Джоан Хол - Сердцу не прикажешь

— Вот именно! — поддержала ее Карла с выражением явного облегчения на лице.

— Я не могу ждать так долго, — сказала Джо, голос и взгляд которой были сильно приправлены скепсисом.

Именно в эту самую секунду Фриско вдруг поняла, что в воскресенье ей предстоит сыграть самую трудную роль в своей жизни. Мать обвести вокруг пальца оказалось просто, но Джо — это Джо.

К их столику подошел официант с порциями спагетти.

Правда, трое подруг почувствовали, что их аппетит в значительной мере поиссяк.

— Ну и когда же ты ожидаешь приезда Уилла Дентона?

Прежде чем ответить на вопрос Майкла, Лукас с видимым удовольствием отпил ароматного кофе, от которого поднимался горячий пар.

Воскресным утром Лукас, Майкл и Роб сидели за столиком в гостиной отеля «Адамс Марк». Час был еще ранний, и потому столики почти сплошь оставались незанятыми. Нетронутыми оставались и приборы: круглый стол был сервирован на четверых.

В соответствии с просьбой Лукаса, Майкл, Роб и подружка Роба Мелани явились в отель час тому назад. Проявив необходимую тактичность, Мелани быстренько поела и оставила мужчин, отправившись, дескать, по делам. Братья, таким образом, могли без стеснения разговаривать о чем угодно. Подружка Роба, надо признаться, не так чтобы очень уж приглянулась Лукасу, однако когда младший брат выразил желание именно с ней вдвоем прийти на воскресную вечеринку, Лукас лишь бровью повел, но вслух ничего не сказал, принимая желание брата как данность.

— Вечером в пятницу я разговаривал с ним по телефону, — сказал наконец Лукас. — И Уилл сказал, что недели через три он вполне мог бы объявиться. — Он сделал еще один глоток кофе. — Он из Монтаны отправляется на Восток. Сказал, что где бы ни оказался вечером в субботу, обязательно со мной созвонится.

— Майкл тут успел мне рассказать, что ты якобы намерен отдать в его распоряжение свой дом, пока он не подыщет себе подходящего жилья. — Роб взял серебряный кофейник и подлил себе в чашку. — Означает ли все это, что ты намерен большую часть времени проводить здесь, в Филадельфии?

Лукас допил кофе и протянул чашку Робу, чтобы тот налил по третьему разу. Решив, что настало время сообщить братьям о своем плане изменений личного статуса, Лукас ответил:

— Да. И как раз именно поэтому я нанял Уилла. Он будет вместо меня в Ридингском офисе.

— Ты что же, тем самым хочешь сказать, что без него мы сами не управились бы? — хотя свой вопрос Майкл задал очень мягким, спокойным тоном, в словах его звучала определенная обида и злость.

— А вы смогли бы справиться? — участливо поинтересовался Лукас. — Мне не нужно объяснять, что вы оба отличные специалисты каждый в своей области. Но сумеете ли вы осуществить общее руководство?

С тяжелым вздохом Майкл вынужден был признаться:

— Увы!

Роб в свою очередь просто покачал головой.

— Но ведь мы могли бы всему этому научиться!

— Очень верная мысль. Я бы даже сказал больше: за то время, что меня здесь не было, прогресс налицо. — Лукас был сейчас уверен, что похвала братьям ничуть не повредит. — Но дело в том, что вам еще очень многому следует научиться. И вот тут-то нам и пригодится Уилл Дентон.

— А ты сам-то уверен, что он справится? — в своей обычной деловой манере спросил Майкл.

Лукас понимающе улыбнулся ему.

— Да, я все обдумал, — он пожал плечами. — Когда предлагал ему работу, я еще и сам не был уверен, что мне нужен помощник в Ридинге, и собирался использовать Дентона в «Остром лезвии»…

— Ну а теперь… — нахмурившись, не отставал Роб.

— Теперь я удостоверился, что этот Уилл отлично знает дело, всю его подноготную. Настоящий крепкий парень, он не подведет. Он вместо меня будет вам помогать обходить все острые углы. От него вы наверняка сумеете многому научиться. А со временем и сами сделаетесь руководителями. Но сразу хочу сказать, что это не единственная и даже не главная причина того, почему я решил посадить его на свое место. Я ведь вполне мог бы, как и раньше, курсировать между Ридингом и Филадельфией. Но сейчас ситуация несколько изменилась.

— А в чем, собственно, дело?

Лукас улыбнулся, затем решил сразу выложить главную новость.

— Я женюсь.

— Шутишь?! — усмехнулся Майкл.

— Рассказывай… — поддержал его Роб.

— И кто же твоя избранница?

— Вы ее увидите сегодня вечером. На вечеринке мы как раз и решили объявить о своем решении.

— Но кто она такая? — не унимался Майкл.

— Фриско Стайер. — Лукас поднял чашку до уровня губ, чтобы братья не смогли заметить его горестную улыбку.

— Это какая же? Дочь Гарольда?

— Да.

Роб с улыбкой покачал головой, а на лице Майкла обозначилось печальное и даже озабоченное выражение.

Зная, что Майкл был в курсе намерений старшего брата заполучить контроль над «Острым лезвием», Лукас решил, что не худо предупредить брата, чтобы вдруг не сболтнул лишнего. Впрочем, и Фриско следовало предупредить — она тоже могла что-нибудь ляпнуть.

Фриско… Ему было больно думать сейчас о ней. О ней, которую он так нечаянно обидел.

Вот идиот! — выругал Лукас сам себя в сотый, наверное, раз. Она так страстно, так красиво отдалась ему… У него даже на какое-то время зародилась надежда, что Фриско, чего доброго, может его полюбить.

Лукас подавил вздох и отпил кофе. Родители Фриско полагали, что одна неделя — время знакомства — срок чрезвычайно несерьезный, чтобы говорить о серьезных чувствах и намерениях. Лукас считал иначе. Неделю подряд он хотел ее, нуждался во Фриско, неделю он страдал от ее холодности — и эта неделя протянулась вечностью, оставив на сердце глубокие рубцы.

О Господи, как же он любил ее! Менее всего Лукас хотел бы обидеть или же оскорбить ее. Нынешнее же отношение Фриско причиняло ему большие страдания.

Его супруга.

Боль проникала ему в самое сердце.

О, если бы только в его силах было оставить Фриско в покое, даже и сейчас. Но увы… Увы, уже слишком поздно. Да и сама Фриско еще неизвестно как поведет себя в подобной ситуации. Они ведь сделали важнейший ход — сказали ее матери о том, что любят друг друга. Эта новость привела Гертруду прямо-таки в восторг. Она уже принялась строить планы касательно церемонии бракосочетания.

Лукас был убежден, что Фриско скорее согласится терпеть его, нежели решится так жестоко разочаровать мать.

Он еще раз мысленно обругал себя. Надо же, заварил такую кашу, всех приплел и все сделал самым что ни на есть идиотским образом!

Единственная его надежда была на то, что с течением времени терпением и беззаветной любовью ему удастся как-то утрясти этот хаос. Фриско ему была нужна во что бы то ни стало: ее смех, ее запах, ее страсть. Он нуждался в том, чтобы видеть собственное отражение в ее глазах. Иначе он до конца своих дней не сможет избавиться от гнетущего одиночества.