Джуди Тейлор - Жертва интриги

— Это была всего лишь шутка. — Воспоминания о дурацком споре не выходили у нее из головы.

— Но ты же не отказалась подпустить его поближе, — улыбнулась Мейбл. — Когда вы целовались, я подумала… Ох, кажется, я сама себя выдала. — Теперь уже она прижала ладонь к губам.

Краска залила щеки Эдит.

— Я подумала, что замкнутые по натуре люди часто боятся показать свои истинные чувства. Им кажется, что их должны понимать без слов, и они не снисходят до объяснений.

— Считаешь, что Джей как раз такой? — довольно сухо спросила молодая женщина.

Она не могла согласиться с Мейбл: Джей Мэтьюз никогда не отличался робостью, и он не стал бы мяться, а сразу признался бы, что любит… Если, конечно, это было так.

— Конечно, я не могу утверждать этого. Но я же его сестра и знаю, что, не будь тебя, он бы ни за что не вернулся на остров.

Он мог вернуться, потому что выяснил, кто я такая! Эдит похолодела от этой мысли и постаралась тут же забыть о ней. Нет, тогда бы он сразу же вышвырнул ее за порог. И уж точно не стал бы домогаться ее любви.

— Я не могу с тобой согласиться, извини, — тихо произнесла она, прекрасно понимая Мейбл.

Конечно, ей очень хочется видеть брата счастливым, но она выбрала для него не ту спутницу жизни. И вообще за него все равно никто не в праве решать. Джей пришел бы в ярость, узнав, что в его личную жизнь вмешиваются.

И именно в этот момент он ворвался в комнату.

Джей очень удивился, застав сестру в спальне Эдит. Что она здесь делает? Не приносить же извинения за грубое обхождение в присутствии Мейбл?

Там, в саду, он просто не мог сдержаться. И пускай эта женщина здесь для того, чтобы снова попытаться навредить ему, — она запала ему в душу, и он ничего не в силах в этим поделать.

Но почему же она так упорно сопротивляется? Ведь уступив, она легко бы привязала его к себе и могла бы вить из него веревки.

Как ни странно, Мейбл ничуть не удивилась появлению брата.

— Судя по всему, ты хочешь сообщить Эдит нечто очень важное. Тогда я не буду вам мешать. — Она улыбнулась несколько таинственно и, оставив их вдвоем, быстро покинула комнату.

Едва дверь за ней закрылась, Эдит резко выпалила:

— Что, черт подери, тебе здесь надо? Если ты собираешься снова меня поцеловать, то даже не пытайся, а лучше сразу выметайся вон!

Синие глаза полыхали огнем, тело было напряжено как струна, и все равно Джей с трудом удерживался, чтобы не обнять ее, не прижать к себе. Что с ним происходит, если такие чувства вызывает в нем мелкая преступница!

Но дело в том, что она совсем не походила на преступницу, наоборот, производила впечатление очень честного и порядочного человека. Даже когда она пришла к нему в кабинет, умоляя о справедливости, он почувствовал, что готов и хочет поверить ей. Но все факты указывали на вину Кристин Опшер, поэтому пришлось передать дело в руки полиции.

— Я требую извинений, — произнес Джей, заражаясь настроением собеседницы, хотя собирался сказать совсем другое.

— За что? — Эдит выпрямилась во весь рост и даже задрала подбородок, чтобы придать себе более внушительный вид.

Представив под тонкой тканью халата прекрасное обнаженное тело, Джей судорожно перевел дыхание. Гормоны активно заявляли о себе, и он с трудом сдерживал желание. Как бы хотелось провести ладонями по плавным изгибам тела, почувствовать нежность кожи, ощутить аромат волос, прижать ее к себе… сделать наконец своей.

Он содрогнулся от возбуждения и понял, что с трудом может держать ситуацию под контролем.

— Ты должна понимать, о чем я говорю. За обвинение в попытке изнасилования.

На щеках Эдит вспыхнул румянец, синие глаза загорелись опасным блеском. Боже, как она хороша, когда дает волю чувствам! Впрочем, Джей надеялся, что когда-нибудь на его долю достанется что-нибудь кроме гнева.

— Я сказала, что твое поведение напоминает попытку изнасилования, — ледяным голосом уточнила Эдит. — Это разные вещи.

— В любом случае, ты ведешь себя так, будто я взял что-то без разрешения.

— А разве нет? — Она обхватила себя руками за плечи, словно пытаясь защититься от собеседника.

Джей нахмурился и спрятал сжатые в кулаки руки в карманы. Он не привык, чтобы женщины думали о нем подобным образом, и чувствовал себя настоящим монстром. А до встречи с Эдит Стенфилд он — и не без оснований — считал себя джентльменом, чем очень гордился.

— По-моему, не так, — тихо, но отчетливо произнес Джей. — И если тебе хватит смелости заглянуть в глубь своей души, ты тоже признаешь, что я прав.

— Я уже нагляделась в мою душу, — жестко ответила Эдит. — И остаюсь при своем мнении.

Твой поступок не простителен.

— Да, но ты сама целовала меня так, будто тебе это нравится! — не остался в долгу Джей.

Черт побери, если она сейчас его выгонит, то он не избавится от чувства вины, хотя стыдиться ему нечего.

— А тебе не приходило в голову, что мною могло двигать простое любопытство?

— Любопытство? — Ему не доводилось слышать худшего объяснения поцелую. — И я его удовлетворил?

Эдит смерила его презрительным взглядом.

— Я не стану отвечать. И если ты не возражаешь, мне бы хотелось одеться. — Она подошла к двери и распахнула ее.

Но Джей еще не был готов уйти, поэтому спокойно захлопнул дверь.

— Я хочу знать, что здесь делала Мейбл.

Эдит стояла так близко, что он чувствовал запах ее цветочного мыла, видел очертания нежной груди под тонкой тканью и с каждой секундой все больше понимал пустячность своего вопроса.

Безумное желание нарастало с каждой секундой, и оставаться с ней в одной комнате становилось опасным.

— Думаю, это мое дело. — Она даже не удостоила его взглядом прекрасных глаз, давая понять, что Джей не имеет права на такие вопросы.

— Это ты позвала ее? — Интересно, о чем она собиралась говорить с Мейбл? Может быть, хочет втереться в доверие к простодушной девушке и использовать ту в своих интересах? Или надеется получить денег, которых у сестры все равно нет?

При мысли о возможных коварных планах Эдит, возбуждение его улеглось и вернулась способность рассуждать здраво. Он не позволит этой женщине разрушить его жизнь, вырвет зубы у ядовитой змеи, заставит признаться в собственных преступлениях. Джей смотрел на собеседницу холодно, забыв о сластолюбивых желаниях.

— Нет, — холодно ответила Эдит.

— Тогда зачем она пришла?

— Хотела поговорить со мной.

— О чем? — Какие у Мейбл могли быть срочные дела?

— Боюсь, это останется между мной и твоей сестрой. — Легкий румянец окрасил высокие скулы молодой женщины, и у Джея не осталось сомнений, что от него скрывают какую-то тайну.

— Черт подери, Эдит, я требую ответа!

Конечно, она ни за что не выдаст своих планов. Но зато теперь вместо страстного желания его обуревал гнев и хотелось хорошенько ее встряхнуть, чтобы добиться откровенности.