Ellen Fallen - Психея

— Пусть Джаред держится от тебя дальше. Я лучше и убью его и сяду в тюрьму, чем стану наблюдать, как ты плюешь на все сказанное мной и связываешься с ним. Все, глаза закрывай и спать. — Будто без его приказа я так не поступила бы.

Я укладываюсь удобнее, но не могу не спросить его о последнем.

— Когда я упала со скалы, Джаред обвинил тебя в том, что произошло. — Украдкой ловлю его легкое покачивание головы.

— Он подпилил крепления, купленные в магазинчике Уистлера, и был настолько глуп, чтобы понять, что гравировка на них совсем иная, чем на моих. Надеюсь, его глупость однажды сыграет нам на руку.

Наверняка это случится, только когда я осознаю, что здесь произошло.

Случилось нечто странное, перепутав все карты в моей жизни. Я вроде в твёрдой памяти и в своем уме, но в тоже самое время не чувствую себя достаточно адекватной. Осталось каких-то несколько кварталов до дома моих родителей, когда солнце только начало подниматься на горизонте. Его красное зарево выглядело устрашающе. Проспав несколько часов, ничего не изменилось. С трудом верила в происходящее. Грант выглядел бесконечно уставшим и осунувшимся, болезненная бледность и синяки под глазами делали его вымотанным.

— Я тебе уже несколько раз предложила заменить тебя и сесть за руль. — Привлекаю его внимание, взмахнув рукой, затем начинаю заплетать волосы в косу и протирать лицо влажными салфетками, распространяя в салоне запах ромашек.

— Ты слышала ответ уже не первый раз, — резко отбривает меня мужчина. — Я не понятно выражаюсь?

— Ты можешь разговаривать со мной спокойно? — в голосе появляются резкие нотки, совсем как у него. — Всю дорогу ты прекрасно молчал. А сейчас ты будто отдаешь приказы. Постоянно рявкаешь на меня. У меня никогда не было такого ужасного ухажера. Может, хватит?

— Нет, не хватит. Я устал точно так же, как и ты. Но не делаю несчастное лицо. Ты умудряешься привлечь к себе внимание взмахами своих рук перед моих лицом. — Он сейчас решил перевернуть все с ног на голову. — И прекращай бесить меня разговорами, кто каким с тобой был. Это не закончится для тебя хорошо. Ухажеры!

— Так тебя все во мне бесит, — хамлю я и начинаю ногтем царапать кожу на сидении.

— В этом не сомневайся. — Он убирает мои пальцы от сидения и кладет их на колени. — Что с твоим лицом? Ты не кажешься счастливой. Или дарить улыбки ты умеешь только ему?

— Кому? Ты еще не устал от самого себя? У меня затекло тело. И я не выспалась. — Это чистая правда, но поверит ли он, мне неизвестно.

— Я должен сейчас тебя уложить спать и спеть колыбельную? — Он стучит указательным пальцем по кожаной поверхности руля, провожая взглядом проходящих мимо людей на светофоре.

— Ты тридцать с лишним лет был глухим, думаешь, стоит заниматься подобным? Боюсь, потом только эксперту-криминалисту будет под силу определить причину моей смерти.

— Острая на язык, дерзкая, алкоголичка, предпочитающая беспорядочные половые связи с незнакомцами и, ко всему прочему, не разборчивая в окружающих. В этот раз отличный набор, клянусь, я выбил страйк, — он усмехается и включает передачу. — Устала, значит?

— Да, мистер, от тебя конкретно. — Зеваю, не прикрывая рта. — И давай ты не будешь ставить на мне клише. Я свободная женщина, живущая в свое удовольствие. И на удивление, счастлива.

— Да что ты говоришь? — Он нажимает несколько кнопок и включает навигатор. — Это сейчас так называется? Звучит, как пропаганда похабного поведения. — Я вытаскиваю конфетку из сумки и закидываю ее себе в рот. Он решил снова вывести меня из себя. Сейчас это точно не выйдет. — Теперь ясно, почему я не выбирала тебя раньше, ты как надменный император.

— Разделяй, властвуй и унижай. — Он берет из моих рук конфету и довольно улыбается, когда я толкаю его. — Ты зря думаешь, что я решил воспроизвести на тебя впечатление или запугать до смерти.

Делаю вид, что мне безразлично все, что он говорит, мы медленно подъезжаем на подъездную дорожку, ведущую к дому, и я тороплюсь покинуть салон без мужчины, раздражающего меня.

Дом моих родителей стоит за высоким каменным забором. Трехэтажное здание, потерянное в густых зарослях деревьев. Отец не продумал момент, когда слишком часто их садил. Теперь их макушки торчали поверх забора, как в чаще леса. Зато у нас всегда была тень в самые жаркие дни лета, в отличие от соседей, которые умирали, тая под солнцем, и не знали, где укрыться.

Как только открывается багажник его шикарного автомобиля, я хватаю свою спортивную сумку и с силой захлопываю крышку. В боковом кармане нахожу ключи от дома родителей и своей квартиры, гремлю брелком и без слов двигаюсь мимо Гранта, стоящего столбом, преграждая мне дорогу.

— Не так быстро. — Жаль, что я не знакома с удушающими приемами, так бы обязательно применила. Он больше не хватает меня за рукава или плечи, просто стоит передо мной и не пропускает.

— Что еще? — Он тянет мою сумку вниз и раскрывает металлический замок практически до конца, удерживая за собачку. Луч солнца падает на содержимое, и я, нахмурившись, наклоняюсь и просовываю руку, чтобы достать…

— Ты же сказал, что избавился от него. — У меня начинает стучать в голове. — Зачем ты это сделал?

— Потому что ты никогда не получишь назад свою душу и память без него. Не соединив элементы. — Он отталкивает мою руку и закрывает замочек сумки.

— То есть все это было зря? А как же проклятие и неприятности, которые он за собой тащит? — Он вешает мне на плечо сумку, как ни в чем не бывало.

— Я тебе уже сказал, что не было никакого проклятия. Твой враг всегда рядом, и твое дело — держаться от него подальше. Насчет «зря», я был бы не против вернуться в следующий раз. Вдруг ты была бы более покладистой. — Я кривлю лицо, шевеля губами, подражая ему. Тоже мне умник.

— Можешь делать все, что хочешь. У меня свои планы на эту жизнь и брюзга, который вроде является судьбой, не входит в мои планы. Так что пока-пока. — Я иду по дорожке и нажимаю пароль на кованных дверях.

— Знаешь, у Гранта неплохие девки были. Его воспоминания, как гид по домам куртизанок. Как думаешь, мне стоит провериться? Или воспользоваться его записной книжкой? — кричит он мне в след, и я останавливаюсь в дверях, оставив маленькое расстояние перед тем, как закрыть ее.

— Осторожнее, Меллон, у тебя просыпается чувство юмора. — Закрываю дверь, получив от него довольную усмешку. Обаяние Гранта никуда не делось, если убрать всю эту мишуру и разговоры о ключе и элементах, все осталось, как и было. С разницей, что Грант не обладал этими ужасными перепадами настроения. Я даже не знаю, на чем мы остановились с Меллоном, что он будет делать дальше. Учитывая, что мы дали понять, что не нуждаемся друг в друге, и каждого из нас не устраивает позиция, в которой нам комфортно. Можно подумать, что мы разошлись по разным сторонам. То, что мы испытали в горах, будет преследовать меня всю жизнь. Вина за то, что из-за меня кто-то лишился жизни, давит еще сильнее. Я не могла сейчас мыслить рационально, точно так же не хотела принимать все произошедшее на свой счет. Всему было свое объяснение, до которого мне необходимо дорасти. Разговоры о душе, которой у меня, оказывается, нет, еще больше подталкивают меня закрыться в кабинете отца и зарыться в один из его баров для промывки мозгов элитным пойлом. Звук отъезжающей машины, и я отхожу от двери, и по мелким круглым камням каменной дорожки иду к дому. Зеленая газонная трава с автоматическими опрыскивателями, которые включаются по переменке, выглядит потрясающе. Капли воды застывают крошечными бриллиантами на тонких травинках. Солнце освещает небольшой кусок, там, где стоит деревянная беседка, свет преломляется, и получается аккуратная радуга прямо над фонтаном из опрыскивателей. В моей душе появляется это ощущение счастья, когда ты с радостью идешь в родительский дом, там, где тебя всегда поймут и любят. Гном, стоящий на краю дорожки, сдвинут со своего места, я поправляю его, — мама с ума сойдет, если не будет все стоять на своих местах.