Барбара Босуэл - Черные глаза

Ханна принимала его таким, каким он был, потому что впервые была влюблена по-настоящему. Если б только она могла быть уверена, что и он любит ее! Мэтью никогда не говорил ей о любви, да и она сама, после того первого раза, не посмела повторить слова, которые вырвались у нее в ту первую их ночь.

Возможно, он не любит ее и поэтому не хочет осложнять отношения ложными признаниями. Кроме того, он так и не сообщил ей, когда собирается уехать из Кловера насовсем. А эта поездка в Пенсаколу — просто удобный случай избежать ненужных объяснений и прощаний… Холодок пробежал по ее телу. Нет, этого не может быть! Мэтью не должен поступить с ней так бессердечно!

— Надеюсь, что Мэт не из тех кавалеров, которые исчезают, а потом появляются через три года как ни в чем не бывало, — пошутила Дженни. — Но ты, Ханна, можешь не волноваться: тебя никто добровольно не бросит.

— А если бы он так поступил, Ханна бы его не простила, как делают некоторые, — вмешалась в разговор Эмма.

— Какой краской для волос пользуется Александра Уиндэм? — спросила Ханна, чтобы сменить тему разговора.

— Понятия не имею, — усмехнулась Дженни. — Александра Уиндэм не снисходит до моего салона, ей только в Чарлстоне могут угодить. Да, кстати, это правда, что Джастин отвергла твоего брата?

— Сущая правда, — подтвердила Ханна, но не добавила, что Бэй продолжает часто посещать поместье Уиндэм, теперь уже ради самой Александры.

— Ханна, дорогая, ты прыгаешь, как кошка, — заметила бабушка, когда внучка ворвалась в комнату, подбежала к окну, затем сняла со стены картину и вновь водворила ее на прежнее место. Посидев одно мгновение, она вскочила и стала ходить взад-вперед по комнате. — Тебя огорчил звонок Джастин, моя милая?

Незадолго до обеда звонила Джастин и спрашивала, нет ли известий от Мэтью.

— Мы с мамой пытались ему дозвониться, но пообщались только с автоответчиком. Конечно, мы оставили свой номер телефона, однако Мэтью не позвонил. А сегодня к телефону подошла женщина и сказала, что его сейчас нет. Ханна, что происходит?

«К телефону подошла женщина», — в сотый раз повторила про себя Ханна. Часы показывали уже десять вечера, и нервы ее были на пределе. Чтобы как-то отвлечь внимание бабушки, Ханна перевела разговор в другое русло:

— Джастин звонила Мэтью, чтобы сообщить ему об анализе крови, который подтвердил, что Александра его мать.

— А как Александра восприняла эту информацию? — поинтересовалась бабушка. — Будет ли она признавать его официально своим сыном?

— Джастин ничего не сказала по этому поводу. Видимо, все будет зависеть от желания Мэтью.

— Интересно, как наш Бэй воспримет эту новость, — ехидно заметила Лидия. — Он поставил Александру на мраморный пьедестал, и вдруг выясняется, что у нее внебрачный ребенок от парня из клана Полков.

— Я думаю, что ему интереснее видеть Александру в своей постели, а не на пьедестале, — выпалила Ханна. — Возможно, эта новость даст ему импульс для активного продвижения к цели.

— Положение становится очень любопытным, — продолжала Лидия. — Представь себе, что твой родной брат станет твоим свекром!

Но Ханне было не до шуток.

— Это может случиться, только если я выйду замуж за Мэтью, а Бэй женится на Александре. Разве такое возможно?

— Вряд ли Бэй женится на Александре, а вот ты, деточка моя, бьюсь об заклад, выйдешь замуж за Мэтью.

— Мэтью отсутствует уже пять дней, и я о нем ничего не знаю. Скорее всего, он решил уехать из Кловера, забыть всех нас, и меня в том числе, — проговорила Ханна, сдерживая слезы.

— Конечно, он мог бы позвонить, но уверяю тебя, он скоро появится, — подбадривала ее бабушка.

— Я, пожалуй, пойду немного пройдусь, — заявила Ханна, глядя в окно. Стояла тихая безлунная ночь, и лишь изредка вдали сверкали зарницы.

— Да, конечно, дорогая, прогулки перед сном очень полезны, — согласилась Лидия.

Выйдя из дома, Ханна пошла по тропинке, ведущей в лес. Она никогда раньше не гуляла по ночам, но страшно ей не было. Мысли о Мэтью настолько поглотили ее, что она не замечала темноты.

Вскоре она услышала шум машины. Вероятно, это Бэй или родители возвращались из гостей. Шум все приближался, и Ханна на всякий случай сошла с тропинки и спряталась за дерево. Из подъехавшего автомобиля вышел Мэтью.

— Ты где-то тут спряталась, моя милая, — громко сказал он. — Давай выходи, или будем играть в прятки?

Сердце Ханны так сильно колотилось, словно готово было выпрыгнуть из груди. Выйдя из укрытия, она увидела Мэтью. Он был одет так же, как в тот первый вечер, когда они встретились и она приняла его за гангстера.

— Ты вернулся, — прошептала она и почувствовала вдруг такое смущение, что не смогла даже броситься к нему навстречу: ноги словно вросли в землю.

— Твоя бабушка сказала, что ты пошла на прогулку. Какого черта ты бегаешь ночью по лесу?

— Я люблю гулять в ночные часы, — солгала Ханна. — В лесу так тихо…

— Не валяй дурака, сейчас пойдет дождь. Забирайся в машину.

— Дождя не будет.

В это мгновение сверкнула молния и грянул гром, затем несколько тяжелых холодных капель упали с неба. Распахнув заднюю дверцу автомобиля, Мэтью забрался на надувной матрас и глядел на Ханну, улыбаясь, как Чеширский кот из сказки об «Алисе в Стране чудес».

Ханна была счастлива, что он вернулся, но не могла простить его молчания все эти дни. Стоя под начавшимся дождем, она смотрела на него с укоризной.

— У меня тут кое-что есть для тебя, — загадочно произнес Мэтью.

— Кажется, я догадываюсь, — ответила Ханна, чувствуя, что ее бросает в жар.

— Не старайся разгадать, иди сюда — и увидишь.

Тут снова сверкнула молния, ударил гром, и дождь полил как из ведра. Ханна поневоле забралась в машину.

— Когда мы первый раз встретились, тоже шел дождь, — заметил он. — В этом есть нечто символическое, не правда ли? — Мэтью захлопнул дверцу, и они оказались вдвоем на надувном матрасе.

— В каком смысле символическое? — спросила Ханна дрожащим голосом.

— Это не имеет значения. Не будем опережать события. Сначала скажи мне, что ты счастлива меня видеть, а потом докажи на деле, как ты счастлива.

Стоя на коленках на надувном матрасе, Ханна положила руки ему на плечи и поцеловала его в губы.

— Я рада видеть тебя, Мэтью, — проговорила она, едва дыша.

Он прижал ее к себе и страстно поцеловал. Его сильные руки стали уверенно снимать с нее одежду.

— Ты сегодня в том же сиреневом платье, в каком была в ту ночь на берегу. Я помню, как ты повернулась и пошла. Ветер играл подолом твоего платья, а я стоял и любовался тобой.

— Я люблю тебя, Мэтью, — прошептала Ханна. — Я не могу больше скрывать от тебя свои чувства, даже если ты меня не любишь.