Елена Арсеньева - Отражение в мутной воде

Тина подумала, что ей повезло с заданием: в том состоянии, в каком она сейчас находится, совершенно невозможно ничем восхищаться, зато милое дело – разделывать под орех всех и всяческих политических Хлестаковых. К тому же только ленивый не вытер еще свое журналистское перо о черную курчавую шевелюру этого пустобреха.

Трамвай все не шел. Вместо него шел дождь. Начавшись еще со вчерашнего вечера, он успел затопить газоны, а близ обочин налил такие лужи, что Тина заранее ужасалась, как будет пробираться к трамваю. Чуть не по колено придется брести, честное слово!

Автомобили, проносившиеся мимо, не затрудняли себя такой мелочью, как снижение скорости, и горстка людей, ждущих трамвая, изрядно промокла от разлетавшихся во все стороны брызг. Если бы сбылось хоть одно теплое пожелание в адрес беспардонных водил, на перекрестке уже скопилась бы изрядная куча импортного и отечественного металлолома.

Но вот поток машин иссяк, а шоферам тех, что еще проезжали мимо, похоже, иногда случалось все-таки ходить пешком: они исправно сбавляли ход. Толпа постепенно расслабилась и прихлынула к самой кромке тротуара, люди с нетерпением вглядывались в серую мглу, поджидая невесть куда запропастившуюся «двойку». Поэтому явление темно-бордового, мощного, как броневик, «Ленд-Круизера» показалось им громом среди ясного неба.

На запредельной скорости, разрезая волны и вздымая брызги, он промчался по луже, как амфибия, рвущаяся в бой, чтобы со свистом и скрежетом тотчас затормозить на красный свет. А перекресток от остановки находился метрах в двадцати…

Толпа пассажиров завопила, затрясла кулаками. И вдруг Тина увидела, как два тихих на вид паренька, судя по всему, студентики, перемигнулись, шагнули к груде камней, приготовленных для ремонта бордюра, и, подхватив по паре изрядных булыг, сноровисто запустили их в сторону наглого «Ленд-Круизера», сопроводив свои действия призывом:

– Бей проклятых буржуинов!

Один булыжник прямиком угодил в стекло, а через него – в салон. Другому повезло меньше – он всего лишь расплющил диск запасного колеса. Однако камнеметатель тотчас исправил упущение: подхватил с земли новое оружие пролетариата и без промаха влепил его в самодовольную автомобильную задницу – к удовольствию многочисленных зрителей.

Впрочем, ликующие крики толпы несколько поутихли, когда «Ленд-Круизер» вдруг ринулся задним ходом и резко замер около остановки.

Может быть, если бы водитель ехал помедленней, его кто-нибудь и пожалел бы. Но он, разумеется, снова окатил пассажиров с головы до ног. Право, не стоило ему с такими словами выскакивать из этой роскошной, хоть уже и малость покалеченной тачки!

В одну минуту он не только оказался с ног до головы обрызган мутной водой из лужи, но и заляпан жидкой грязью, щедро скопившейся на размытых газонах. И все-таки он пер напролом, как бык… если только можно себе представить быка, изрыгавшего матерщину и грозившего местью какого-то Серого Папы, который весь этот такой-то и такой-то городишко раком поставит.

Теперь уже не только студенты потянулись к оружию пролетариата. И неизвестно, какой гнусной уголовщиной ознаменовался бы этот день, если бы не выяснилось, что и здесь замешана женщина.

Дверца автомобиля распахнулась, и показалась изящная черная туфелька и тонкое колено, обтянутое черным чулком. А затем на мостовую скользнула высокая черная фигура в блестящем черном дождевичке. Она окинула разъяренных людей весьма недружелюбным взглядом, однако возмущение толпы как-то сразу поуменьшилось. Высокая, худая, небрежным изяществом движений девушка напоминала модель, вышедшую на подиум. Вдобавок была очень хорошенькая: бледное лицо, удлиненные карие глаза, косая черная челка, блестящая, как вороново крыло.

Девушка прямо по луже, высоко поднимая ноги, прошла к орущему водителю, молча взяла его за рукав и потянула за собой.

Из него будто выпустили пар. Повиновение было беспрекословным! Он последовал за своей хорошенькой спутницей, как бы даже сделавшись меньше ростом.

Обе дверцы захлопнулись, и «Ленд-Круизер» изготовился к броску через перекресток, над которым уже мигал желтый свет.

В то же мгновение Тина сорвалась с тротуара и метнулась наперерез какому-то «Москвичу», который неторопливо трюхал к светофору, не вызывая всплесков народного гнева.

– Подвезите! – рванула она дверцу.

– Куда? – осведомился маленький, аккуратненький дяденька, блокируя ручку и лишь слегка приспуская стекло.

Тина увидела его скучное лицо и неприветливые глаза.

– Вон за той машиной! – махнула она рукой вслед «Ленд-Круизеру», который уже миновал перекресток и вовсю набирал скорость.

– Сколько? – спросил маленький, и в его тусклых глазах забрезжило некоторое оживление.

– А сколько надо? – снова нетерпеливо дернула дверцу Тина.

– Ты мне ручку не сломай! – сердито сказал водитель. – А то вообще никто никуда не поедет, зато заплатит за ремонт. Сколько надо, говоришь? От двадцати до сотни, в зависимости от расстояния. Ну а если совсем далеко, то мне заправляться надо будет, так что еще за бензин.

– О господи! – Тина в отчаянии вытянула шею: «Ленд-Круизер» растворился в тумане. И тут из этого же самого тумана выплыло видение – трюмо, стоявшее в ее собственной прихожей, а на тумбочке – ее собственный кошелек, забытый сегодня утром дома.

Она еще раз всмотрелась вперед. «Ленд-Круизера» и след простыл…

– Девушка, да плюньте вы на этого жлоба, вон трамвай подошел! – весело сказал кто-то рядом.

Тина тупо оглянулась на одного из давешних народных мстителей, окинула взглядом толпу, штурмовавшую переполненные вагоны, и молча отошла к обочине. Стала, отвернувшись и от трамвая, и от «Москвича», и от людей, и от себя самой – идиотки, а может быть, просто сумасшедшей…

Ее трясло, хотелось закричать во весь голос, чтобы извергнуть из себя черный ком страха.

Какое-то время она стояла, ничего не видя перед собой, потом муть в глазах постепенно рассеялась. Тина попыталась даже усмехнуться: надо же, только обычная забывчивость помешала ей броситься в погоню за призраком! – но тут же нахмурилась.

«Ленд-Круизер» с пробитым стеклом не был призраком. И водитель его, едва не устроивший побоище на остановке, тоже производил впечатление очень даже реального мерзавца. И, значит, не была призраком девушка с длинными карими глазами и волосами, блестевшими, будто вороново крыло…

Тина узнала ее сразу, с первого взгляда. Это была та самая девушка, которая стреляла в Валентина, которая убила Валентина!..

Во сне.

После серого, дождливого дня и такой же мокрой ночи утро выдалось великолепное, сверкающее. Солнце сияло везде: на небе, в лужах, в капельках, повисших на влажной молоденькой листве…