Хелен Бьянчин - Фильм для любимого

Маноло больше не звонил. Видимо, ему не удалось закончить дела. Ну что ж, ты знала на что идешь. Ты выходила замуж за этого человека с открытыми глазами. Ты понимала, что тебя ждут множество одиноких ночей, в то время как твой муж будет заниматься делами в разных столицах мира.

Только тогда она не знала, как будет скучать по нему, как нелегко ей будет заснуть, не уткнувшись носом ему в плечо, не положив руку на его широкую грудь.

Однако тебе придется к этому привыкнуть, заключила Ариана свой молчаливый монолог и потянулась губкой к труднодоступному месту между лопаток.

— Тебе помочь? — спросил мужской голос, вслед за которым появился и сам Маноло… совершенно без одежды.

Она чуть не поскользнулась от неожиданности.

Он поддержал ее и, взяв из ее руки губку, начал растирать ее спину.

— Ты мог бы предупредить меня! — сказала она недовольным голосом, стараясь игнорировать приятные ощущения от его прикосновений.

— И испортить сюрприз?

— Да ты же напугал меня до смерти!

Маноло наклонился и коснулся губами ее лба.

— Прости.

— Я могла…

— Получить травму? — Он весело улыбнулся. Едва ли.

Ей захотелось его ударить.

— Отдай губку.

— С удовольствием, только сначала…

Его губы коснулись ее уха, задержались на виске, мелкими поцелуями проложили путь до подбородка и наконец сомкнулись с ее губами.

Она не могла противиться ему. От прикосновений этого мужчины все внутри нее таяло. Она готова была следовать за ним всюду, куда захотят повести ее его нежные руки.

Маноло продолжал ласкать ее, спускаясь ниже, ниже. Дотрагиваясь до интимных мест, он слышал грудной женский стон удовольствия. Потом он снова взял губку и повторил уже пройденный путь, доведя Ариану до состояния, среднего между неземным блаженством и болью.

Это было так непохоже на то, что она испытывала с Роджером! Ее бывший муж думал только о себе, о своем удовольствии, о своем самолюбии и всегда упрекал ее в том, что она не могла его удовлетворить. Каждый раз после ночи «любви» с ним она чувствовала себя одинокой и несчастной, хуже того виноватой.

От этих воспоминаний ее руки задрожали, и она ухватилась за талию Маноло, чтобы не упасть. Он взял ее лицо в свои ладони и поднял, тревожно вглядываясь:

— Что с тобой?

Ариана не ответила, но он все понял по испуганному выражению ее глаз.

— Похоже, он добился своего, этот подлец?

Маноло быстро выключил воду, обернул полотенце вокруг своих бедер и начал вытирать Ариану.

Потом слегка прошелся по своему торсу.

Ариана чувствовала себя ослабевшей и виноватой, что разочаровала его ожидания, испортила его сюрприз…

Словно угадав ее мысли, Маноло нежно поцеловал ее и взял за руку.

— Все будет хорошо. Идем спать?

Она хотела прижаться к нему близко, близко, приткнуться щекой к его плечу и заснуть, вдыхая его мужской запах…

Ее глаза наполнились слезами, слезами благодарности к этому человеку, который был так нежен с ней. Маноло понес ее в спальню, аккуратно опустил на кровать, лег рядом и погасил лампу.

— Я скучал по тебе.

Ариана обняла его и, покрывая мелкими поцелуями его плечо, произнесла:

— Я тоже.

Наконец, почувствовав непреодолимое желание спать, она прижалась щекой к его руке и заснула глубоким сном.

На следующее утро, сидя в столовой за второй чашкой кофе, она вдруг вспомнила о просьбе Валентины.

— Забыла тебе сказать: я вчера встретила Валентину.

Выражение глаз Маноло стало холодным, когда он взглянул на нее, оторвавшись от своего завтрака.

— В самом деле?

— Она зашла в кафе, где мы договорились встретиться с Лизой. Она просила тебе напомнить об аукционе ювелирных украшений, который она устраивает в субботу вечером.

Мероприятие, о котором Валентина говорит уже в течение двух месяцев, подумал Маноло. Пригласительные билеты давно разосланы, все лоты утверждены.

— Видимо, она тебе звонила, а ты не ответил.

— У меня есть менеджер, который занимается делами благотворительности. Валентина его знает, у нее есть его номер.

— Но она больше любит общаться с тобой, чем с твоим менеджером?

— Да.

— Понятно.

Он откинулся на спинку стула.

— Это все, что ты хотела мне сказать?

— Валентина имеет на тебя виды, и она не собирается отказываться от борьбы даже теперь, когда ты женился. Она не считает меня соперницей. Она видит во мне только няню для твоего ребенка.

— Она все это высказала тебе?

— Ей и не нужно было. Я прочитала это в ее глазах.

— Не важно, что думает Валентина. Ты для меня значишь гораздо больше, чем она может себе представить.

Ариана посмотрела на него нерешительно, не совсем понимая, что он имеет в виду. Неужели он говорит о любви?

— Валентина, конечно, не рассчитывает увидеть тебя на своем приеме? Придется огорчить ее, так как я не собираюсь появляться на светских мероприятиях без тебя.

В глазах Арианы заиграл злорадный огонек.

— Ну что ж, я прекрасно могу сыграть роль соперницы.

Он улыбнулся.

— Не сомневаюсь. Только не забывай, что это только роль: у Валентины нет никаких шансов.

Чтобы справиться с ролью соперницы, нужно выглядеть сногсшибательно. Так она и будет выглядеть в этот вечер, одобрительно оглядывая себя в зеркало, решила Ариана после почти часовой примерки разных платьев и костюмов. Она правильно сделала, что остановила свой выбор на элегантном черном вечернем платье с изящным декольте и высоким разрезом, доходившим до середины бедра.

Жемчужное ожерелье кремового оттенка замечательно шло к ее глазам. Макияж был сделан профессионально. Черная тушь, перламутровые тени, темно-малиновая помада — самая подходящая гамма для светского приема. А также для того, чтобы затмить всех соперниц, добавил внутренний голос.

Скользнув в туфли на шпильках и погрузившись в аромат французских духов, Ариана еще раз одобрительно кивнула головой и даже подмигнула себе.

— Потрясающе! — восхищенно произнес Маноло, заходя в ее комнату.

Ариана гордо выпрямилась, приподняла подбородок и взяла своего мужа под руку.

— Думаю мы вполне готовы играть свои роли.

Перед тем как уйти, они зашли в детскую. Кристина мирно спала, посапывая и причмокивая, как будто ей снилось что-то вкусное. Эта трогательная картина вызвала в Ариане теплые чувства, граничащие с материнскими. Она с каждым днем все больше привязывалась к дочке Маноло. Ей так хотелось, чтобы это был ее ребенок. Но увы! Кристину родила другая женщина.

Ариана знала только ее имя — Ивона. Девушке хотелось побольше узнать о ней, но в доме не было ее фотографий, даже свадебных, а Маноло никогда о ней не говорил, словно она вообще не существовала. Неужели он до сих пор таит на нее обиду? Впрочем, что ему обижаться? Он ведь сам решил развестись. Больше того, он забрал у нее их ребенка. Но… как же она могла отдать девочку?! Она же мать!