Даниэла Стил - Вернись, любовь

– Да.

Значит, он прав. Теперь и у него задрожали руки.

– Я сделаю все, что смогу.

Он сел рядом с ней, снял трубку и позвонил пятерым или шестерым друзьям. Ювелирам, скорнякам, какому-то теневому банкиру, профессиональному игроку, который когда-то был его клиентом, а потом стал близким другом. У них он смог набрать еще триста тысяч долларов наличными. Он сказал ей об этом, и она кивнула. Итого пятьсот тысяч. Полмиллиона долларов. Одна двадцатая часть того, что они требовали. Пять процентов. Он с грустью смотрел ей в глаза.

– Это поможет? – Он поймал себя на том, что молится, чтобы помогло.

– Должно помочь. Как я смогу получить их?

– Я немедленно пошлю курьера и возьму часть ваших украшений для других ювелиров.

Она бесстрастно наблюдала, как он отобрал несколько вещей. Когда он взял кольцо с бриллиантом, она закусила губу, чтобы сдержать слезы. Ничто не имело значения – только Амадео.

– Этого хватит. Деньги будут здесь у меня через час. Вы можете подождать?

Она слегка кивнула.

– Отправьте вашего курьера через черный ход.

– За мной следят?

– Нет, за мной. Но моя машина стоит у главного входа, и они могут наблюдать за выходящими отсюда.

Он больше не задавал вопросов. В этом не было необходимости.

– Хотите кофе, пока будете ждать? – Она только покачала головой, и он ушел, нежно похлопав ее по руке. Он чувствовал себя совсем беспомощным, и так оно и было.

Изабелла просидела в молчаливом одиночестве чуть больше часа, ожидая, думая, стараясь не позволять своим мыслям ускользать к мучительно болезненным воспоминаниям о нежных мгновениях, проведенных с Амадео. Мысленно она возвращалась к первым и последним встречам, к радостным моментам, когда она впервые увидела его с крошечным Алессандро на руках, к их первой коллекции, которую они представили с бесподобной смелостью и восторгом, к медовому месяцу, к первому отпуску, к первому дому, к первому разу, когда они занимались любовью, и к последнему, всего четыре дня назад... Воспоминания были невыносимы, они разрывали ей сердце. Мгновения, голоса и лица перемешались в ее голове, и она, пытаясь прогнать их, вдруг чувствовала, как в ее душе поднимается паника. Час ожидания показался ей бесконечным.

Паччиоли вернулся и передал ей длинный коричневый конверт – пятьсот тысяч долларов наличными.

– Спасибо, Альфредо. Я всю жизнь буду признательна вам. И Амадео тоже, пока будет жив. – Конечно, это не десять миллионов, но начало все же положено. Если правы полицейские и похитители действительно являются любителями, возможно, даже полмиллиона покажутся им приличной суммой. Должны показаться. Ведь это единственное, что у нее оставалось после того, как все счета были заморожены.

– Изабелла... могу ли... могу ли я еще что-нибудь сделать?

Она отрицательно покачала головой, открыла дверь и вышла, поспешив пройти мимо молодой женщины за секретарским столом, которая приятным голосом обратилась к ней. Услышав ее, Изабелла остановилась.

– Что вы сказали:

– Я сказала, доброе утро, миссис ди Сан-Грегорио. Я слышала, как мистер Паччиоли упомянул о коллекциях, и поняла, что это вы... простите... я сначала не узнала вас...

– Вы не узнали. – Изабелла резко повернулась к ней. – Вы не узнали, потому что меня здесь не было. Понятно?

– Да... да... извините... – О Боже милосердный, эта женщина действительно сумасшедшая. Но было что-то еще. Что же? Сумка... теперь она не казалась такой тяжелой. Изабелла легко перекинула ее через плечо. Что же было там такое важное и тяжелое?

– Вы поняли меня? – Изабелла продолжала пристально смотреть на секретаршу. Бессонные ночи сильно отразились на ней: она выглядела не только изможденной, но и поистине безумной. – Потому что, если вы не поняли, если скажете кому-либо, хоть кому-нибудь, что я была здесь, то останетесь без работы. Навсегда. Я позабочусь об этом.

– Я понимаю. – Значит, она продает свои украшения. Сука. Молодая женщина вежливо кивнула, и Изабелла поспешила прочь.

Изабелла приказала Энцо отвезти ее домой. Она прождала у телефона несколько часов, не двигаясь с места. Просто сидела, запершись в спальне. На вопрос Луизы насчет принесенного ею завтрака Изабелла кратко ответила «нет». Бдение продолжалось. Они должны были позвонить. Уже понедельник. Они хотели получить деньги завтра. Им надо будет сообщить, где их оставить и в какое время.

Но до семи вечера они так и не позвонили. Она слышала, как Алессандро с грохотом пронесся через зал, и тотчас же голос мамы Терезы с укоризной напомнил ему, что мама простужена. Затем снова воцарилась тишина, пока в конце концов не раздался резкий стук в дверь.

– Впусти меня. – Это был Бернардо.

– Оставь меня в покое. – Она не хотела, чтобы он находился в комнате, когда они позвонят. Ей даже не хотелось говорить ему о драгоценностях. Вдруг он расскажет полиции. А с нее уже хватит этой чепухи. Теперь она сама обо всем позаботится. Она могла пообещать им миллион: полмиллиона сейчас, вторую половину через неделю.

– Изабелла, я должен поговорить с тобой. Пожалуйста.

– Я занята.

– Меня это не волнует. Пожалуйста. Я должен... тут кое-что, я должен показать тебе.

На миг ей показалось, что у него надломился голос. Тогда она сказала ему:

– Просунь под дверь.

Это оказалась вечерняя газета. Пятая страница. «Сегодня Изабеллу ди Сан-Грегорио видели в салоне Паччиоли...» Там описывалось, как она была одета, как выглядела, и были перечислены почти все украшения, которые она только что продала. Но как? Кто? Альфредо? Потом она поняла. Девушка. Услужливая маленькая сучка в приемной. У Изабеллы упало сердце, и она отперла дверь.

Бернардо стоял там, безмолвно плача, уставившись в пол.

– Почему ты сделала это?

– Я должна была. – Но вдруг ее голос сорвался. Если это появилось в газетах, то похитители тоже узнают. И они поймут и остальное: раз она продает свои драгоценности, значит, ее счета скорее всего заморожены. Они догадаются, что она сообщила полиции. – О нет.

Они больше ничего не сказали друг другу. Бернардо просто вошел в комнату и молча занял свое место у телефона.

Звонок раздался в девять. Звонил тот же голос, тот же мужчина.

– Все кончено, синьора. Вы донесли.

– Нет. Правда. – Но в ее голосе неистово звенела ложь. – Но я должна была раздобыть больше денег. Мы не могли собрать достаточную сумму.

– Вы никогда и не сможете. Если даже вы и не сообщили полицейским, то теперь они все равно узнают. Они обязательно сунут свой нос. Если не вы, то кто-нибудь другой расскажет им.

– Но больше никто не знает.

– Черт возьми. За каких дураков вы нас принимаете? Послушайте, вы хотите попрощаться с вашим муженьком?

– Нет, пожалуйста... подождите... У меня есть деньги для вас. Миллион....