Маргарет Нетли - Мимолетный каприз?

— Ты тоже должен чувствовать себя желанным, — сказала она. — Со мной пока повременим.

— Ладно, — с трудом выдавил Майк. Как тут прикажешь разговаривать, когда женская рука ритмично поглаживает тебя! Собственное имя, и то едва вспомнишь. Хорошо, что вчера он догадался выпустить пар, иначе сейчас не продержался бы и двух секунд.

— Можешь подать мне веточку омелы? — попросила Джоан таким же медовым голосом, как ее прикосновения.

— С превеликим удовольствием, вот только бы вспомнить, куда я ее подевал.

— Она лежит на тумбочке, — подсказала Джоан. — Впрочем, не нужно. Сама возьму.

Не прекращая своих волшебных действий, она оседлала бедра Майка, но, устраиваясь поудобнее, поморщилась.

— Что случилось? — спросил Майк.

— Все то же, чрезмерные занятия на тренажерах. Не обращай внимания.

Он погладил Джоан по внутренней части бедер.

— Позволь помассировать тебя…

— Ну нет! — Она схватила его за запястья. — Известно, что произойдет, если ты вновь начнешь массировать меня.

— Но…

— Позже. — Джоан бросила взгляд на тумбочку. — Для этого ты припас массажное масло?

— Да.

— Хорошая идея, — мягко произнесла она. — Но сейчас моя очередь, так что убери-ка руки. Сможешь?

— Не уверен.

Тогда я не отпущу их. А пока не сделаю этого, не смогу продолжать… — Джоан выразительно посмотрела вниз, на напряженно выпрямленный член.

— Убираю, — сразу сдался Майк.

— Так-то лучше. — На всякий случай бросив на него строгий взгляд, Джоан разжала пальцы, чтобы тут же сомкнуть вокруг чудесной твердой плоти.

Майк задохнулся от удовольствия.

Потом его посетила мысль, не позабыла ли Джоан об омеле, хотя того, что она делает сейчас, было вполне достаточно для счастья. Вскоре Майк уже стонал, растворяясь в изысканных ласках. Труднее всего было удержаться от прикосновений к упругой атласной груди, которая находилась в дразнящей близости. В конце концов он не выдержал и накрыл ладонями полные колышущиеся выпуклости.

— Майк! — предостерегающе произнесла Джоан.

Он тут же послушно опустил руки, радуясь, как уверенно она держится. Но, когда она склонилась над ним, потянувшись за веточкой омелы, он приподнял голову и ухватил губами оказавшийся прямо перед его лицом сосок.

С загадочной улыбкой Джоан выпрямилась, тем самым высвободив плененную грудь.

— Ведь запрет относится только к рукам, — заметил Майк тоном обиженного мальчугана, которому не купили обещанный леденец на палочке.

— К губам тоже, — возразила Джоан. — Лежи смирно.

— Это выше человеческих сил.

— Ничего, у тебя получится.

Он взглянул в ее глаза и увидел обещание эротического приключения. Он находится с женщиной, которую долго искал и наконец нашел. Следующие несколько минут Джоан дразнила Майка омелой и целовала, повторяя его собственные действия, только у нее это получалось гораздо изысканнее. Пощекотав веточкой ухо, она склонилась к нему и прошептала:

— Тебе нравится?

Майк наслаждался. Немногим женщинам довелось узнать, что здесь расположена одна из его наиболее чувствительных эрогенных зон.

— Да.

Джоан немного поиграла языком с мочкой, потом легонько прикусила ее.

— А так?

Это было блаженство.

— Да.

Тогда Джоан ввела язык прямехонько ему в ухо. Вздрогнув от удовольствия, Майк судорожно скомкал пальцами простыню. Только одна часть его тела обладала подобной чувствительностью, и он догадывался, что Джоан не потребуется много времени, чтобы добраться туда. Она занялась вторым ухом, и Майк разжал руки. Однако ему все равно требовалось за что-то держаться. В конце концов он схватился за попку Джоан.

— Пусти, — тихо раздалось над его ухом.

— Мне нужно за что-то взяться…

— Ты только что держался за простыню.

— И когда она успевает все замечать?

Майк опустил руки, а Джоан переместилась ниже. Она несколько раз провела веточкой по его груди, а потом принялась лизать соски. Он вновь вцепился в постельное белье. Путь омелы к пупку потребовал от него повышенного умения владеть собой. Затем Майк приготовился к завершающему натиску.

К его удивлению, Джоан пропустила главную цель и занялась ступнями, медленно перемещаясь от кончиков пальцев к бедрам. Он сначала постанывал, а потом с его губ начали слетать странные хнычущие звуки. Поначалу он сам не понял, откуда они взялись, но, когда Джоан принялась щекотать языком впадинки под его коленями, сообразил, что к чему. Оказывается, это не кто иной, как он сам, поскуливает будто проголодавшийся щенок. Вдобавок Майка начало трясти.

К тому моменту, когда Джоан встала на колени между его ног, он дрожал как в лихорадке. Вскоре ему пришлось узнать, что ни мочки, ни внутренние области ушных раковин по чувствительности не способны сравниться с другим участком тела. В этом смысле округлости у основания его разгоряченного ствола побили предыдущий рекорд. Грудь Майка вздымалась, он стискивал зубы, боясь, что не выдержит и тогда сказочное приключение закончится раньше времени.

Наконец Джоан медленно провела омелой снизу вверх по всей длине его вздрагивающей плоти. За веточкой, как и прежде, последовали губы. Джоан знала, что Майк сейчас находится в полной ее власти, и пользовалась этим вовсю. Он держался, сколько мог, но очень скоро ему пришлось погрузить пальцы в пушистые волосы Джоан, притянуть ее к себе и слиться с ней в долгом глубоком поцелуе.

Не размыкая губ, Майк перекатил Джоан на спину и на ощупь открыл дверцу тумбочки. Его выдержка была уже почти исчерпана, но ему не хотелось, чтобы конец наступил до того, как он овладеет этой женщиной, на которой не останется ничего, кроме чулок и пояса. Трусики Майку придется разорвать, чтобы не терять времени попусту, но ему будет приятно купить новые.

Нащупав пакетик с презервативом, он заставил себя оторваться от сладостных губ.

Джоан дышала так же тяжело, как и он сам.

— Помочь?

Он посмотрел в ее потемневшие от желания глаза и сглотнул,

— Если ты еще разок прикоснешься ко мне, я не выдержу.

— На тебя слишком сильно подействовала омела.

— Наверное. — Сдавленный смешок Майка был полон предвкушения. Спустя секунду он надорвал пакетик зубами и надел презерватив. — Все дело в ней. — Он окинул Джоан взглядом. — А сейчас я хочу полностью осуществить свои грезы. — С этими словами Майк взялся за самый влажный участок женских трусиков и одним движением разорвал тонкую ткань.

Джоан ахнула, ее глаза полыхнули пламенем.

— Ты порвал мои трусики!

— Совершенно верно.

Последовало еще одно уверенное, властное движение, и Майк наконец вошел туда, куда так давно стремился. И это оказалось даже чудеснее, чем ему виделось в мечтах: С бешено бьющимся сердцем он замер, наслаждаясь влажным теплом сомкнувшихся вокруг его тугой плоти мышц и сказочно интимным ощущением полного единения с Джоан.