Сандра Браун - Пламя страстей

Господи, что же такое с ней происходит? Ведь она была спокойной, рассудительной женщиной. Нельзя так распускаться. Она терпеливо сносит свою вдовью участь, одна растит дочурку, как и обещала родителям. Она не позволит сексуальным фантазиям, к тому же связанным с малознакомым человеком, уничтожить ее здравый смысл!

Приняв это историческое решение. Ли постаралась уснуть.

– Вот что я предлагаю, – говорила она членам комитета домовладельцев. – Каждая улица будет оформлена по-своему.. Например, одна будет украшена леденцами, другая – колокольчиками, и так далее. В Далласе на складе есть все необходимое. В леденцах зажигаются белые и красные лампочки, колокольчики звенят. Представляете себе, что это будет?

Пять членов комитета кивнули. Был вторник после Дня благодарения, и Ли встречалась с комитетом домовладельцев, чтобы окончательно решить, как они собираются украсить свои и без того роскошные дома. Поскольку члены комитета, похоже, не могли прийти к единому мнению, Ли решила предложить им то, что напрашивалось само собой.

– Мы развесим на домах, заборах и деревьях гирлянды лампочек. Это просто, но очень нарядно. А потом уж вы сами будете решать, ставить ли рождественскую елку или обойтись венком из еловых веток… Но я сегодня должна знать, что именно вы хотите.

Мужчина, которому явно все это надоело, сказал:

– Я согласен, и давайте заканчивать.

– Мне кажется, это слишком просто, – капризным голосом заметила одна из женщин.

– Я не спорю, просто. – Ли постаралась придать своему голосу любезность, которой отнюдь не испытывала. Она должна была получить хороший гонорар, поэтому сдержалась и не произнесла резких слов, которые уже готовы были сорваться с ее языка. – Если бы мы раньше к этому приступили, то можно было бы придумать что-нибудь поинтереснее. На следующий год подготовку надо начинать уже в сентябре. Но я обещаю, что и так будет хорошо. Вы сможете увидеть эти огоньки на расстоянии в несколько миль.

– А когда мы сможет получить все необходимое? – спросил кто-то из присутствующих. –Ли знала, что с деньгами проблем не будет, поэтому она сказала:

– Я могу попросить поставщика прислать детали оформления: лампочки, опоры и все остальное, – самолетом. Если сегодня послать заказ, то мы получим груз в четверг, а за субботу и воскресенье все установим. Вы сами наймете электриков или это сделать мне? Те, кто работает со мной в торговом центре, не отказались бы подработать перед Рождеством.

– Прекрасно, – согласился нетерпеливый мужчина. – И у нас меньше головной боли.

– Хорошо. Так все согласны?

– Да, – ответила какая-то женщина.

– Вчера мы опросили всех владельцев домов, и они предоставили нам право принимать решение. Только с Чадом не удалось переговорить.

– Верно, – заметил мужчина. – Я слыхал, он сейчас где-то в Мексике.

При упоминании этого имени карандаш, до сих пор быстро бегавший по листу, вдруг вздрогнул в руках Ли и резко остановился; от сильного нажима сломался грифель. – Я слышал, там сейчас страшный пожар, – продолжал мужчина.

– Пожар? – с деланным спокойствием переспросила Ли. Неужели эти люди говорят о ее Чаде?

– Да. Один из жителей нашего района работает в фирме «Фламеко».

– «Фламеко»?

– Вы что, не слышали о «Фламеко»? – удивился мужчина.

– Н-нет, – запинаясь, выговорила она. – Я здесь совсем недавно.

– Да она известна по всему миру, а штаб-квартира ее здесь, в Мидленде. Эти ребята тушат пожары на нефтепромыслах. Вот так.

Щупальца страха подкрались к горлу, у нее перехватило дыхание. Она не могла говорить, а лишь молча кивнула. Может, это не ее Чад – не такое уж редкое у него имя.

– Представляете, Диллон поступил к ним, как только окончил колледж! Сколько же лет минуло с тех пор? В каком году был его выпуск? Помню, какая у него была обводка. Просто чудеса на поле творил! – Похоже, говорящий оседлал любимого конька.

Ли резко поднялась. Сумочка упала у нее с колен, и содержимое рассыпалось по полу. Трясущимися руками собирая выпавшие вещи, она проговорила:

– Если на сегодня все, то я пойду. Мне надо зайти на работу. Я еще позвоню, но имейте в виду, что все приготовления нужно завершить в воскресенье.

Нетвердой походкой она вышла из клуба домовладельцев и прислонилась к стене, жадно ловя ртом воздух. Значит, Чад в Мексике, тушит пожар на нефтяной скважине. Работа требует большого профессионализма. Она очень опасна, но за нее так хорошо платят. «Господи, – вихрем пронеслось у нее в голове, – опять повторяется все, как с Грегом!»

Немного успокоившись, она медленно побрела по тротуару. И вдруг рассмеялась невеселым смехом: хорошо платят! Да, это квартал роскошных особняков, где живут одни миллионеры. А она-то думала, что он механик, да к тому еще и безработный, и он почему-то не опровергал этого мнения. Постепенно поднявшаяся в ней волна негодования вытеснила чувство тревоги.

Она резко распахнула дверцу автомобиля, с грохотом захлопнула ее и поехала, не разбирая дороги, не глядя по сторонам, не желая знать, которая из этих богатых вилл принадлежит человеку, который обманывал ее или, по крайней мере, не говорил всей правды.

Слезы боли и унижения застилали ей глаза. Будь он проклят! Он держал ее в своих объятиях, осыпал поцелуями, а потом сбежал тушить пожар на какой-то скважине! Да как же такое может быть? Ведь с ним может произойти все что угодно!

– Она остановилась перед светофором, тело ее сотрясали рыдания. Чад знал, как она отнесется 104 " к его работе, поэтому скрыл от нее род своих занятий. Он незаметно вкрался ей в душу, вошел в ее жизнь, так что она замирала при одном виде его. Он стал необходим ей, прекрасно отдавая себе отчет в том, что, узнав о его профессии, она не согласится ему принадлежать.

– Я ненавижу его за то, что он лгал мне! Ненавижу! – рыдала она. И, повторяя эти слова, понимала, что лжет себе. Ей было больно сознавать правду, которая становилась все очевиднее с каждой пролитой слезой. Но теперь Ли знала – она безумно влюбилась.

Ему было достаточно одного взгляда на ее замкнутое, суровое лицо, чтобы все понять.

– Тебе сказали!

– Да.

Прошла неделя с тех пор, как ей стало все известно о его работе, но обида и боль не проходили.

– Мне можно войти? – тихо спросил он.

– Нет.

Он вздохнул. Посмотрел на свою ковбойскую шляпу, потрогал пальцем поля.

– Я боялся этого. Боялся, что ты все узнаешь сама, прежде чем я успею тебе что-либо объяснить. – Он устремил на нее пронзительный взгляд своих голубых глаз – в них застыло беспокойство. – Я как раз собирался тебе об этом рассказать.

– Да? Неужели? И когда же?

– Черт возьми! Ведь я знал, как ты отнесешься к человеку с такой опасной профессией!