Луиза Бэгшоу - Фабрика грез

Он там работает. Молодой, небогатый и голодный. Мой самолет улетает в Лос-Анджелес в десять утра.

— Пожалуйста, Роксана, дай нам еще один шанс.

Рассмеявшись ему в лицо, она покачала хорошенькой головкой:

— Нет, Бобби, мальчик Бобби. Нет. Второго шанса со мной не бывает. Ты считаешь, что можешь обращаться со мной как с куском мяса только потому, что я женщина?

Тебе надо подумать над этим.

— Роксана, ну пожалуйста, — в отчаянии повторил Боб.

Сейчас он умолял ее, и они оба это понимали.

— Расслабься. Так и быть, можешь продолжать заниматься мной как моделью.

Элтон чуть не расплакался от облегчения.

— Пока я не найду тебе замену, — холодно добавила она. У нее появилось ощущение приятной легкости. Первый признак того, что наркотик начинает действовать. Ей захотелось остаться одной и насладиться. — Убирайся, Боб.

Скажи шоферу, чтобы машина была готова в восемь.

— Да, дорогая, — слабым голосом пообещал Элтон. Господи, что ему приходится терпеть!

Роксана холодно смотрела на своего агента, пока дверь ее уборной не закрылась за ним и она не осталась одна.

Она тихо постукивала накрашенным ногтем по билету первого класса, прикрепленному к зеркалу перед ней. Она летит в Лос-Анджелес. Что ж, будет интересно.

Она же Роксана Феликс. Она всегда получает то, что хочет.

Элеонор. Маршалл — самая могущественная женщина в Лос-Анджелесе.

Эта мысль билась на задворках сознания, когда Сэм Кендрик заворачивал свой серо-голубой «мазератти» на стоянку при агентстве. Как всегда, грациозно и мягко его большая машина заняла свое место. Стоянка уже почти заполнена, отметил Сэм. Сейчас половина восьмого утра, но не важно, что по контракту рабочий день сотрудников начинается в девять. Если вы хотите работать на «Сэм Кендрик интернэшнл», одно из самых влиятельных агентств в Голливуде, вам лучше приходить в офис к семи утра и уходить не раньше десяти вечера.

Краем глаза Сэм заметил, и узнал аккуратный «ламборгини» Дэвида Таубера, припаркованный прямо напротив его машины. Лучшее из незарезервированных мест на стоянке, и это означает, что Дэвид приехал на работу первым. Может, даже в половине шестого утра. Сэм улыбнулся. Таубер хотел, чтобы хозяин это заметил. И он заметил. Конечно.

После двадцати пяти лет работы агентом Сэмюэл Дж. Кендрик II усвоил привычку замечать все. Итак, Таубер, молодой, голодный, с амбициями, быстро освоил секретный код Голливуда. Смотри, босс, я первый. Ну хорошо, детка, подумал Сэм и тут же забыл об этом парне. Дэвид Таубер сейчас не представляет для него никакого интереса. А Элеонор-Маршалл представляет.

Не расстраивайся из-за мелочей. И помни: все это мелочи.

Расхожее выражение девяностых, с помощью которого и предлагалось снимать стресс. Он хмыкнул. Сразу две ошибки. Первая: «не расстраивайся из-за мелочей» — это не клапан от давления. Просто заповедь. Если ты тревожишься по пустякам, ты мертвяк. Ты утонул. Вторая ошибка: не все можно отнести к мелочам. Некоторые веши очень важны.

И если уж ты собираешься вступать в игру по-крупному, очень неплохо понимать разницу.

Внимание, внимание, внимание. Это еще одно, чему он научился. В городе, где у каждого возникает миллион проектов в день, внимание, сосредоточенное на чем-то одном, — необходимый ключ к успеху. Если ты ухватил настоящую звезду, первым делом думай о ней. Если идет война за собственность, на которую ты нацелился, — будь то сценарий, актер или режиссер, — направляй на победу весь свой пыл, пока противники не лопнут. Может, он и не ответил на пару звонков в последние два дня, ну и что? Для этого есть парни вроде Таубера. Если у тебя серьезная проблема, ты не должен размышлять ни о чем другом, а концентрироваться только на ней одной. Пока не решишь.

У «Сэм Кендрик интернэшнл» была серьезная проблема, Но после пяти дней мозговой атаки подсознание, на которое он всегда надеялся, наконец начало выдавать предложения. Первое имя, которое возникло у него в голове, было имя Элеонор Маршалл.

— Мистер Кендрик, звонила миссис Кендрик из клуба насчет вашего приема на следующей неделе. Десять минут назад был звонок из офиса мистера Овитца. Фред Флореску звонил в семь пятнадцать, — коротко доложила Карен, его помощница. Карен давно научилась не отнимать у Сэма время на «доброе утро» и прочие слова приветствия. — Ну и еще тридцать или чуть больше звонков, список я оставила у вас на столе. Дэбби приготовила вырезки из газет. Джони разобрала большую часть почты, там есть контракт Зака Мэйсона. Статья в «Хеллз дотер» 3, которую, может, вы захотите прочитать. Да, все готовы к совещанию в восемь.

Кендрик с отсутствующим видом кивнул.

— Значит, Фред звонил? Это хорошо. Я сейчас ему перезвоню, а ты можешь связаться с моей женой и сказать, что я даю ей карт-бланш. Меня все устроит.

Он попытался скрыть раздражение. Сколько раз он просил Изабель не беспокоить его на работе своими глупостями? Как будто ему не наплевать, что придумает дизайнер или какие идиотские кулинарные изыски будут на столах?, Изабель живет всем этим. А звонки, конечно, это игра.

Простая и четкая. Она любит продемонстрировать свое положение. Она понимает, что, какая бы суперзвезда ни позвонила ему, руководитель какой бы студии ни горел желанием поговорить с ним, сообщение о ее звонке всегда будет в самом начале списка.

Кендрик шагал по мягкому серому ковру, устилавшему коридор. Надо пройти через три комнаты. В каждой сидит секретарша и личный помощник, а потом он попадет в свой кабинет, в свое святилище. Это издержки, обязательные для суперагента. К тому же сейчас это необходимо. Только половина восьмого, а ему уже позвонили тридцать раз.

— Доброе утро, мистер Кендрик.

— Доброе утро, Сэм, хорошо выглядите.

— Рад видеть вас, босс.

Агенты и помощники проходили мимо него, улыбались, делая приветственные жесты, — в общем, мели хвостом, если уж быть точным. В «Эс-Кей-ай» Сэм Кендрик был королем. Он давно перестал развлекаться, наблюдая, как во время таких утренних встреч сотрудники соревновались, кто перехватит его взгляд.

Войдя в кабинет, Кендрик погрузился в черное кожаное кресло и не глядя потянулся к телефону. Он оставил послание Майклу Овитцу — одному Богу известно, когда они одновременно найдут пять свободных минут и поговорят наконец. Он попытался застать Фреда Флореску дома. Лучший молодой режиссер Голливуда, и он же — новый клиент «Эс-Кей-ай». Контракт с Фредом — один из наиболее ярких моментов нынешней унылой осенью.

Флореску поднял трубку после третьего гудка.

— Фред Флореску.

— Привет, Фред. Это Сэм.

Раздался довольный смешок:

— Быстро.

— Тебе первому звоню, — с легкостью соврал Сэм. Он был не последним в мастерстве лести, как и во многом другом. Он давно понял, как расположить к себе людей, не пресмыкаясь перед ними. В кинобизнесе это полезный навык.