Владимир Колычев - Деньги со стоном

У Глеба вдруг возникла мысль, что Ларион мог спрятаться здесь, чтобы завтра нанести ему внезапный и сокрушительный визит.

Но в караулке никого не было. Компьютер не хотел запускаться.

— Крыша в ноль пятом завалили, — в раздумье проговорил Яша. — Тогда все и заглохло. — Он вышел из караулки, сунул в рот сигарету и продолжил: — Лариона в третьем году закрыли. Это его и спасло.

— От чего? — спросил Глеб.

История из прошлого стояла ножом у горла в настоящем, и он хотел знать все.

— Большой отстрел начался. Ясеня с Крышем стравили.

— Кто стравил?

— Ты и так много знаешь. Поэтому Ларион на тебя и наехал.

— Не смешно.

— Зачистили бандитов так, что Вита жила без охраны, да и в городе стало спокойно. У нас тут теперь порядок, ночью можно гулять без опаски, никто не тронет. А раньше что было? Девчонки средь бела дня пропадали. Потом их по частям находили. Братва веселилась.

— Да и сейчас у вас вроде как не скучно.

— Это ты про Лариона? Так вернулся, падла. И сразу труп. Даже два. Деньги ему сейчас нужны, вот он и шарится. В тебе жертву почувствовал. У тебя есть триста тысяч?

— Обойдется.

— Почему у тебя собаки нет?

Вольер для сторожевых псов тут имелся, но пустовал. Глеб не думал, что ему нужен четвероногий сторож. Сегодня он здесь, а завтра в Москву соберется или еще дальше. На кого пса оставить?

— А это поможет?

— Не знаю. Ларион не один, с ним еще кто-то. Да и стрелять он умеет, ствол у него есть. Нет, собака его не остановит.

— Может, мне просто уехать? — спросил Глеб.

Действительно, что держит его здесь, в Тепломорске? Дом законсервировать, да и пусть себе стоит до лучших времен. Пока Лариона не арестуют.

— Ты что, струхнул? — спросил Яша и с насмешкой глянул на него.

— Я птица вольная. Квартира у меня в Москве…

— Струхнул. Ну да, это от нас, ментов, прокурор может защитить, а от бандитов — только мы. Такой вот замкнутый круг получается.

— Не хочу я ходить по замкнутому кругу.

Ведь у него в Москве и квартира, и друзья, и быт налажен. Скоро все привыкнут к тому, что Глеб Размолов оставил спорт, и перестанут снисходительно сочувствовать ему. Все вернется на круги своя. Может, его на тренерскую работу пригласят. Если так, то зачем ему Тепломорск?

— По Садовому кольцу покататься хочешь?

— Неплохая мысль.

— Ларионов тебя и там найдет.

Яша выглядел очень убедительно, но Глеб ему не поверил.

— Да ладно тебе!

— Если захочет, то везде достанет. Если не захочет, ты и здесь сможешь спокойно жить. Ты же не просто так дом этот купил. Тянет к родным местам.

— Одно другому не мешает. Сегодня здесь, завтра в Москве.

— Не вопрос. Поезжай, если страшно, — с усмешкой проговорил Яша.

— Да не страшно мне!

— Ключи от дома мне оставь. Это в твоих же интересах. Мы здесь людей выставим, вдруг Ларионов сунется. Он у нас по убийству проходит. Два трупа на нем. Ты же не хочешь стать третьим?

— Не хочу. — Глеб постарался сохранить спокойствие.

— У тебя попить есть? — спросил Яша, пальцами потерев кадык.

— Виски, ром, коньяк…

— Это потом. Сейчас бы просто воды, минералки.

— Само собой.

В доме работала сплит-система, и это не осталось без внимания Яши.

— Хорошо тут у тебя, прохладно, — осматриваясь, сказал он. — Куда Вита уехала?

Глеб достал из холодильника бутылку минералки, наполнил стакан, подал Яше и ответил:

— Куда-то в Испанию. Дом срочно продала.

— Она же не дура, чтобы не понимать очевидного. Ларион глаз и на нее положил, и на дом, и на все, что ей от мужа досталось. Конфискации не было, а там и дома, и счета в банках. Насчет Испании не знаю, но где-то что-то есть. Умная баба. — Яша прошел в каминный зал, бухнулся в кресло, расслабился, закинул голову, медленно выпустил воздух из легких. — Значит, ты все-таки купил этот дом?

— Да нашло вдруг что-то.

— Значит, не потерян ты для общества. С Олесей хочешь увидеться? — поинтересовался Яша и косо глянул на него.

Этот вопрос застал Глеба врасплох. Олеся вдруг вернулась в настоящее, но при этом продолжала оставаться в прошлом. Он вспоминал о ней, когда покупал этот дом, думал сегодня на берегу штормящего моря. Но нужна ли она ему здесь и сейчас?

— Да, было бы неплохо.

— Она бы оценила твое приобретение. — Яша обвел рукой пространство вокруг себя.

— Хотелось бы, конечно, ее увидеть.

— А чего так невесело? Если ты думаешь, что Олеся уже немолодая…

— Нет, не думаю.

Олесе немногим за тридцать, она даже младше, чем Вита. И все равно его сознание отказывалось воспринимать ее как молодую. Как-никак, почти двадцать лет прошло, а это, считай, целая вечность. Яша вон как изменился, лет на сорок выглядит, не меньше. Олеся тоже вряд ли жила в тепличных условиях. Да и вообще, не в этом дело. Прошлое остается самим собой, даже если врывается в настоящее.

— Думаешь! — заявил Яша.

— Я думаю, что все это было очень давно.

— Вот так и думай. У тебя своя жизнь, у нее своя. Вам совсем не обязательно пересекаться, — проговорил Яша и закрыл глаза.

Люди делают так, пытаясь расслабиться.

— Не хочешь, чтобы мы встречались? — догадался Глеб.

— Нет. Просто ты должен понять… — Яша распахнул глаза.

— Ты что, ревнуешь?

— Я не ревную, а предостерегаю. У Олеси дочь. Наша с ней.

— И что?

— Как это что? — В глазах у Яши запрыгали злые чертики. — С ней должен быть я, а не ты!

— Так в чем же дело?

— Мы и так с ней. Я ее люблю. Короче, ты предупрежден! — отрезал Яша.

— Закрыли тему, — согласился Глеб.

Пожалуй, Яша прав. Если он любит Олесю, живет с ней, у них общая дочь, то Глеб, как ни крути, третий лишний.

— Давай думать, как нам Лариона взять, — сказал Яша. — Что будешь делать, если он сунется сюда?

— Тебе позвоню.

— А сможешь?… Будет лучше, если я поживу у тебя немного.

— Хорошо.

Ларион и вправду не сунется в дом, где можно нарваться на ментов. А Яша, судя по всему, не последний человек в городской системе правопорядка. Можно сказать Лариону, что майор Гроздьев забрал его деньги, пусть идет разбираться к нему. Но скорее всего этот бандит забудет дорогу к Глебу. Если его ищет полиция, то ему лучше всего исчезнуть из города.

Деньги — всего лишь бумага. Но ведь и еда — только набор органических соединений. Человек должен жить ради вечного, доброго, светлого. Только вот для торжества этих мифических ценностей на преступления люди не идут. А за презренную бумагу и питательные соединения они убивают. Да еще как!

Леша Хворост все это прекрасно понимал, поэтому ему было страшно.

— Леша, ты мне должен, и я с тебя не слезу, — заявил Ларион.

Хворост был одним из немногих, кого не тронули менты. Бизнес идет так, что обзавидуешься. Все у него путем — дом, «бэха», молодая жена. Живет, в ус не дует.