Владимир Колычев - Деньги со стоном

— Жаль, что не со мной. — Он вздохнул и с нескрываемой хитринкой глянул на нее. — Я не свободен.

— Да мне какое дело? — Женя покраснела.

Нельзя ей было мечтать о семейном счастье с ним, и она прекрасно это понимала. Но так и за язык ее никто не тянул. Сама проговорилась. Потому что ее помимо собственной воли уже влекло к запретному плоду.

— Но мы все равно будем вместе. Ты и я.

— Не в этой жизни.

— И в этой тоже, — заявил он. — Потому что ты изменила мое отношение к людям. Я понял, что нужно жить мирно. В том числе и с твоим мужем. Когда-то мы с ним дружили.

— Когда-то.

— Леша сделал правильные выводы раньше, чем я. Поэтому ты с ним. Ты же не стала бы жить со мной, если бы я остался бандитом?

— Не собираюсь я с тобой жить.

— Это я так, к слову, — спрятав ухмылку, сказал Ларион.

— Не надо к слову!

— Но слова-то нужны. Хорошие, добрые. Леша злится на меня, может, хочет убить. Если я об этом узнаю!.. — Ларион умел делать бездушные, холодные глаза.

Это было нетрудно, тем более что он действительно готов был убивать без всякого зазрения совести. И Лешу наказать, и Размолову отомстить. Но с баскетболистом потом.

— Что ты узнаешь? — Женя заметно разволновалась.

— Я не хочу его убивать.

— А чего ты хочешь?

— Тебя хочу. И еще ты должна поговорить с мужем. Пусть он откажется от своих глупых планов, поймет, что зло порождает зло.

— Да, я ему это говорила.

— Но он все равно меня заказал?

Она кивнула, плотно сомкнула губы, но тут же спохватилась и заявила:

— Нет!

Но Ларион уже получил то, за чем приходил. Все-таки Леша его заказал. Женя по простоте своей бабской это подтвердила.

— Как же нет, если да?

— Он грозился, сказал, что ты дорого заплатишь. Но я попросила его не перегибать палку.

— Он тебя послушался?

— Не знаю, — ответила Женя и опустила глаза.

— Я сам с ним поговорю, скажу ему, что не надо мне больше платить, предложу жить в мире и согласии. Ты мне потом скажешь, согласился он или нет.

— А если он ничего не скажет? Сама же я не могу спросить.

Женя проглотила наживку. На Лариона она смотрела с чувством вины за то, что не может замолвить за него слово перед мужем.

— Не надо спрашивать. Скажет, ну и хорошо, нет, так и не надо.

Ларион нежно провел пальцами по ее плечу, и она не отстранилась. Ей явно понравилось это прикосновение.

— Мы обязательно помиримся с Лешей, — сказал он. — А потом мы с тобой встретимся, поговорим тет-а-тет. — Ларион обласкал ее взглядом.

В ответ Женя толкнула его тележкой и покатила ее к кассам. Останавливать он ее не стал. Пусть свыкнется с мыслью о том, что в ее жизни появился еще один мужчина, насладится фантазией на вольную тему.

А в его жизни появилось связующее звено между ним и Хворостовым. Ларион готов был отказаться от денег, но не от контроля над ним. Ему нужен был Леша, и он не готов был отказываться от него, просто собирался слегка ослабить ошейник.

Белеет парус одинокий на фоне стальных кораблей. Танкеры, сухогрузы в призрачной дымке. Маленький белый катерок с острым парусом ползет себе тихонечко к горизонту. Глеб мог бы тоже обзавестись яхтой, но сначала должен был свыкнуться с мыслью о том, что Тепломорск — это надолго. Если не навсегда.

А курортницами он мог заняться прямо сейчас. Желание было, машина стояла в гараже. Ничто не мешало ему добраться до города, пройтись по набережной. Можно было прошвырнуться по собственному пляжу. Но там сейчас только Даша на фоне парусника. С утра на камне загорает, ждет, когда Глеб клюнет на нее.

Только вот нет желания ставить парус и причаливать к ней. Повторение — это заявка на серьезные отношения, а они ему нужны?

Глеб стоял на террасе, откуда открывался вид на море. Забор высокий, пляж в мертвой зоне. Но он видел край камня и Дашу, примостившуюся на нем. Она лежала на животе.

Он уже собирался уходить, когда Даша вдруг резко повернулась на спину, увидела его и приветливо замахала одной рукой, другой удерживая на груди лифчик. Глеб знал, что нужно делать в таком случае. Он притворился, будто не увидел Дашу, и широко зевнул, показывая, что ему пора в спальню. Глеб только что хорошо размялся под щитом, принял душ. Делать ему было нечего, так почему бы немного не передохнуть?

Но Даша тоже притворилась, сделала вид, будто он заметил ее и позвал к себе. Она поднялась и сошла с камня.

Глеб включил телевизор, вывел на экран изображение с камер, приблизил к себе картинку, на которой Даша подходила к калитке. Там был звонок, и она нажала на кнопку.

Ее тактика заманивания и приручения не сработала. Позавчера после бурного знакомства она ушла, не прощаясь, и в течение всего дня не давала о себе знать, ждала, когда Глеб сам ее позовет. Вчера она почти весь день провела на пляже, но Глеб ее не замечал. А сегодня не выдержала.

Он ее переиграл, только вот особой радости от этого не испытывал. Глеб решил не реагировать, но и Даша не хотела сдаваться. Она жала на кнопку звонка, пока он не выбросил белый флаг.

К калитке Глеб шел нарочно медленно. Участок не самый маленький, пока дойдешь, пройдет время. Но Даша держалась до последнего.

Сначала он набросил на лицо улыбку и только затем открыл калитку.

— Извини, звонок не работает, — сказал Глеб.

— Я так почему-то и подумала. — Она подалась к нему в надежде на то, что он сдаст назад, впустит ее к себе.

Но Глеб стоял как скала. Он и в нападении был хорош, и в защите отличался надежностью.

— Хорошо, что камеры работают. — Глеб кивком показал на макушку заборного столба.

— Зачем они тебе?

— За тобой подсматривать. Я все ждал, когда ты в русалку превратишься.

— И к тебе приплыву?

— Да, хорошо бы. Но не сейчас.

— Почему?

— Ты ведь видела моего друга. Он в полиции служит и меня охраняет.

— От кого?

— Да приходили мерзавцы, деньги вымогали. Угрожали мне. Сказали, что убьют.

— Да ладно!

— Я и сам не верил, пока Яша не доказал. Это страшные люди. Напасть они могут в любой момент. Я не имею права рисковать тобой.

— А если я не боюсь?

— Я боюсь. За тебя.

— А могут напасть?

— Еще как могут!

— Ты даже не представляешь, как это возбуждает! — Взгляд Даши затуманился.

— Меня — нет!

— А меня — да! — Она толкнула его в грудь, как это делают стриптизерши, вступая в приват-игру.

Если Даша хотела настроить Глеба на свою волну, то ей это удалось. Он отступил, и она, что называется, вырвалась на оперативный простор. Опьянение было недолгим, но похмелье оказалось жестким.

— Дядя знает, что у нас роман, — сказала Даша.

В дом они переместились после бурной прелюдии, приземлились в гостевой спальне. Здесь работала сплит-система, стояла мягкая, приятная прохлада. Даша лежала без ничего и не испытывала ни малейшего желания укрыться.