Ольга Тропинина - Два билета в Вену

– Все в руках Божьих, – резонно заметил граф. В эту минуту вальс кончился и к ним подошел

оживленный и раскрасневшийся князь.

– Не передохнуть ли тебе, голубчик! – заботливо поинтересовалась Мария Николаевна. – Оставь танцы молодым да пойди сыграй в картишки.

– Да что ты, моя дорогая! Какие карты? Я танцевать хочу.

– Ну, в этом-то Катрин вся в тебя. Гляди, как веселится!

– Ну и чудесно! – князь посмотрел на дочку. – Надо веселиться, пока молода.

– Она радостна не только из-за танцев, дорогой.

– Да разве я не понимаю? – улыбнулся князь. – Ну что же, я и не против породниться с вашим домом, – уже без обиняков обратился он к Колчиным. Ольга Сергеевна просияла, поскольку это было прямым разрешением на сватовство.

Больше об этом не упоминали, но и Колчины, и Трубецкие считали вопрос решенным. Как, впрочем, и Катрин. И только у Пети в голове роились совсем другие планы, да беда в том, что был он человеком скрытным, а потому никто не догадывался о его тайных желаниях. Катрин чувствовала, что Петр не так прост, каким кажется на первый взгляд, и борьба за него предстоит трудной. Весь вечер она зорко следила за ним, подмечая, не бросает ли он красноречивых взглядов на кого-то из барышень. Нет, ничего подобного она не заметила. Однако судя по едва заметным странностям его поведения, Катрин сделала вывод, что сердце Петра занято другой. Княжна видела, что иногда он едва сдерживает раздражение, часто впадает в задумчивость, а порой не слышит ее вопросов. Лишь благодаря своей искусной игре, Катрин сумела создать у всех окружающих впечатление, что они прекрасно поладили. Но каких же сил стоило ей быть столь оживленной, без конца болтать и хохотать, чтобы ее веселость хоть каким-то отсветом падала на лицо молчаливого графа! И тем не менее, спектакль удался!

– Вы довольны сегодняшним вечером? – спросила Катрин перед тем, как они разошлись по своим комнатам.

– Вполне, – просто ответил Петр, мечтая поскорее добраться до своей кровати и трубки.

– Только-то, Петя? – надула губки княжна. – И вы ничего не хотите мне сказать?

– Я благодарен вам за приятный вечер. Именины удались на славу.

– Спасибо, граф, вы очень любезны, – вежливо поблагодарила Катрин. – Завтра утром вы уедете рано, и вряд ли у нас будет возможность побыть вдвоем. Когда мы увидимся снова?

– Я, право, не знаю… Если маменька поедет к вам с визитом… Если ваши родители ее пригласят…

– Они уже пригласили ваших родителей заезжать в любое время.

– Я приеду с ними, – пообещал Петр.

– Когда? – не отставала княжна.

– Ну… недели через две.

– Две недели?! – ужаснулась Катрин.

– Но время летит быстро.

– Только не для тех, кто ждет.

– Тогда через неделю.

– Вы меня забудете! А я хочу, чтобы мы подружились.

– Нокогдаже? – растерялсяПетр.

– Послезавтра! – решительно заявила княжна. – Я приеду к вам сама! Дайте слово, что уговорите моих родителей нанести вам ответный визит послезавтра.

– Хорошо, Катрин, ждем вас послезавтра.

– Ах, Петя, вы такой замечательный! – улыбнулась княжна и упорхнула в спальню.

«Вот олух! – ругал себя Петр. – И зачем пообещал? Ведь если мы часто будем ездить друг к другу, то это ничего другого не будет означать, как то, что у меня серьезные намерения. Вот дурак-то!»

Стараясь не думать о Лиханове и поездке на дачу, Лена почему-то вспомнила школьные конкурсы бального танца, завистливые взгляды подруг, безответную любовь молчаливого отличника из параллельного класса. Неожиданно перед глазами возникло лицо Бориса, и она недовольно поморщилась. Он же обещал ей сегодня позвонить! Если он застанет ее дома, как она будет выкручиваться? Извини, но уезжаю с Лихановым на его дачу? Пожалуй, это было бы самым простым и правильным решением, которое избавит ее от дальнейших сложностей. Но… Почему-то она боялась этого признания, предпочитая отдать все на волю случая. Лена вспомнила, какие глаза были у него вчера. В них, кроме боли и тревоги, вспыхивали злобные и угрожающие огоньки. Нужно ли вот так, разом, рвать с Борисом? Она задумалась. Что он за человек, что она о нем знает? Работает заведующим какого-то отдела в правительстве. Выглядит всегда элегантно, носит дорогие часы. В одежде отдает предпочтение костюмам классического кроя. Имеет машину – белую «девятку».

Вежлив, предупредителен, начитан. В связях, порочащих его, замечен не был. Не был…

Какая-то часть жизни была совершенно скрыта от нее. Если два-три вечера в неделю он проводит с Леной, то где бывает в остальные вечера? С кем? Наверняка у него были другие женщины, любовницы, проще говоря. Иногда он, сославшись на срочную работу, пропадал на две-три недели, а приходил всегда веселый, уравновешенный, никогда не позволял себе нескромных намеков и не проявлял нетерпения. Ее это устраивало. Несмотря на привлекательность Бориса, она очень спокойно относилась к нему, а теперь, сравнивая эти чувства с тем, что испытывала к Лиханову, Лена поняла, что была просто ледышкой со своим «женихом». А Борис? Можно ли считать его терпение и сдержанность проявлением большой любви? Она сомневалась, что он сходил с ума от страсти к ней.

Лена оделась и наспех выпила кофе. Слава Богу, Борис не позвонил. Через час она была готова и хотела тихо выскользнуть из квартиры, но в этот момент проснулась Наташа.

– Куда ты в такую рань? Я думала, вы поедете в обед или ближе к вечеру.

– Нет, мы договорились на утро. Чао! – Лена вышла из комнаты.

– Постой! – крикнула Натка, выскакивая в коридор в одной сорочке. – Тебе же Борис должен позвонить! Что ему сказать?

– Можешь дать волю своей буйной фантазии! – ответила Лена, открывая дверь.

– Нет, погоди! Да ты просто позорно убегаешь от ответственности. Второй раз срываешь твое представление его родителям. Вряд ли он тебя простит!

– Пусть не прощает. – Для него же лучше.

– К тому же мои способности к выдумкам уже иссякли.

– Скажи правду.

– И назвать, кто его счастливый соперник?

– Назови, – Лена выскочила за дверь и захлопнула ее. Наташа услышала, как зашумел лифт.

– Ну хоть бы он не приехал! – в сердцах воскликнула Натка, но в это время к подъезду подкатил серебристый «вольво». Поставив кофе, она долго в унынии глядела в окно, пока на плите не зашипело.

– О черт! Кофе сбежал! И все из-за этой проклятой Ленки.

Солнце ласково сияло, даря природе последнюю нежную ласку. Но Наташка больше радовалась бы холодному дождю со снегом. Пусть бы лучше серый слякотный город наводил на нее тоску, что вполне соответствовало ее внутреннему состоянию. Так нет же, и в этом Ленке сегодня повезло. Значит, и прогулка в сосновом бору состоится, и все остальное – камин, коньяк, постель – по полной программе. А у нее что, у Наташки? В лучшем случае ресторан с шумным и суетливым Коляном в компании таких же бестолковых ребят. Боже, как ей это все надоело! Сейчас еще этот Борис позвонит, что ему ответить? Наташа прошла в свою комнату, упала на тахту, сосредоточенно наморщила лоб. Нет, нельзя выкладывать все как есть. Любая ложь во спасение лучше правды. Нельзя допустить, чтобы Борис внезапно исчез из их жизни. Чем черт не шутит, а вдруг он обратит на нее внимание? Узнав о Ленкином вероломстве переметнется к ней. Надо его только во время утешить. Нет, он на меня и не посмотрит, трезво взвесила свои возможности Наташа. А вот что будет с Леной? Вариант первый. Лиханов после рандеву на даче бросает ее. Разочаровывается в парикмахерше и благополучно возвращается к своим длинноногим красоткам с телевидения. Вот тогда Ленка пожалеет, что порвала с Борисом и призналась о свиданиях с Лихановым. А тут прозорливая подруга торжественно заявит: не знает Борисенок о твоих похождениях, ничего не знает. Как же так? – вскричит она. Да вот так! Наташкины мозги заработали быстро-быстро. У нее уже появилась рабочая версия о депрессивном синдроме у лучшей подружки. Да, очень хороший диагноз: депрессивный синдром. Что это такое, Наталья представляла смутно. Она знала, что депрессии у женщин в наше время случаются сплошь и рядом. Допустим, у Ленки зарплату из сумочки в метро стянули – раз, клиентка настучала директрисе, что Лена плохо ее причесала – два, простуду подхватила – три. Да и сам Борис ведет себя не лучшим образом, то ходил каждый день, то пропадает где-то целыми неделями. От таких переживаний запросто можно впасть в депрессию. Надо же понимать, что у нас, у женщин, душа тонкая, мы существа ранимые…