Эмма Скотт - Пять минут жизни

«Сделал ее своим домом».

– Почему не пошел в колледж? Хочешь убирать за больными всю оставшуюся жизнь?

Я пожал плечами.

Он поджал губы.

– А ты неразговорчивый парень.

– Да.

– К счастью для тебя, болтливые сотрудники раздражают меня больше всего. – Он протянул руку. – Шутки в сторону, в этом письме говорится, что если я тебя не возьму, то я идиот. Джим Уилан, ты принят.

Я облегченно вздохнул и пожал ему руку.

– Спасибо, сэр.

– Зови меня «сэр» только перед Марджери, – подмигнул он. – В остальных случаях достаточно просто Алонзо. Я дружелюбный парень, но заправляю сложным заведением. У нас тут куча дополнительных правил вдобавок к основным, лишь бы обеспечить жильцам безопасность и комфорт. Нарушение их – это билет в один конец. Ты понял?

– Да, сэр.

– Тогда все в порядке. – Алонзо поднялся на ноги, и я последовал его примеру. – Давай подпишем документы, и выходишь в понедельник утром. В семь часов утра. Нормально?

Я кивнул.

– Я присмотрел дом в Бунс-Милл. Перееду на этих выходных.

– Хорошо, – сказал Алонзо. – Мне нужно, чтобы ты закрыл время завтрака, обеда, физических упражнений и послеобеденного отдыха. Будешь учиться прямо по ситуации. Мы потеряли двух парней одновременно, поэтому мне нужно, чтобы ты схватывал на лету.

– Сделаю все возможное.

Я подписал документы, и мы попрощались.

– В понедельник, в семь утра, – повторил Алонзо. – Ровно.

Я вернулся в фойе. Джулс покинула стойку регистрации, но помещение не было пустым.

Девушка с волнистыми светлыми волосами стояла у стены, изучая картину рядом с кондиционером. Незнакомка была ниже моих шести футов на целых пять дюймов. Стройная. В бесформенных брюках цвета хаки, простой бежевой рубашке и лоферах.

Она оглянулась, когда мои шаги эхом отозвались в фойе. Большие голубые глаза на лице, напоминающем по форме сердце, уставились на меня. Улыбка расцвела на полных губах и осветила ее тонкие черты, а мой чертов пульс зачастил.

– Красиво, не правда ли? – кивнула она на картину. – Как солнце падает на изгиб яблока. Как подсвечивает виноград.

Я подошел и встал рядом с ней.

– Как по мне, просто фрукты.

Она рассмеялась.

– Это и есть фрукты. Суть фруктов. Великолепная отсылка к чему-то настолько простому. Свет, раскрывающий жизнь внутри.

– Ты будто знаешь, о чем говоришь.

– Мне нравится так думать. Я художница. – Ее кристально-голубые глаза, окаймленные темными ресницами, посмотрели в мои. – Ты первый человек, кого я вижу. Как тебя зовут?

– Джим. Джим Уилан.

– Тея Хьюз. Рада познакомиться. – Она взяла мою руку и от души тряхнула. – У тебя добрые глаза, Джим Уилан.

«А ты чертовски потрясающая, Тея Хьюз».

Она указала на картину.

– Но ты небольшой фанат живописи?

Я пожал плечами.

– Тогда что у тебя за любимый яд, образно говоря?

– Музыка, – ответил я. – Я люблю музыку.

Боже, я говорил как идиот. Я – и люблю музыку. Но утонченное лицо Теи просияло еще ярче.

– О черт, я обожаю музыку. – Она засмеялась. – Живопись – мое пристрастие, а музыка – это жизнь. Ты играешь?

– У меня есть гитара… – признался я, а остальные слова умерли на моих губах. Я не собирался говорить ей, что иногда еще и пел. Да ни за что.

– Обожаю гитару, – сказала Тея. – Ты какую музыку любишь?

Я потер затылок, пожал плечами.

– Не знаю. В основном рок. Guns N’Roses. Foo Fighters. Pearl Jam.

Тея склонила голову.

– Забавно, не знаю таких.

– Ты никогда не слышала Guns N’Roses?

Она нахмурилась.

– На самом деле, не знаю… А должна? – Затем Тея игриво шлепнула меня по руке. – Не стыди меня, Джеймс. Я технодевушка. Вот… мои коронные движения припадочной курицы.

Она ритмично задергала головой, и из меня вырвался смешок. Я бы не удивился, если бы вместе с ним вылетело облако пыли и моли. Я позавидовал тому, как легко и непринужденно Тея держится. Никаких сомнений.

Она та, кто она есть.

– Джим?

Я моргнул.

– Ты пялишься.

А как иначе?

– Впрочем, не могу тебя винить, – добавила она, а затем закрыла глаза рукой. – Боже, это прозвучало так эгоист… ски. Эгоистично? Так правильно? – Тея рассмеялась. – В смысле, я вечно из всего делаю спектакль. Ну или так всегда говорит моя сестра.

– Ты танцуешь, будто никто не смотрит, даже когда люди за тобой наблюдают, – сказал я.

– Надеюсь, это не упрек за мои безумные танцевальные навыки?

– Нет, – заверил я. Мне еще никогда не приходилось вести столь непринужденную беседу. Я говорил так же легко, как она танцевала. Без колебаний. – Что ты рисуешь? – Я подумал. – Миски с фруктами?

Она послала мне хитрый, игривый взгляд.

– А сам как думаешь?

Я пожал плечами, сунул руки в карманы.

– Если предположить… я бы сказал, что-то масштабное. Возможно, Большой каньон. А еще ты используешь много цветов.

– Что-то большое и красочное, а? – Она сплела пальцы за спиной. – А с чего ты так решил?

– Не знаю. Что-то в тебе подсказало.

Прозвучало как реплика из дурного фильма, но от правды не спрячешься. Мы всего несколько минут стояли рядом, а я уже ощущал масштаб личности Теи.

– Что ж, ты достаточно близко попал, – сказала она. – Я в основном рисую Египет. Пирамиды, Клеопатра, Нил. Это моя фишка.

Я кивнул.

– Было такое ощущение.

– А ты? – Наши глаза встретились, и ее улыбка стала личной. Только для меня. – У меня тоже есть на твой счет пара ощущений, Джим Уилан.

Мое сердце затрепетало.

– Да?

– Да. Снаружи ты подобен неприступной кирпичной стене с лицом кинозвезды и в дерзкой черной кожаной куртке. Внутри? Ты глубокий, как Большой каньон. – Ее брови с любопытством поднялись. – Я попала?

Я пожал плечами.

– Я… я не знаю…

– А еще ты часто пожимаешь плечами, – указала она. – Не делай так. Твои мысли не ерунда.

Наши глаза снова встретились, и кирпичная стена, которую я выстроил, чтобы обезопасить себя, оказалась бесполезной против Теи. Несущественной. Я должен был снова ее увидеть, даже если это означает, что она услышит мое заикание.

Почему-то мне казалось, что Тею Хьюз оно не озаботит.

– Ты кого-то здесь навещаешь? – спросил я.

Улыбка Теи застыла.

– Здесь?

– Да. Я только что переехал в город, и я был…

– Моя сестра. Она придет сюда. – Ее тонкие брови нахмурились, смятение затуманило кристально-голубые глаза. – И мои родители. Они вот-вот приедут.

– Хорошо. – Вдох. Выдох. – Я хотел спросить, ты не хотела бы?..

– Сколько уже прошло? – Тея обхватила себя руками и огляделась, как будто впервые увидела это помещение. Ее дыхание стало частым. – Я не знаю это место. – Ее взгляд метнулся ко мне. – Сколько уже прошло?

– Сколько… – Я моргнул. – Я не знаю…

– Кто ты? – Глаза Теи широко распахнулись, и их светлые глубины наполнились паникой. – Сколько уже прошло?