Хелен Бьянчин - С любовью не спорят

— Ты чудовище! Как ты смеешь? — Она возобновила свои попытки освободиться, барабаня его по спине кулаками, стараясь ударить побольнее. — Пусти меня!

На Слоуна это производило не большее впечатление, чем комариные укусы. Не выпуская ее, он поднялся наверх, довольно долго возился, развешивая их одежду на спинке кровати, потом понес ее в ванную и включил душ.

— Что ты еще задумал?

— А как ты полагаешь? — Он встал под душ, задвинул за ними стеклянную дверь и наконец спустил ее на пол, поставив перед собой.

Не раздумывая, она влепила ему пощечину. Злость, беспомощная ярость душили ее. Но не успела она поднять руку второй раз, как он перехватил ее.

— Хочется подраться, Сюзанна?

— Да, черт тебя возьми!

— Тогда вперед! — Пальцы его разжались, предоставляя ей полную свободу. Он стоял не двигаясь, скрестив руки на груди.

Глаза его сумрачно блестели с молчаливым вызовом. Сюзанна в неистовстве беспорядочно молотила его по чему попало.

Он принимал ее удары с таким равнодушием, что еще больше бесил ее. Только раз чуть-чуть поморщился.

Горячие, злые слезы застилали ей глаза, текли по щекам. Костяшки пальцев болели. Слоун все не двигался. Постепенно ее руки устали, упали вниз.

— Ну, довольна?

Вода падала ему на плечи, стекала по спине.

Сюзанна, ничего не видя сквозь слезы, повернулась к стеклянной двери, но сильная рука Слоуна преградила ей дорогу.

Не произнося ни слова, он привлек ее к себе и заключил в объятия, подавляя все попытки дальнейшей борьбы.

— Пусти!

Пальцы, лежавшие на ее спине, неуловимо задвигались, и у Сюзанны мгновенно перехватило дыхание. Безуспешно пыталась она оттолкнуть его.

Рука, лежавшая на затылке, слегка повернула ее голову. Теперь уклониться от приближающихся губ стало невозможно.

Ожидая неистовства, почти насилия с его стороны, Сюзанна была поражена той нежностью, с которой он прикоснулся к ней, раздвигая ее губы языком, дразня, мучая, делая податливой.

Забыв обо всем, она подняла руки, обняла его за шею, впилась в его губы ответным поцелуем. Нетерпение ее нарастало, обессиленная, она задыхалась.

— Пожалуйста! — Ей казалось, что она не сможет выдержать ни секунды больше. Грудной ликующий смех вырвался у нее, когда Слоун раздвинул ее бедра и приподнял так, чтобы она могла обхватить его ногами.

Одним сильным движением он проник внутрь нее, погружаясь все глубже, пока она не задохнулась от наслаждения и боли.

На несколько секунд он замер, потом начал двигаться, сначала медленно, погружаясь в нее все глубже, пока мощный взрыв не разрядил напряжение обоих.

Сюзанна считала, что она далеко не новичок в занятиях любовью, но ей еще не приходилось пережить такое дикое, такое необузданное наслаждение.

Спрятав голову в ямку у него на шее, она позволила Слоуну покрывать ее жаркими поцелуями.

Как долго они оставались так, Сюзанна не знала. Может, секунды, может, минуты. В конце концов ее дыхание стало ровнее. С бесконечной бережностью, как хрупкую вазу, Слоун поставил ее на ноги.

Взяв мыло, он начал медленно водить им по ее телу, не пропуская ни одного дюйма, потом намылился сам.

Сюзанне казалось, что она не способна двинуться с места, не способна произнести хоть слово. Слоун выключил воду, и она вышла из-под душа, взяла полотенце. Он тут же отобрал его и начал вытирать ее сам.

Неотрывно глядя ему в глаза, Сюзанна растворялась в их бездонной глубине, оживала, раскрывалась ему навстречу, как цветок под горячими лучами солнца.

Она хочет его. Господи, как сильно! Но что потом? Как она сможет взойти в понедельник на катер, вернуться в Сидней, в свою квартиру? Сможет ли снова жить так, как будто не было этого уикенда?

Ее ожидает кошмар неосуществленных желаний, томление… пустота. Как же пережить такое?

— Слоун… — Нет, она не может произнести ни слова. Поднятая рука бессильно упала вниз.

Он нежно провел пальцами по ее щеке и дальше — по пульсирующей жилке на шее.

Она таяла от его прикосновения, желая только, чтобы он продолжал, пока блаженное тепло не разгорится в бушующее пламя.

Он знал это. Она видела по его глазам, насколько он сознает силу ее влечения. Его рука скользнула по ее груди, поглаживая мягкие изгибы, играя чувствительным соском.

Слоун склонился к ней, их губы слились в страстном поцелуе, круша те слабые сомнения, которые у нее еще оставались. Потом он стал ласкать ртом ее грудь, заставляя девушку изгибаться ему навстречу.

Одна ночь, с отчаянием подумала Сюзанна. Только одна ночь.

Ее руки потянулись к нему, дрожа, коснулись крепких мускулов, тормоша безмолвно, умоляя о большем, гораздо большем.

Кровь, словно расплавленный свинец, пульсировала в ее жилах, наполняя томлением каждую клеточку, желание достигло зенита.

Слоун отнес ее в спальню и опустился с ней вместе на постель, любуясь девушкой. Ее глаза сияли, как глубокие прозрачно-голубые озера, нежные губы слегка припухли от поцелуев, нежная кожа блестела, золотистые волосы окружали голову легким ореолом.

Она вся подалась вперед и припала к его губам, радуясь ощущению своей власти над ним. Потом, изогнувшись, приняла его, чувствуя, как все тело уступает его напору.

Великий Боже, как хорошо с ним. Как прекрасно это ощущение слияния двух тел, созданных друг для друга. Желание охватило ее, она начала двигаться, подчиняясь древнему как мир инстинкту.

Его руки приподняли ее за талию, он поднимал ее все выше и выше, пока она не закричала, достигнув высочайшего наслаждения.

Взглянув на него, Сюзанна встретилась с его горящими желанием глазами.

Она протянула руку, коснулась его нижней губы, провела пальцем по подбородку, шее, груди, животу туда, где они сливались воедино. Потом проделала тот же путь к своему рту.

Медленное, сладостное тепло зашевелилось глубоко внутри, согревая ее тело. Она тихо засмеялась, когда его руки приподняли ей голову.

На сей раз поцелуй был полон свирепой страсти, жажды обладания, требовал немедленного подчинения.

Тут было нечто большее, чем простое удовлетворение сексуального желания, чем обычное насыщение мужчины, охваченного любовным пылом.

Она обхватила его ногами, притягивая к себе, наслаждаясь его мощью.

Его губы легко касались нежных изгибов ее тела, он спускался все ниже, подбираясь к холмику, таящему истоки ее чувственности.

Незримо тлеющий огонь вновь начал разгораться, пробегая по жилам, будя задремавшие желания. Сюзанну поднимало все выше и выше, пока она не закричала, достигнув высшей точки блаженства.

А потом инициатива перешла к ней, и она наслаждалась, видя легкую испарину у него на лбу, напряженные мускулы живота, слыша участившееся дыхание.

Остаток ночи они провели, доводя друг друга до неистовства, сменяя медленные и томные прикосновения страстными, неистовыми объятиями.