Даниэла Стил - Как две капли воды

Они наскоро пообедали в отеле и поехали к «Саксу», но, где бы ни появлялись, повсюду привлекали внимание окружающих. Элегантные, неотразимо прекрасные, стройные… Люди не сводили с них глаз. В магазинах к ним немедленно бросались продавцы и заведующие отделами. Оливия привезла с собой наброски, точно зная, каким хочет видеть подвенечное платье. Несколько свободно ниспадающих ярусов белого атласа, скроенного по косой, а сверху дорогое кружево, и шлейф, который протянется по всей церкви. На голове Виктории будет старинная бриллиантовая диадема, принадлежавшая матери, а сверху – кружевная фата. И если все пойдет как задумано, сестра в день своей свадьбы будет выглядеть не хуже любой королевы. В «Бонуит Теллер» их заверили, что все получится, как заказано. Почти час ушел на обсуждение рисунков Оливии и сорта кружев, необходимых для платья. Виктория тем временем примеряла туфли и шляпки.

– Им нужно снять мерку, – наконец объявила она сестре.

– Пусть снимут с тебя: у нас одинаковые фигуры, – небрежно бросила та.

– Ничего подобного! – решительно возразила Оливия. Бюст Виктории был чуточку полнее, талия немного уже, так что разница все же была. – Ну же, – скомандовала Оливия, – немедленно раздевайся.

– Так и быть, – со вздохом согласилась Виктория.

Оливия стала рассказывать заведующей отделом, какое платье хочется ей. Она остановила выбор на светло-голубом атласе, фасон выбрала похожий на наряд сестры, только без шлейфа и кружев. Но заведующая возразила, что платье получится слишком простым. Пришлось добавить небольшой трен и длинный голубой кружевной жакет. Теперь наряды сестер идеально гармонировали. Оливия, радостно улыбаясь, показала сестре наброски, но та, улыбнувшись, прошептала:

– Почему бы нам не поменяться местами в день свадьбы? Никто не узнает.

– Веди себя прилично, – строго заметила Оливия. – Впереди еще много работы.

Виктории и в самом деле требовался немалый гардероб. Целое лето в Европе!

Оливия поняла, что сегодня они не успеют сделать все намеченное, и решила завтра заехать в магазин одна, без Виктории. Она уже встала, чтобы попрощаться, как заметила устремленный на дверь взгляд Виктории. Порог переступила хорошо одетая пара, и продавщицы бросились к новым клиентам. Высокий темноволосый мужчина держал под руку смеющуюся женщину в шиншилловом манто. Оливия узнала Тоби Уиткома и Эванджелину с огромным животом, очевидно, на последних месяцах беременности. Господи, что она делает на людях в таком виде?

Но очевидно, Эванджелине было все равно, что скажут окружающие. Она преспокойно скинула манто, под которым оказалось широкое платье серого атласа. Оливия украдкой взглянула на сестру. Та стояла словно пораженная громом и не двигалась с места. Оливия поспешно попрощалась с заведующей и потащила сестру к выходу.

– Пойдем, Виктория, нам пора, – как можно мягче втолковывала она, но та отказывалась пошевелиться и не спускала глаз с Тоби. Тот, словно почувствовав ее взгляд, обернулся, но, по-видимому, сначала даже не понял, кто перед ним. Однако, хорошенько присмотревшись, он узнал сестер и, неприятно пораженный, торопливо отвел взгляд и повел Эванджелину в дальний угол. К сожалению, она тоже успела заметить сестер и что-то возразила мужу.

– Виктория, пожалуйста… – тихо, но твердо повторила Оливия, донельзя смущенная неприятной сценой. Продавщицы неприкрыто глазели на них. Тоби, очевидно, резко осадил жену, потому что та зарыдала, посматривая в сторону близнецов. Оливия, не выдержав, схватила сестру за руку и насильно вытолкала из магазина на улицу, где им довольно быстро удалось поймать такси. Оливия не помнила, как усадила сестру и устроилась рядом. Только несколько минут спустя она заметила, что Виктория плачет. Оливия велела водителю ехать в отель и молча пережидала, пока истерические всхлипывания затихнут.

– Я была бы уже на пятом месяце, – жаловалась Виктория, впервые за все время скорбя о потерянном ребенке.

– Да, и жизнь твоя оказалась бы бесповоротно разбита. Ради Бога, Виктория, хоть раз посмотри на вещи здраво и попытайся понять, что он с тобой сделал. Только не стоит убеждать меня, что ты до сих пор влюблена в него! – в ужасе прошептала Оливия, но сестра лишь покачала головой и заплакала еще сильнее.

– Я ненавижу его, – пробормотала она. – Ненавижу землю, по которой он ступает.

И все же воспоминания о незабываемых часах, проведенных в маленьком коттедже, рвали сердце. Почему она так легко поверила всему, что он ей наговорил? Да способен ли он вообще любить кого-то? Обещал бросить жену, а теперь Эванджелина гордо расхаживает повсюду, демонстрируя огромный живот, и свысока, как на последнюю тварь, поглядывает на Викторию! Господи, неужели отец был прав, когда старался прикрыть ее грех, выдавая замуж за порядочного человека?

Впервые за все это время Виктория призадумалась о последствиях своего проступка и ощутила благодарность к Чарлзу Доусону, великодушно согласившемуся защитить ее. Как жаль, что она никогда не полюбит его!

Слезы лились потоком, даже когда сестры, пробежав через вестибюль, очутились в номере. Никакие уговоры и утешения не помогали. Виктория билась в истерике. Сегодня она получила горький, но заслуженный урок людской жестокости. Урок, который никогда не забудет.

Наконец она понемногу успокоилась и, совершенно измотанная, жалкая и смирившаяся, подняла на сестру молящие глаза.

– Когда-нибудь ты забудешь его. Обязательно забудешь, – пообещала та.

– Я никому больше не доверюсь. Ты не представляешь, что он говорил мне, Олли. Я никогда бы не отважилась на такое, если бы не…

Или отважилась? Теперь она совсем не была уверена, что хорошо себя знает. Тоби заставлял ее вытворять невероятные вещи в постели. И как теперь объяснить Чарлзу свою опытность? Трудно поверить, что он вообще на ней женится, и чувство признательности к этому человеку все росло.

– Я сделала невероятную глупость, – призналась она сестре.

Оливия обняла ее, и они так и просидели до приезда Чарлза. Тот удивился, увидев их в таком необычайно подавленном настроении.

– Что-то случилось? Вы больны? – всполошился он, но Оливия ободряюще улыбнулась.

– Просто очень устали, да и перенервничали. Выбор подвенечного платья – один из важнейших и памятных моментов в жизни женщины, – объяснила она, хотя по глазам Чарлза было видно, что он не очень-то верит ее объяснениям.

Чарльз посчитал, что они опечалены предстоящей разлукой, и, пожалев девушек, пригласил Оливию поужинать вместе. Жених с невестой собирались в ресторан «Ритц-Карлтон», а оттуда на концерт. Но Оливия решительно отказалась, желая, чтобы Чарлз и Виктория получше узнали друг друга. Они не виделись два месяца, пусть проведут хотя бы вечер вместе! Она велит подать ужин в номер и займется набросками туалетов для сестры.