Сандра Браун - Шелковая паутина

— Привет, Кэтлин, — участливо поздоровался Джордж и пожал ей руку.

— Здравствуй, Джордж, — ее губы так дрожали, что говорить было трудно.

— Я тебе давно порывался рассказать, уговаривал Сета, но он уперся и ни в какую. Не хотел, чтобы ты беспокоилась. А ему становилось все хуже и хуже.

— Я знаю. Слава Богу, ты находился все время с ним. Меня он к себе не подпускал.

— Миссис Кирхоф, я — доктор Александер. Мы как-то разговаривали с вами по телефону, но ни разу не встречались. — Он не протянул ей руки.

— Здравствуйте, доктор. Насколько тяжелым является состояние моего мужа?

Откуда появилось такое спокойствие, прозвучавшее в ее голосе? Внутренне она этого спокойствия не ощущала.

Врач насупил мохнатые брови и принялся разглядывать носки своих туфель.

— Не буду вас обманывать. Состояние критическое. Мистер Кирхоф знает, что его болезнь неизлечима, однако отказывается от каких-либо кардинальных способов лечения.

— Но почему? — вскричала Кэтлин. — Если есть хоть какой-то шанс…

— Об этом вам лучше поговорить с ним.

— А можно?

— Только недолго.

— Вы же говорили, что пустите туда меня! — возмутилась Хэйзел.

Доктор Александер на миг замешкался.

— Разумеется, мисс Кирхоф, но вы ведь понимаете, что ваш брат хотел бы увидеться со своей женой.

— Пока она развлекалась на Багамах, я торчала тут день и ночь! Я глаз не смыкала!

Не договорив, она разразилась шумными рыданиями. Кэтлин отлично видела, что все это сплошное притворство. Хэйзел решила до конца разыгрывать роль любящей, заботливой сестры. При иных обстоятельствах Кэтлин с превеликим удовольствием выцарапала бы этой двуличной стерве глаза.

Расчувствовавшись, доктор отвел безутешную мисс Кирхоф в сторону, а Кэтлин вошла в палату.

В первую минуту ей показалось, что она попала в какую-то камеру пыток. Кровать ей всех сторон была обставлена оборудованием устрашающего вида, поддерживавшим в Сете угасающую жизнь. Повсюду были трубки, шланги, капельницы, иглы…

Лишь глаза Сета ничуть не изменились.

— Кэтлин, — прохрипел он и чуть приподнял руку. — Ты вернулась… Зря. Не нужно бы тебе видеть меня таким. — Но лицо его было озарено радостью. — Хотя, честно говоря, это просто здорово.

По ее щекам ручьем текли слезы, как она ни пыталась их унять.

— Сет, ну почему, почему ты мне ничего не говорил?

— А что бы это изменило? Ты только попусту изводилась бы, забросила бы работу в фирме, а дело важнее, чем мои хворобы.

— Неправда! Ты важнее всего на свете!

— Ах, дорогая, если бы так… Есть много вещей куда более существенных. — Он погладил ее руку. — Например, твоя жизнь. Или рекламная кампания. Кстати, как идут съемки? Как Эрик? Он доволен?

— Да-да, со съемками все в порядке. Эрик… С ним тоже все в порядке. — Она нервно сглотнула. — Сет, не будем говорить о ерунде. Лучше объясни мне, почему ты отказываешься от помощи доктора Александера.

— Мне надоело висеть камнем у всех на шее. Надоело жить калекой. Мне могут пересадить почку, но это будет означать, что кто-то другой — ребенок или физически нормальный человек — останется без операции и умрет, а я буду жить. Что за бессмысленный эгоизм? Ведь даже с новой почкой я все равно останусь инвалидом. Продлю свои мучения еще на пару лет, потом пересаженная почка тоже откажет… — Он прижал ее руку к своей груди и заглянул в ее заплаканные глаза. — Ничего, скоро мне будет хорошо. Ты меня понимаешь? Жду с нетерпением. Хочу избавиться от этого немощного тела.

— Сет…

Она всхлипнула и припала к его груди, зарылась лицом в его пижаму и громко разрыдалась. То были слезы горя, стыда и вины.

Солнце всходило и заходило вновь, но Кэтлин не замечала течения дня. Она неотлучно находилась в больнице, заезжая домой лишь для того, чтобы принять душ, переодеться и немного подкрепиться. При Сете она больше не плакала — наоборот, старалась улыбаться и выглядеть как можно лучше. Она знала, что он этого хочет.

Хэйзел больше не притворялась и ненавидела ее в открытую. Элиот называл мегеру не иначе как «подлой сукой», и Кэтлин была полностью согласна с такой характеристикой. После возвращения жены больной только один раз допустил к себе сестру, а все остальные свидания проводил наедине с Кэти. Да и в тот единственный раз доктор не позволил Хэйзел задерживаться у постели умирающего. Кэтлин слышала, как врач выговаривал посетительнице, выпроваживая ее из палаты:

— Нашли время приставать к нему с денежными делами!

Кэти так и не поняла, чего добивалась от брата Хэйзел.

Джордж и Элиот все время были рядом. Директора магазинов звонили прямо в больницу, докладывая о состоянии дел. Покупателей перед Рождеством было хоть отбавляй.

Кэтлин сообщила об этом Сету, и изможденное лицо больного осветилось удовлетворенной улыбкой.

— Отлично! Но меня это не удивляет. У меня первоклассные сотрудники.

Однажды поздно вечером из палаты вышел мрачный доктор и, пряча что-то в карман, сказал:

— Он хочет вас видеть, Кэтлин. Я дал ему обезболивающее, и скоро он уснет. Возможно, уже не проснется…

Кэти всхлипнула, Джордж подхватил ее под локоть.

— О нет… — прошептала она.

— Нет уж, без меня она туда не войдет! — взвилась Хэйзел. — Я должна рассказать ему, какая она шлюха! — Она яростно обернулась к Кэтлин. — Меня ты не одурачила! Я-то знаю, чем ты занималась на Багамах! Со своим оператором путалась! Ты давно с ним спишь! Интересно, почему это твой дружок-извращенец (она ткнула пальцем на Элиота) разыскивал тебя целых два дня? Пропадала где-нибудь со своим мускулистым самцом! Пусть уж мой любимый брат узнает перед смертью, что его жена — распутная тварь!

— Немедленно замолчите! — вскипел доктор Александер. — И если скажете еще хоть слово, я выгоню вас с территории больницы. Мне наплевать, сколько у вас денег. Ваш брат хочет проститься с женой, и он простится с ней. А вы сидите и помалкивайте, иначе я сам вышвырну вас за дверь. Ясно?

— Ах ты, скотина! Да как ты…

— Смею, смею. — Врач крепко взял Хэйзел за локоть и потащил к выходу.

— Шлюха, шлюха! — вопила упирающаяся мегера. — И он знает об этом! Знает! С самого начала знал! Слабак! Бесхребетный слабак!

— Кэти, — ласково сказал ей Джордж, положив руку на ее плечо, — она сумасшедшая, и все это знают. Сет любит только тебя. Вытри-ка глаза и иди к нему.

— А мы подождем тебя здесь, — добавил Элиот.

Кэтлин послушно кивнула и досуха вытерла глаза платком, который протянул ей Джордж. Немного придя в себя, она вошла в сумрачную палату.

— Кэтлин, — слабым голосом прошелестел Сет.

— Да, милый, — она подошла и села на край кровати, крепко сжав его руку.

— Я слышал из коридора какой-то шум.