Диана Гамильтон - Лучшая пара на свете

— Я иду на кухню готовить ужин, — как ни в чем не бывало продолжил Джетро. — Хочешь составить мне компанию? Поможешь мне накрыть на стол, вместе выберем вино. Ты какие сорта предпочитаешь?

Не дождавшись ответа, он добродушно улыбнулся и отправился на кухню.

Возможно, Джетро попросту не заметил ее сумасшедшей реакции на его объятия. Впрочем, какая разница. Заметил он или не заметил, Элли все равно чувствовала себя униженной.

Сколько лет она жила, не ведая забот и не испытывая никаких проблем от отсутствия секса. И что вдруг с ней случилось? Сходит с ума от малейшего прикосновения мужчины!

Как, однако, легко забыл Джетро о своем интересе к ней, когда понял, что за свое воздержание он получит деньги, много-много денег!

Элли появилась на кухне минут через пятнадцать с выписанным для Джетро чеком в руках. Названная в нем сумма полностью опустошала ее банковский счет, но счастье матери стоило и не таких денег. Для своего успокоения ей хотелось как можно быстрее заплатить Джетро деньги, подчеркнув тем самым, что у них чисто деловое соглашение со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Молча и едва ли не на цыпочках Элли вошла на кухню. Положив чек на край обеденного стола, она посмотрела на Джетро, пытаясь определить, услышал ли он, что она вошла.

— Все-таки пришла мне помочь. Спасибо, — услышала она. — Принеси тогда бутылочку вина из погреба. Выбери, что тебе больше всего захочется. Только будь осторожнее. Там довольно крутые ступеньки. Погреб вон там.

Джетро ткнул деревянной ложкой в сторону неприметной двери между массивным сосновым кухонным шкафом и огромным камином. Затем снова повернулся к плите и принялся помешивать содержимое кастрюли, от которой исходил приятный чес-ноч но-томатный запах.

Элли не имела никакого желания спорить с ним. Лучше поскорее исчезнуть из кухни. Спустившись в погреб, она присвистнула от удивления: выбор вин был огромен, причем, судя по этикеткам, стоили они уйму денег.

— Мы не можем вот так запросто пользоваться едой и вином твоего друга, — твердо сказала она, вернувшись на кухню, где Джетро в этот момент закидывал макароны в кипящую воду. — Где-нибудь здесь поблизости есть магазин? Одну бутылку я принесла, но больше брать оттуда не хочу. Нельзя злоупотреблять гостеприимством. Кстати, твой чек на столе. Еще раз спасибо, что согласился мне по мочь.

Он мельком взглянул на чек, а затем посмотрел на Элли.

— Деревня в десяти километрах отсюда. Если не ошибаюсь, там есть всего один магазин, где торгу ют только самыми необходимыми продуктами. И никаких деликатесов, так мы с тобой с голоду по мрем. А зачем нам топать в такую даль, если холо дильник ломится от еды? — примирительно сказал Джетро. — И деньги твои тоже могут подождать.

Никогда в жизни он и пенни не возьмет у нее. Скорее мир перевернется, чем он воспользуется деньгами Элли.

— Уверен, Боб будет счастлив, если мы опустошим все его запасы. — Джетро взял кастрюлю и принялся раскладывать по тарелкам макароны.

Элли удивленно покосилась на него.

— Ты сказал, что его зовут Билл.

Криво улыбнувшись, Джетро взял со стола бутылку, достал из шкафчика штопор, вытащил пробку и небрежно бросил:

— А ему не нравится его имя. Вот я и зову его то так, то эдак. И, представляешь, он откликается.

Разливая вино по бокалам, он старался не смотреть на Элли.

— А какая у Боба-Билла фамилия? — спросила та, решив прервать наступившую тишину.

Джетро напрягся и постарался уверить себя, что Элли спрашивает не из недоверия, а из любопытства. В голове вертелась только фамилия личного секретаря Джеймса Эббота. Джетро решил назвать ее, чтобы не забыть потом.

— Эббот.

Боже! Как же ему не нравилась эта дурацкая игра! Сколько раз он хотел рассказать Элли правду, открыться, но мысль, что это признание сделает его шансы завоевать ее сердце равными нулю, останавливала Джетро.

— Приятного аппетита, — сказал он, придвигая к себе тарелку.

Любопытство — одна из неотъемлемых черт женского характера. Элли постарается узнать о господине Эбботе все, мельчайшие подробности его жизни. Чтобы не ошибаться, ему лучше рассказывать о себе, так уж он точно в следующий раз ничего не перепутает. Джетро отпил глоток вина и спросил;

— Что ты хочешь знать о моем друге, Элли?

— Все! — ответила она, как он и ожидал.

Элли преследовала свои личные цели. Рассказ о человеке, которого она никогда не видела и, вполне вероятно, никогда не увидит, казался Элли единственной нейтральной темой для разговора. Ей не хотелось, чтобы во время ужина на кухне стояла напряженная тишина, а возможность обращения к другим темам, таким, например, как их собственная жизнь, пугала ее.

— Ну хорошо, — уступил Джетро, хмуро улыбнулся ей и начал: — Мы с ним одногодки. Вместе ходи ли в школу, учились в одном классе, а потом посту пили в Лондонскую школу экономики.

Потягивая вино, Элли молча наблюдала за своим визави. А он, оказывается, получил хорошее образование: Лондонская школа экономики — колледж Лондонского университета. Это многое объясняет, например откуда у него такое прекрасное произношение. Но тогда возникает интересный вопрос: что же с ним такое произошло, почему к тридцати четырем годам он был вынужден зарабатывать себе на жизнь мойщиком окон.

— Еще учась в Лондонской школе экономики, он начал играть на бирже. Вначале достаточно скромно. В восемьдесят седьмом году ему удалось преду гадать серьезный экономический кризис за два месяца до его начала. Он продал все свои акции, когда их цены были еще заоблачными. В результате он выиграл около миллиона фунтов. После этого, когда у него появилось достаточно денег, он стал скупать коммерческие предприятия, находившиеся на грани банкротства, ставил их на ноги, а затем продавал по высокой цене. Сегодня он возглавляет целую империю. Ее представительства открыты по всему миру. В общем, он входит в число самых богатых людей в стране.

— Вот и молодец, — прервала его Элли нетерпеливо. — Расскажи лучше о его семье: родители, жена, дети.

Джетро грустно улыбнулся про себя. Ему предстоит рассказать сейчас о тех эпизодах своей жизни. о которых он никому не рассказывал. Ему давно хотелось раскрыть перед ней душу, и теперь, когда у него появилась такая возможность, он ее не упустит.

— Мои… — Джетро едва не прикусил язык. Он должен постоянно помнить о том, что ему нужно говорить о себе в третьем лице. — Детство он провел в обычном доме, в котором не было ничего интересного. Родители больше думали о себе, нежели о нем. У каждого была своя жизнь. А ребенком они интересовались мало. Никто не играл с ним, не водил его в кино, зоопарк… Их участие в воспитании сына заключалось лишь в редких встречах по праздникам, когда они забегали домой, чтобы подарить ему какую-нибудь игрушку, совершенно ему ненужную. Все время он проводил в детском саду, и только иногда няня водила его гулять в парк. Пожалуй, это были самые счастливые моменты в его жизни.