлучается из своей сторожки.

Льюис знал, что она права. Дворецкий Дженнер и шофер Хикс действительно всегда были дома. Отсутствовал, как правило, именно он, Льюис, и Касси недвусмысленно дала ему это понять.

Он отвернулся.

— Элен не звонила? — спросил он, чтобы переменить тему.

— Звонила, мистер Синклер. В семь, как обычно.

— Кэт уже спит? Касси заколебалась.

— Думаю, что еще нет, — проговорила она, взглянув на часы. — Ее уложили совсем недавно.

— Ну хорошо, я не буду подниматься, а то она опять разгуляется. Завтра я ее все равно увижу. Да, и вот еше что, Касси, ужин мне не готовьте, вечером я должен буду уйти.

Он сам удивился тому, что сказал. Минуту назад он еще не знал, где проведет вечер. Касси кивнула и вышла.

Льюис отправился в гостиную. Все здесь живо напоминало ему о Элен. Это была ее комната, как, впрочем, и все остальные комнаты дома. Льюис никогда не чувствовал себя в нем уютно. Он только купил его, а всем остальным — планировкой, расстановкой мебели, подборкой деталей — занималась Элен. Результат получился великолепный. Льюис не мог этого не видеть. Но дом тем не менее как был, так и остался для него чужим.

Он нервно прошелся по комнате, не зная, чем себя занять. Взгляд его скользнул по индийским ширмам и китайским вазам — запоздалому подарку его родителей. Они долго не могли простить сыну скоропалительной женитьбы и, только встретившись с Элен и оценив по достоинству ее ум и обаяние, смирились с их браком. Льюис с грустью вспомнил крохотную лондонскую квартирку с красными шторами, старой мебелью и уютным большим камином. Они были счастливы там, теперь он это отчетливо понимал.

Он плеснул в стакан виски, добавил немного льда и, подойдя к окну, выглянул в сад. До вечера было еще далеко, он вполне мог бы успеть поработать. Или позвонить Элен… Хотя особого смысла в этом не было: съемки «Беглецов» закончились, и Элен со дня на день должна была вернуться домой. Нет, звонить, конечно, не стоит, лучше пойти к кому-нибудь в гости. Друзей у него, слава богу, хватало, правда, без Элен его приглашали гораздо реже, и, если он придет один, неизвестно, как отнесутся к этому его знакомые…