Сандра Браун - Завтрак в постели

– Картер, ты должен уехать. Тебе не следует дольше оставаться здесь.

– Я не могу уехать, Слоун. Не могу оставить тебя. Нет, не сейчас! – страстно воскликнул молодой человек.

Она взглянула на него недоверчиво:

– Но я надеюсь… я уверена, что ты не собирался встречаться со мной, женившись на Алисии?

Мэдисон опустил глаза и сунул руки в карманы. Его поза говорила красноречивее всяких слов.

– Нет. Не знаю, – пробормотал он неуверенно. – Я не могу оставить тебя, Слоун.

– Почему же? – Она горько усмехнулась. – Уж не потому ли, что я так долго развлекала тебя?

– Что ты такое говоришь?! – рявкнул молодой человек.

– Да не знаю я, – горделиво вскинув голову, проговорила Слоун. – Мистер Глэдстон был недалек от истины. Я весьма удобна. Никаких претензий! Ты скоро женишься и забудешь о холостяцких развлечениях. А все твои похождения будут тайными. Скрытыми! Секретными!

А я-то! Я столько раз изливала тебе душу! Ты же знаешь, что всю жизнь меня ни в грош не ставили! Все! Родителям на меня было наплевать! Джейсон использовал меня, пока ему это было удобно. А теперь ты сбежишь отсюда к любящей, понимающей тебя жене, а меня будешь использовать, когда тебе понадобится вдохновение! – Последние слова прозвучали как пощечина Мэдисону.

Картер опустил глаза. Он ненавидел себя в эту минуту.

– Мне очень жаль, Слоун, – только и смог он произнести после длительного молчания. Даже ему самому эти слова показались бессмысленными.

– Пустое, – остановила его Слоун. – Ты сумел тремя словами выразить то, что я тут так долго пыталась сказать. Кажется, мы наконец пришли "к полному пониманию. Все, что можно, сказано. Думаю, тебе следует уехать. Сейчас же.

– Черт возьми, Слоун! Ты не можешь говорить это всерьез!

– Нет, я абсолютно серьезна, – решительно сказала хозяйка «Фэйрчайлд-Хауса».

– Опять хочешь укрыться в своей раковине, не так ли? – выкрикнул Мэдисон, прожигая ее взглядом. – Надеть на себя эту броню – крепкую, как панцирь, и такую же непробиваемую!

– Подобные описания не очень-то удаются вам, мистер Мэдисон! Думайте лучше о глаголах и существительных да о грубом жаргоне – вот это ваша стезя!

– Упрашивать я тоже не умею. – Картер подошел к кухонной двери и с треском распахнул ее. – Хорошо, Слоун, возвращайся в свой безопасный, пустой мир и упивайся чувством собственного самосознания. А когда будешь засыпать в одиночестве, пересчитай, сколько радостей тебе принесло затворничество.

Слоун видела, что Картер едва не сорвал дверь с петель, с силой закрывая ее за собой. Дверь, открывающаяся в обе стороны, покачалась туда-сюда, а затем остановилась – в точности как сердце Слоун Фэйрчайлд.

Он уехал.

Слоун не представляла себе, сколько времени она просидела в кухне, глядя в пустоту перед собой. В окно заглянули сумерки, нахмурились и уступили место ночной тьме. Слоун не двигалась. И вдруг она с ужаснувшей ее ясностью поняла, что он уехал и что она одна в доме.

Когда Мэдисон уходил, она не издала ни звука. Он ушел из ее жизни тихо – точно так же, как и вошел в нее.

Слоун заставила себя подняться и, как лунатик, медленно побрела по пустому коридору, направляясь к лестнице.

Дверь в комнату Мэдисона была распахнута. Пустота была какой-то зловещей. Стол, стоящий посреди комнаты, опустел. Исчезли его бумаги, машинка, словарь и энциклопедия… Не стало красных ручек и карандашей… На полу не валялось ни единого листа скомканной бумаги, которую он привык раскидывать вокруг себя, срывая на ней свой гнев. В ванной тоже не оставалось ни одной его вещички, пустой шкаф был распахнут настежь. Постель была не застелена. Смятые одеяла и простыни валялись на матрасе, как лепестки увядающего цветка.

Слоун как неприкаянная бродила по комнате. В поисках непонадобившихся Картеру листов рукописи она перерывала, все мусорные корзины, а найдя какие-то обрывки, бережно разглаживала их и аккуратно складывала. Когда-нибудь она найдет им должное применение, но не сейчас. Не в тот момент, когда ее сердце истекает кровью.

Собрав все страницы, какие можно было найти, девушка вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.

– «Фэйрчайлд-Хаус», – ответила владелица пансионата в телефонную трубку через пару дней после отъезда Мэдисона.

– Слоун… – Голос был знакомым, но в нем звучали какие-то новые нотки.

«Алисия? – мелькнуло в голове у Слоун. – Неужели что-то с Картером? Иначе с чего бы это Алисия мне звонила?»

– Алисия? – вслух произнесла Слоун. – Что случилось? – Она едва удерживала в руках трубку.

– Ничего, – ответила ее подруга. – Во всяком случае, ничего особенного.

Сердце Слоун постепенно успокоилось, но во рту все еще оставался горьковатый привкус. тик, медленно побрела по пустому коридору, направляясь к лестнице.

Дверь в комнату Мэдисона была распахнута. Пустота была какой-то зловещей. Стол, стоящий посреди комнаты, опустел. Исчезли его бумаги, машинка, словарь и энциклопедия… Не стало красных ручек и карандашей… На полу не валялось ни единого листа скомканной бумаги, которую он привык раскидывать вокруг себя, срывая на ней свой гнев. В ванной тоже не оставалось ни одной его вещички, пустой шкаф был распахнут настежь. Постель была не застелена. Смятые одеяла и простыни валялись на матрасе, как лепестки увядающего цветка.

Слоун как неприкаянная бродила по комнате. В поисках непонадобившихся Картеру листов рукописи она перерывала все мусорные корзины, а найдя какие-то обрывки, бережно разглаживала их и аккуратно складывала. Когда-нибудь она найдет им должное применение, но не сейчас. Не в тот момент, когда ее сердце истекает кровью.

Собрав все страницы, какие можно было найти, девушка вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.

– «Фэйрчайлд-Хаус», – ответила владелица пансионата в телефонную трубку через пару дней после отъезда Мэдисона.

– Слоун… – Голос был знакомым, но в нем звучали какие-то новые нотки.

«Алисия? – мелькнуло в голове у Слоун. – Неужели что-то с Картером? Иначе с чего бы это Алисия мне звонила?»

– Алисия? – вслух произнесла Слоун. – Что случилось? – Она едва удерживала в руках трубку.

– Ничего, – ответила ее подруга. – Во всяком случае, ничего особенного.

Сердце Слоун постепенно успокоилось, но во рту все еще оставался горьковатый привкус.

– Что-то… что-то твой голос странновато звучит…

– И у меня есть на то причина. Слоун в тревоге приложила пальцы к обескровленным губам. Она не могла ничего узнать! Как она могла что-то заподозрить? Может, Картер?.. Нет, это невозможно. Сидней Глэдстон! Неужели он написал?.. Да нет, она читала его колонку. Но как же могла Алисия что-то узнать?